Арбитражный десант - Семен Данилюк

Внизу, возле охранника, нефтяного "генерала" встречал Андрей Дерясин.

- Что? Все жируете на чужие деньги? - Суслопаров прошелся задиристым взглядом по золоченым перилам лестницы. - Ничего, ешь ананасы, рябчиков жуй. Погодь, я вас, халявщиков, скоротенько упеку в Бутырку. Там ужо пороскошествуете. А кого и подале зашлю.

- Александр Павлович Керзон ждет, - лаконично произнес Дерясин. Повернулся к секьюрити:

- Охрану господина Суслопарова проводите в комнату отдыха.

Старший группы вопросительно посмотрел на шефа.

- Ступайте, - разрешил Игнат. - Если что, я им, сволочам, сам морды понабиваю. Ну, веди, холуй.

- Я, если вы запамятовали, вице-президент банка, - вспылил Андрей.

- Значит, вице-холуй! - довольный собой, Суслопаров загоготал. - Ну, давай, давай, не задерживай! И рожи не корчь. На обиженных, знаешь, воду возят.

Резко повернувшись, Дерясин шагнул по гостевой лестнице. Лица его, подрагивающего от обиды, шедший позади Суслопаров не видел. Впрочем уже на первом пролете Андрей взял себя в руки, памятуя, что главное сейчас - заставить сибирского хама принять подготовленные условия.

Во всяком случае, пропуская Суслопарова в президентский кабинет, он вновь лучился приветливостью. В кабинете, кроме самого Керзона, находился незнакомый Игнату бородатый парень в джемпере, рассматривавший вошедшего с неприличной пристальностью.

- Какие люди в нашем доме! - Керзон с оживленным видом вскочил навстречу. - А я гляжу, назначенное время истекает. Думаю, может, планы переменились.

- Это ты мне, что ли, время назначил? - Суслопаров, проигнорировав протянутую руку, прошел к столу. - Время жить и время умирать я сам определяю.

С удовлетворением отметил, что при этих словах наигранная веселость схлынула с Керзона.

- Чего пацанами обложился? Вдвоем остаться боишься? Так ты свое так и так схлопочешь. Пусть твои мальчики пока погуляют.

Керзон смешался:

- Дело в том, что я пригласил людей как раз по вашему вопросу.

- Да нет, это не мой, это твой вопрос, - не дал договорить Суслопаров. - И если не хочешь, чтоб я по тебе при подчиненных прошелся... - У нас имеется конкретное предложение, которое мы планировали с Вами обсудить, - пришел на помощь своему президенту Дерясин. - Мы за это время как бы...

- Да чхал я! - оборвал его Суслопаров. - Еще один предложенец выискался. Собрались тут бездельники. Тебе сколько лет? - Причем тут?..Двадцать шесть, - буркнул Андрей. - Я в двадцать шесть скважины после Губкинского бурил. Чтоб своими руками мать-землю общупать. С исподнего. А ты тут ловко пристроился возле чужих денег погреться. Ишь - предложение у него! Ты мне украденное вынь да положь. Не затем я сюда пришел, чтоб трепотню вашу слушать!

- Тогда зачем? - сквозь зубы процедил бородатый. - Приперся сюда зачем, спрашиваю?

- То есть? - не сразу понял Суслопаров. - Чего-о? Ты вообще знаешь, тля, кому тыкаешь? Ты - кто?

- Конь в пальто, - представился незнакомец.

- Это... - Керзон сделал Лобанову страшные глаза. - Это, Игнатий Петрович, наш новый эксперт правления господин Лобанов. Дело в том, что именно он...

- Не мельтеши, Палыч, сам представлюсь, - Лобанов положил ему на плечо руку, заставив суетливого президента опуститься в кресло.- Так вот, ответь, мил-друг, чего тебе от нас надо: деньги вернуть или самолюбие свое ущербное вот об этот косяк почесать?

