Богиня по выбору - Филис Кристина Каст

Пока я размышляла, эфирное тело мое стало подниматься. Лежащая на кушетке мать запрокинула голову и помахала мне рукой. Мне было легко и спокойно, я не заметила, как опять оказалась в своей спальне. Вернувшись в свое тело, я крепко заснула.

Отдохни, Возлюбленная моя, и знай, я всегда рядом, – пронеслось у меня в голове.

Утренний свет слишком настойчиво пробивался в щели между плотной тканью, которой были задрапированы стеклянные двери, ведущие в мой личный сад.

– Ох, – недовольно проворчала я, натягивая одеяло на голову, и внезапно краем глаза заметила сидящих на кушетке Аланну и Викторию, они смотрели на меня с хитрыми улыбками.

Я потерла глаза, решив, что это образы из сна, не желающие оставлять меня и наяву, но они не исчезли. Напротив, заулыбались еще шире.

– Что вам обеим здесь надо? – Я уставилась на незваных гостей. Губы пересохли, вкус во рту был такой, будто я только что облизала поддон птичьей клетки.

Надо сказать, я никогда не была жаворонком – и никогда не хотела быть. Более того, я с подозрением отношусь к людям, которые вскакивают с постели ни свет ни заря, как безумные щенки. По-моему, вставать раньше девяти утра – это дикость.

– Мы пришли поздравить тебя, когда услышали благую весть, что у тебя будет дочь! – защебетала Аланна.

– Да, мы не хотели тебя будить, но уже почти полдень, дольше ждать мы не могли! – Даже мелодичный голос Виктории звучал этим утром слишком пронзительно. – И еще, – смутившись, добавила она, – у меня тоже есть новость, которой я хочу с тобой поделиться.

– Вы с Дугалом решили пожениться, – произнесла я, потянувшись за шелковой накидкой, лежавшей у изножья кровати.

– Но как…

Мой обычный ответ, как и прежде, объяснял все.

– Эпона.

– О-о-о, да… – хором произнесли подруги и в унисон закивали.

– Прекрасная новость, Вик. Вы будете замечательной парой. Дугал наконец опять станет улыбаться. – Я подмигнула Аланне, и та захихикала. – После того, как ты его отвергла, он ходил как в воду опущенный.

Невероятно, но Виктория – сама уверенность и выдержка – внезапно густо покраснела, отчего сразу стала выглядеть моложе и милее.

– Я принесла тебе чай, Риа. – Аланна протянула большую дымящуюся кружку.

Я приняла ее и опустилась на кушетку напротив подруг.

– Спасибо, – выдохнула я и сделала глоток.

– Сказанное тобой вчера заставило меня выслушать его, – произнесла главная охотница. – Знаешь, я впервые отнеслась серьезно к тому, что он так долго пытался мне объяснить. Он действительно меня любит. Меня. – Вик опять залилась краской. – И он рад, что я старше, и хочет, чтобы я была его женой и хозяйкой в доме. Однако он понимает, что я – главная охотница и не оставлю привычный образ жизни. – На лице ее было написано такое безграничное счастье, что у меня перехватило дыхание. – Он хочет, чтобы я была рядом.

– Ох, Вик, – вздохнула я, – мы с Аланной говорили тебе то же самое. Жаль, что меня не стошнило на тебя раньше.

Мои слова напомнили Аланне о цели их визита.

– Дочь! – воскликнула она.

– Конечно! У тебя ведь будет ребенок! – подхватила Виктория. – Какое счастье!

– Прошу вас, хватит пялиться на меня и улыбаться. Это раздражает.

В следующую секунду в дверь постучали.

– Входите! – разрешила я.

В комнату влетели три служанки в легких шелковых одеждах с подносами, на которых стояло подозрительно много блюд для завтрака. Подойдя ближе, они затараторили наперебой:

– Поздравляем, миледи!

– Мы так рады!

– Замечательная новость, миледи!

Когда я впервые попала в этот мир, жители относились ко мне как к божеству, которое необходимо почитать и возносить. Приближенные и слуги, которые ежедневно общались с Рианнон, вели себя так, словно я была бомбой, способной взорваться в любую минуту. Они были так предусмотрительны и осторожны, будто каждое мгновение ожидали, что я вот-вот устрою истерику. Мне с трудом удалось убедить их, что я изменилась (к сожалению, я не могла сказать им, что буквально стала другим человеком). Я была довольна, что через шесть месяцев девушки наконец поняли, что могут вести себя со мной свободно. Сегодня утром я впервые пожалела об этом, их болтовня вызвала головную боль. Служанки кружились вокруг меня, накрывая завтрак, поздравляя, стараясь угодить, и от их мельтешения на меня опять накатила тошнота.

– Спасибо, девушки. – Я постаралась, чтобы улыбка не походила на оскал. – Можете идти.

– Да, миледи! – Они присели в реверансе.

Когда они были уже в дверях, я услышала их перешептывания:

– Миледи, как всегда, не в духе после пробуждения.

– У меня от них голова кругом! – воскликнула я, дождавшись, когда закроется дверь.

– Они тебя обожают, – укорила Аланна.

– Пусть. Но голова все равно кругом.

– Съешь что-нибудь. Это разбудит твое чувство юмора.

– Надеемся, – поспешила добавить Виктория.

Я скорчила ей гримасу, потом оглядела блюда с едой: чудесный фруктовый салат, булочки с отрубями, от которых, кажется, еще шел жар, кусочки хлеба с золотистой корочкой, чайник с чаем и кувшинчики с молоком и холодной водой.

– Не уверена, что я способна что-то проглотить. – Желудок предупредительно сжался.

– Начни с тостов, а потом съешь кусок банана, он есть в салате. Я велела повару испечь эти булочки специально для тебя, у них не резкий вкус, к тому же они полезны. В первые месяцы беременности очень важно понять, что организм будущей матери принимает, а что отвергает. – Аланна была очень серьезно настроена.

Я вздохнула и отломила кусок тоста. Проглотив его, я прислушалась к себе. Слава богине, желудок ведет себя спокойно. Хороший знак!

– Такие булочки любят женщины-кентавры. – Виктория взяла одну и разломила пополам.

– У кентавров тоже бывает токсикоз? – поинтересовалась я. Мне было любопытно все, что связано с этими удивительными существами.

– Нет. – Подруга неловко улыбнулась. – Но мы носим детей полных четыре сезона.

Я повернулась к Аланне с широко распахнутыми глазами:

– Это ведь не значит, что и мне придется?.. Скажи, ведь нет? – Меня охватила паника.

– Нет-нет, – поспешила успокоить меня Аланна, и я с облегчением выдохнула. – Кланфинтан вступал с тобой в связь, когда был в человеческом обличии.

– Твоя беременность будет протекать по тем же правилам, что и у всех женщин-людей, – добавила Виктория.

Ее слова напомнили мне об увиденном прошлой ночью, и я улыбнулась.