Основано на лжи - Виктория Селезнева

Закончив разговор, мужчина подошел ко мне.

- Где конкретно болит?

Я чувствовала, что меня всю трясет, а еще сил совсем нет. Но ответить было нужно.

- Живот, - тихо произнесла я. А затем, подумав, решила, что не время стесняться. Если меня вырубит к приезду врача, Вадим хотя бы сможет описать симптомы. – Еще у меня кровь. Много.

Мужчина тихо выругался сквозь зубы, затем подхватил меня на руки и перетащил на диван. Там я скрутилась калачиком и почувствовала, как слезы все же текут у меня по щекам.

Вадим укрыл меня пледом, а сам вышел из гостиной.

Не знаю, была ли это какая-то платная скорая, или же мне просто повезло, но минут через десять раздался звонок в дверь, а затем в комнате появилась врачебная бригада.

Я им сказала то же самое, что и хозяину квартиры, после чего меня забрали.

В скорой я спросила у сопровождающего меня врача, поехал ли со мной мужчина, что их встретил, но тот лишь отрицательно помотал головой. Благо непрекращающаяся боль не давала нормально думать, я не стала рассуждать о возможных вариантах развития моей дальнейшей жизни. Сейчас и сама жизнь явно была под угрозой, учитывая, что в больнице меня сразу повезли в операционную после осмотра врача.

Я несколько раз спрашивала, что со мной, но мне лишь твердили, чтобы я не нервничала.

А затем меня накачали наркозом, и я отключилась.

Последним, что я помню, была веселая мысль о том, что я столько времени боялась Вадима, а убьет меня мой же организм.

‍Когда я пришла в себя, то не сразу поняла, где я нахожусь. Я оглядела комнату, и долго пыталась что-то вспомнить. Наконец, наткнувшись взглядом на медицинское оборудование, я постепенно начала приходить в себя.

Вначале я вспомнила, что произошло у нас с отцом, а затем уже и ссору с Вадимом. А после и то, что я попала в больницу.

Я попыталась привстать, но боль в районе живота заставила лечь обратно. В этот же момент в палату вошел врач.

- Здравствуйте, как вы себя чувствуете? – спросил он довольно бодро.

- Живот побаливает, - призналась я. – А еще очень пить хочется. Что со мной было?

- Разрыв яичника, пришлось делать операцию, - проговорил врач, осматривая маленький шов у меня на животе.

- И… как все прошло? – спросила я, не совсем понимая, с какими проблемами я могу столкнуться. Я от медицины очень далека, поэтому все, что говорит врач, для меня абсолютно ничего не значащие слова.

- Все в порядке. Вам нужно будет пять дней побыть в больнице, а потом вы можете выписаться, если состояние будет в норме. Сейчас никакой активности физически и воздержание от секса не менее двух недель, - монотонно пробубнил доктор.

- А… - я вздохнула, прежде чем задать вопрос, - я смогу иметь детей?

- Пока все говорит о том, что операция прошла без последствий для вашего здоровья. Но я бы советовал вам обследоваться, прежде чем вы решите забеременеть

Почему-то его слова меня не успокоили, а наоборот встревожили. И пускай сейчас совсем не тот период в моей жизни, когда нужно задумываться о детях, я прекрасно знаю, что я их точно буду желать в будущем.

- Отдыхайте, скоро привезут обед, - улыбнулся врач, видимо, удовлетворенный моим состоянием.

Когда доктор покинул мою палату, я подтянула колени к груди и тихонько заплакала. Столько всего навалилось на меня, что я уже больше не могу. Сначала Вадим ворвался вместе со своими головорезами, потом я узнала, что отец вор, затем постоянная внутренняя борьба, и вот теперь еще операция.

Проплакав минут десять, я поняла, что жалеть себя можно бесконечно, но лучше подумать, что я буду делать, когда меня выпишут.

Дотянувшись до тумбочки, я обнаружила, что у меня нет ни кошелька, ни телефона. Я вспомнила, как меня забирала скорая, и поняла, что я с собой ничего не взяла, даже документов. Но, учитывая, что я в больнице, документы, похоже, предоставил Вадим. Кстати…

Только сейчас я заметила, что в палате я одна, а еще в ней есть холодильник, санузел и телевизор. И прежде чем мои мысли устремились дальше, дверь в палату открылась.

На пороге стоял тот, кого я надеялась и в то же время боялась не увидеть больше.

- Как ты? – мужчина прошел в палату, присаживаясь в стоящее недалеко от кровати кресло.

- Нормально, - ответила я, надеясь, что я не слишком заплаканная. Почему-то мне не хотелось, чтобы он знал о моих слабостях.  – Это же платная палата, верно?

- Да, - коротко ответил Вадим.

- Ты оплатил? – задала я вопрос. Почему-то мне хотелось, чтобы это оказалось не так, чтобы он сам не знал, как я тут очутилась. И пусть это будет ошибка, и меня переведут в обычную палату, я буду только счастлива.

- Я, - вопреки моим надеждам, ответил мужчина.

- Зачем? – спросила я, укладывая голову на подушку.

- Какая разница? – произнес мужчина довольно равнодушно.

Разница была, но спорить и доказывать что-то мне не хотелось. Вообще хотелось показательно закрыть глаза, и чтобы, когда я их открыла, его здесь уже не было. Но оставался открытый вопрос с отцом и моими вещами.

- Мой телефон, - произнесла я, не зная, как заставить себя попросить его принести мне в палату мобильный.

- Я его принес, - достал из кармана мой сотовый и зарядку мужчина.

- Спасибо, - практически прошептала я, когда Вадим положил его мне на тумбочку. И пока он не ушел, нужно узнать, что он планирует предпринять. Я же спать не смогу, ничего не зная. – Что ты намерен сделать? – смело спросила я, заглядывая в глаза мужчине.

Он не отвечал, смотря в мои испуганные глаза. Конечно, он понял вопрос, и его молчание заставляло меня думать, что он уже что-то сделал.

- А какие твои варианты? – спросил он, наконец.

- Я… я не знаю, - произнесла я.

Вадим хмыкнул, вставая с кресла.

- Предлагаю вернуться к первоначальному плану, - проговорил он, смотря куда-то на стену. – Пока твой отец поработает на меня, а ты продолжишь баловать меня чаями. А недели через три мы разойдемся.

Моих сил хватило на то, чтобы только кивнуть в ответ. Вадим, дождавшись от меня утвердительного кивка, покинул палату. А меня накрыло чувство облегчения, что все еще можно исправить.

К вечеру мои мысли перестали быть такими уж радужными. Все больше меня посещала мысль, что я о чем-то не знаю, или просто не в курсе планов Вадима. И даже разговор с отцом не развеселил меня. Я сказала ему про больницу, после чего он поахал, поохал и пожелал мне выздоровления.

Возможно, больница меня подкосила, но я начала чувствовать, что меня накрывает волна какого-то страха и отчаяния. И как бы я не уговаривала себя, что особо ничего не изменилось, у меня не получалось это сделать. Я не знаю, что такое панические атаки, но, похоже, у меня случилось что-то из этой серии.