Насмешливый взгляд его хлестанул по озадаченному олигарху, давно отвыкшему от мысли, что хамство может быть улицей с двусторонним движением.

- Наобсуждался с вами довольно. На всю оставшуюся жизнь хватит! - рявкнул Суслопаров. - Иль, думаете, не знаю, что у вас еще почти на четыре миллиарда долларов заныкано? А вы мне тут пургу гоните, вместо того чтоб из этаких деньжищ мои кровные триста пятьдесят отсчитать. - Да могли б, давно вернули, - простонал Керзон.

- Поймите же, Игнатий Петрович, - Дерясин, уловив в тоне олигарха сомнение, придвинулся ближе. Тон его сделался едва ли не сюсюкающим, как с капризничающим ребенком. - Активы в самом деле числятся. Но, считай, что и нет, потому что неликвидные. Зарыты по разным местам и обратить их быстро в деньги нельзя. Особенно пока банк не работает. Это тот самый локоть, что как бы и не укусишь.

Керзон доверительно склонился:

- Даже если бы захотели вернуть только Вам... А мы очень хотим, - поспешно поправился он, - не дадут другие. Те же иностранцы, перед которыми у нас обязательств на восемьсот миллионов долларов! Первые же выплаты, - и нас начнут банкротить. А тогда всё, что соберем, выплачивать сможем только по очередям.

- А твоя очередь, брат олигарх, у двери, - Лобанов, на которого Суслопаров все это время невольно косился, злодейски присвистнул. - Так готов все-таки к конструктивному разговору или ну его на хрен, эти деньги? Будем выше?

- Ну-ну, - Суслопаров скептически глянул на часы, отмеряя меру собственного долготерпения.

- В общем как бы так, - заторопился Дерясин. - Единственный способ, чтоб мы с вами рассчитались, - это сделать, чтоб банк заново набрал обороты. Для этого всё готово. Надо только выбить из ЦБ двести...

- Двести пятьдесят, - подправил Лобанов.

- Да. Миллионов долларов. И...

- Вы сразу отдадите их мне? Так выбивайте! - разрешил Суслопаров.

- Центробанк не дает нам кредит, - сокрушенно признал Керзон. - Главное, наши же резервы. Но - не дает.

- Мне-то для чего эти ваши байки слушать? - Суслопаров нахмурился.

- Надо помочь выбить кредит, - простенько объявил Лобанов. - Из этих денег мы сразу вернем тебе пятьдесят "лимонов".

- Да вы... Вот это так наглецы! - почти восхитился Суслопаров. - То есть мало что чужими руками жар загрести хотите. Так еще из этого жара, дай Бог, седьмую часть они отдать соизволят... Да я вас, поганцев, в пыль разотру! Перестреляю к черту, чтоб земля таких кидал не носила!

Губы Керзона задрожали. Сквозь наигранное оживление проступил безотчетный страх. Дерясин обреченно отвернулся: переговоры не задались.

- Опять Рэмбо попался, - хмыкнул Лобанов. И вдруг, от собственной незатейливой шутки, развеселился и захохотал, обнажив ровные, как морские камешки, зубы. Хохот этот оказался столь заразительным, что даже Суслопаров невольно скривился, пытаясь удержать в себе улыбку. В этом плечистом самоуверенном наглеце, позволявшем вести себя с ним так, как не дозволяли даже губернаторы, он признал мужика своей породы. Редкой, по его собственному убеждению, флибустьерской породы. Когда во всем до конца: и в слове, и в деле.

- Ну, перестреляешь всех, дальше-то что? - посерьезнев, полюбопытствовал Денис.- Ты ж мужик, в общем-то, по слухам, вменяемый. Иначе б не подмял под себя такую махину. Ты не торопись отметать. Вникни, что предлагаем. Тут же все интересы совпадают. Деньги эти - единственный путь нам разойтись. И для тебя они, может, нужней.