Играть, чтобы жить. Книга 9. Дорога домой - Дмитрий Рус

– Ох… – поморщился Высший. – А вы не так просты. Откуда у тебя адамант, отрыжка цифрового мира? Ну да ничего, знатный будет трофей… Стража!

Сдвоенный хлопок порталов, и перед нами возникла привычная пара из серафима и архидемона. Безэмоцинальное лицо ангела вопросительно приподняло бровь. Шад заторопился:

– Уважаемые Стражи, спешу признаться в совершенном проступке и заявить об опасном преступлении! Каюсь, мною был допущен неконтролируемый выброс силы, это нарушение четвертого порядка. При этом пострадала собственность этих двух нуб… молодых богов. Нарушение третьего порядка. В ответ на мою готовность оплатить понесенный ущерб они мало того что атаковали меня, так еще и запретным оружием! Адамант! На кромке его алебарды – кровь мертвых богов! Это тянет на преступление первой степени с отягчающими обстоятельствами. Готов к сканированию!

Серафим кивнул и впился взглядом в честные глаза Шада.

Повернувшийся к нам демон коротко скомандовал:

– Смотрите на меня и опустите ментальные щиты.

Неожиданно вперед вышел Сиреневый. Взмахнув в руке щепкой, он с детским возмущением крикнул в лицо нависающего над ним гиганта:

– Вы кто такие?!

Архидемон вздрогнул и неожиданно четко ответил:

– Эмблема Тьмы 733!

Рядом эхом отрапортовал второй страж:

– Эмблема Света 081!

Домовой топнул ножкой:

– Отстаньте от нас!

– Слушаемся! – склонили головы стражи и повернулись к ошарашенному Шаду: – Стража не имеет претензий ко второй стороне. Вы удовлетворены или желаете решить спор поединком?

– Желаю! – заскрипел зубами оставшейся головы Высший. – Еще как желаю! Мы размажем этих нубов по мостовой! А заодно узнаем, как они смогли прокачать репутацию со стражей до такого уровня. Дуэль! Пять дуэлей!

Пока мы с удивлением переводили взгляды с замерших Стражей на застеснявшегося Сиреневого, Шад развил бурную деятельность.

– Арк! Убьешь этого комедийного бога зла.

Массивный Зверобог двести семидесятого уровня уверенно кивнул и вскинул на плечо огромный молот. Он не был Высшим или Боевым богом, скорее разожравшийся бог места, но разница в уровнях не оставляла Элкилу шансов.

– Гашла, красотка. Убьешь этого странного мелкого в расписном кафтане. Только поспрашивай его перед смертью. Будешь должна. Ночью рассчитаешься.

Похожая на огромную гарпию зверобогиня двухсотого уровня трубно рассмеялась и игриво взбила огромные груди.

– Ну а с тобой, юный цифробог, я разберусь сам. Контракт есть контракт.

– Посмотрим… – хмыкнул я и повернулся к Элкилу. Почему-то страха не было. Вера в собственную смерть не приходила. Слишком много у меня еще дел, слишком много козырей в руках. – Элкил, ты справишся?

Назгул нежно поглаживал развалившегося на его руках котенка. Вместо ожидаемого «легко!» он качнул головой:

– Нет. В прежние времена – без проблем. Я все же истинный бог Зла, а не дешевая подделка из накачанного верой зверя. Но… источник моей силы давно угас. Баланс многие тысячелетия не наполнялся даже на десятую часть. А сейчас, в попытке воскресить Артоса, я и вовсе слил все накопления…

Я нетерпеливо дернул щекой:

– Какой у тебя баланс?

– Объем сосуда – пятьдесят миллионов. А в наличии – девять тысяч шестьсот сорок совушек.

– Держи! – Я отщипнул от артефакта силы нужную сумму и, пробив канал к Элкилу, с трудом прохрипел: – Принимай! Мне трудно удержать такой поток!

Бог машинально ухватился за сверкающий жгут, вздрогнул, глаза его расширились.

– Это что?!

– Артефакт!

Как оказалось, при прямой передаче силы врать невозможно.

– Это его ты украл у Стоединого?

– Да! – прохрипел я.

– Нам всем хана! – весело сказал, что думал, Элкил, легко разорвав ослабевший поток, развел руки в стороны.

Его одежды взметнулись и затрепыхались, тьма заклубилась над головой, а за спиной развернулись черные крылья, тенью прикрывшие половину квартала.

– Творец, хорошо-то как! – простонал Элкил, впервые за многие тысячи лет развернувшийся во всю мощь.

– Я на такое не подписывался! – раздался со стороны противника чей-то испуганно-возмущенный голос.

Мы дружно рассмеялись, а я уточнил у счастливо зажмурившегося Элкила:

– Ну что, повоюем?

– Повоюем. Все Древо вздрогнет!

– Тень, ты слышишь?

– Я слышу, Тень.

– Тень, ты знаешь, что такое любовь?

– Я знаю, Тень.

– Расскажешь?

– Сама, все сама…

Массивный зверобог двести семидесятого уровня медленно пятился назад, несмотря на все усилия упершихся в его корму товарищей. Липкие комья страха снегом сыпались на наши головы. Над ареной вороньем кружили бестелесные сущности, питающиеся сильными эмоциями.

Зверобог фыркал, мотал головой и возмущенно клял судьбу. Торчащие из пасти клыки делали его речь неразборчивой.

– Эго Твор-р-рца в ваши жопы! Я не подписывался на дуэль с полноценным боевым Высшим, залитым силой под перекрытия восьмидесятого яруса!

Арк уперся в выращенную кем-то скалу. Секундное усилие, и гранит осыпается пылью, а зверобог продолжает пятиться назад. Его лапа уже слепо шарит на плече, стремясь избавиться от шеврона наемника.

– Кодексом Древа отказ от принятого вызова на дуэль «до смерти» не предусмотрен. Вы обязаны выйти в круг и уже в нем можете попытаться произнести формулу сдачи. Если противник согласится, весь ваш баланс будет изъят в пользу победителя. Впрочем, в случае вашей смерти произойдет то же самое…

Голос Стража сух и информативен. После общения с Сиреневым он совсем утратил индивидуальность и больше всего напоминал восковой манекен.

– Трусливый ублюдок! – рыкнул Шад и отвесил зверобогу знатную пощечину.

– Зато живой… – упрямо прошамкал разбитыми губами бог.

– Ненадолго… – прошептал Шад и, поймав ускользающий взгляд зверобога, негромко рявкнул: – Подчинение!

Арк окаменел. Лишь крупная дрожь сотрясала его тело. В выпученных глазах стремительно лопались сосуды, белок исчезал, заливаемый густой кровью.

– Пасть открой! – раздраженно скомандовал Шад.

Огромная хлеборезка распахнулась, три ряда зубов заблестели на солнце.

– Основную пасть, тварь! Не смей меня дурить!

В ответ на грозный рык Высшего из глотки зверобога выдвинулась вторичная челюсть, с кулак размером. Облепленная зеленой слюной, она смотрелась мерзко, словно червь, поедающий разумного изнутри.