Гарантирую жизнь - Василий Головачев

– А если этот черный маг его загипнотизирует? – угрюмо поинтересовался Хана.

– Не беспокойся, не загипнотизирует, – беспечно махнул рукой Роман. – Я не поддаюсь колдовским чарам.

– Опасность такая есть, – согласился майор. – Тем более, что пси-техника давно стала доступной криминальным структурам и сектам.

– Вот-вот.

– Но Рома подстрахует Терминатор, а идти к нему все равно придется. Нужна хорошая цветная фотография жреца.

– Зачем?

– Кто-нибудь из вас заменит товарища Кассандроу во время визита к нему батьки Макогона.

Возникла долгая пауза. Бойцы отряда разглядывали усатую физиономию Хохла и решали, пьян он или трезв.

– Твое мнение, Старый? – посмотрел на Тарасова майор.

Все глянули на Глеба.

– План вполне безумный, – сказал он, поразмыслив. – Поэтому может получиться. Жреца сыграет Ром, ему не впервой. Но время операции придется рассчитывать по секундам.

– Все равно у нас будет от силы десять минут, – скептически поджал губы Хана. – Мы даже с территории парка не успеем выбраться.

– Вот ты и отвлечешь охрану, – сказал Тихончук. – Заложишь в нужных местах взрывпакеты, поднимется паника. Черкес сделает вид, что удирает, возьмет на себя погоню. Ухо обеспечит транспорт и связь. Ром, Старый и Терминатор захватят Макогона и надежно спрячут. Возможно, придется воспользоваться местной канализацией. Детальной разработкой операции займемся после изучения местности. Вопросы?

– Одним нам не справиться, – меланхолически сказал Ухо. – База на связи, командир.

– Мы здесь не одни, – сказал Тихончук. – В Днепропетровске сейчас сидит бригада аналитиков и группа обеспечения. Молодая пара, которая вам так понравилась: толстяк и юная красотка, – из этой группы. Они нам помогут.

Роман присвистнул.

– Ну и ну! Никогда бы не подумал, что они опера! Неплохая маскировочка.

– Еще вопросы?

– Нам всем понадобятся парализаторы, – сказал Черкес.

– Экипировка будет доставлена после того, как мы примем решение по варианту операции и прикинем, что нам понадобится. Теперь выметайтесь отсюда парами, начинайте работать. Вечером я вас соберу.

Тарасов первым двинулся к выходу. За ним вышел Хана, бормоча:

– Ох, чую, плохо это все кончится…

– Не дрейфь, минер, – весело проговорил Роман, обнимая товарища, – у жизни вообще хорошего конца не бывает. Все будет нормально, вот увидишь.

Тарасов подтолкнул Романа вперед, взял Алексея под локоть, понизил голос:

– Что случилось, Леша? Из-за чего тебя колбасит?

– Да идите вы все… – начал было Хана, но посмотрел на лицо Глеба и нехотя поправился: – Извини, Старый, плохо мне, вот и бешусь. Жена от меня ушла, понимаешь ли… Надоело, говорит, жить одной. Теща ей все уши прожужжала: уходи от него да уходи, гуляет он, а ты ждешь как дура…

Тарасов кивнул без улыбки.

– Как говорится, хуже тещи может быть только жена. Не переживай, если ушла – значит, не любила. Со мной была точно такая же история, и ничего – выжил. Дети есть?

– Двое, две девочки, – мрачно вздохнул Хана.

– Это хуже, дети должны расти с отцом, однако смертельного ничего нет. Я не думаю, что жена не разрешит тебе встречаться с девочками.

– Да хрен ее знает, может, и не разрешит. Но все равно спасибо за сочувствие, Старый, хороший ты мужик. А у тебя что произошло?

– Тот же вариант: жене надоело быть одной.

– И дети остались?

– Дочка Акулина, восемь лет уже, второй класс закончила. Но живет со мной.

– Да? – с удивлением посмотрел на Глеба подрывник. – Жена отдала дочку?

– Я сам забрал. Теперь она у моих друзей в Вологде, а я навещаю, когда выдается свободная минутка.

– Ну, ты даешь, Старый! – Хана покачал головой, лицо его разгладилось, стало не столь мрачным. – Кто бы мог подумать. Как мало мы знаем друг о друге, а?

– Такова специфика службы.

– Так-то оно так, но все же надо оставаться людьми и среди зверья, с которым мы постоянно сталкиваемся. До вечера.

Хана сжал локоть Глеба, догнал Черкеса, выходящего на улицу. За ними вышли из Дома ученых Терминатор и Роман. Тарасов остался ждать Ухо, установившего связь с базой. Тихончук должен был доложить генералу о благополучной высадке группы в Днепропетровске.

Два дня они изучали обстановку в городе, территорию парка Чкалова, где был установлен павильон «верховного жреца вуду» Сезара Кассандроу, разрабатывали план действий и прикидывали варианты вывоза премьер-министра за город.

Микола Макогон прибыл в Днепропетровск в четверг, второго июня, встречали его не хуже, чем генсека КПСС в былые советские времена, весь город стоял на ушах, центральные улицы очистили от желтых палаток, превращавших город в один сплошной базар, транспорт пустили по окраинам, милиция проверяла документы у каждого третьего пешехода, гостиницы проверялись на предмет остановки в них «лиц, подлежащих задержанию», то есть предполагаемых террористов, и бойцам «Хорса» приходилось работать в сложных условиях. Однако документы у них были сделаны идеально, и проверку «бизнесмены» и «журналисты» из Киева и Донецка прошли нормально.

В пятницу Макогон посетил городскую управу, КДБ[2], а вечер провел в театре оперы и балета, откуда отправился отдыхать в загородный дом, принадлежавший представителю президента. Пока он «работал», его свита развила бурную деятельность по «нейтрализации москальской пропаганды»: то есть разогнала митинг русского ПЕН-центра, закрыла издательство «Пламя», уволила неугодных главе правительства журналистов газет «Днепр вечерний» и «Глас народа», выходящих на русском языке, выселила из Дома советов русских писателей, арендовавших там помещение, и устроила шествие местного отделения УНА.

Молодчики в черном, с трезубцами на беретах и рукавах комбинезонов, с желто-голубыми флагами, вооруженные дубинками, прошлись по проспекту Маркса от железнодорожного вокзала до памятника Славы, выкрикивая угрозы в адрес «некоренного населения» Украины, после чего на проспекте не осталось ни одной целой витрины магазинов, принадлежащих русским владельцам, а также были разбиты стекла и проколоты шины автомобилей, имеющих неукраинские номера.

В субботу утром из радиоперехвата стало известно, что Макогон собирается-таки посетить павильон «жреца» Кассандроу, и группа «Хорс» «завибрировала», приводя свои порядки в состояние боевой готовности.

В одиннадцать часов три минуты утра кортеж из семи автомобилей главы украинского правительства остановился у центрального входа в парк Чкалова. Счет пошел на минуты, а потом на секунды.