Ошейники для волков - Фридрих Незнанский

– С чего ты взял, что у меня есть сын? – хрипло спросила она.

– Тебе протокол допроса показать? – с улыбкой поинтересовался Грязнов.

– Не надо… Пойми меня, опер, это не вина моя. Это беда моя.

– Ну-ну! – приободрил ее Грязнов.

– Не понукай, не запряг еще. Послушай, у тебя контора не прослушивается?

– А что, есть что сказать?

– Всегда есть – что. Не всегда есть – кому.

– Перед ментами не исповедуются, Ангелина, – улыбнулся Грязнов.

– А я тебя не на исповедь зову, – лукаво стрельнула она глазами. – Здесь я говорить не могу.

– А где можешь? – насторожился Грязнов.

– Приглашаю тебя к себе в гости. Там и поговорим о деле.

Грязнов не причислял себя к очень уж неугомонным бабникам. Но пропускал далеко не всякую юбку. Присмотревшись к Ангелине, он нашел ее вполне привлекательной женщиной. Не проходи она по делу, Грязнов вполне мог бы с ней немного пофлиртовать. В данной ситуации ничего не мешало ему подыграть дамочке, по крайней мере у него появилась возможность без санкции на обыск побывать у Ивановых дома.

– Не хотите ли вы меня скомпрометиро-вать? – как бы между делом, вновь перейдя на «вы», поинтересовался Грязнов.

– Бог с тобой, Вячеслав Иванович! Я с твоей помощью хочу Юрку спасти и репутацию нашей фирмы. Вот только не знаю, кого надо спасать в первую очередь…

Все– таки Грязнов решил подстраховаться. Хорошенькое будет дельце, если начальник МУРа засветится в связях с подозреваемой в убийстве. Он позвонил Турецкому, но следователя не оказалось на месте. Ангелина смотрела на полковника зазывно. И он даже почувствовал в ее взгляде некоторое презрение: мол, заметался мент. Еще с минуту поколебавшись, Грязнов крякнул и решительно сказал: -Хорошо, вечером буду, но не сегодня. Жди меня завтра в семь…

Никита Бодров пригласил Люду Семенову в кафе. Ему не терпелось напроситься в отель, но он сдержался – сейчас она вполне может отказать, знакомы ведь без году неделя.

У девушки сегодня был выходной. Да и Никита, договариваясь о свидании, сослался на то же: мол, у него выдался на редкость свободный денек. В кафе они пришли в середине дня, поэтому с местами проблем не было. Никита выбрал укромное местечко в углу, за высоким раскидистым деревом в декоративной кадке.

– Шампанского? – спросил он, щелкнув пальцами.

– Что хотите, но только легкое. Водка сразу с ног свалит!

– А если под хорошую закусочку?

– Нет-нет, ни в коем случае.

– Хорошо, – согласился Никита.

Официант принес заказанные напитки и фрукты. Никита наполнил бокалы.

– Давайте за знакомство?

– Давайте.

– Скажите, Люда, вам нравится ваша работа?

– Почему вас это интересует? Хотите предложить другую?

– В общем, нет, но мне кажется, что в вашей работе есть плохие и хорошие стороны…

– Как во всякой другой, – пожав плечами, сказала она.

– Возможно. Но, однако, трудиться горничной в «Паласе» и, например, в Доме колхозника – это, наверное, разные вещи?

– Не знаю, – улыбнулась она, – не имела возможности сравнивать.

– То есть у вас нет никакой иерархии?

– В каком смысле?

– Ну, скажем, начигать с трехзвездочного отеля и за усердие, выслугу лет подниматься все выше и выше.

– Нет, я с таким не сталкивалась. Когда пришла устраиваться, то уже знала, что к претенденткам два основных требования: внешность и знание языков. Хотя бы английского. Но я знаю и немецкий. Собственно, это мой второй родной язык.

– Ого! – не сдержал восхищенного возгласа Никита и удивленно вытаращил глаза на девицу. – Второй родной… Это как? – полюбопытствовал он.

– Очень просто: отец – офицер, служил в Германии, в Западной группе войск. Потом приехал в отпуск в Москву, женился на моей маме. Когда я родилась, он забрал нас с собой в Дрезден. Вот там я до семи лет и общалась с немецкими девочками. После к русскому привыкать пришлось.

– Вот это да! – вновь совершенно искренне восхитился Никита. – За это стоит выпить…

– Да что вы, Никита, это же самый легкий способ усвоить чужой язык, – улыбнулась Людмила. Но неподдельный восторг ухажера ей был приятен.

– Самый да не самый, – уточнил Никита. – Меня вот, к примеру, хоть всю жизнь в Африке продержи, толку не будет никакого…

Людмилу эта фраза привела в полный восторг. Она смеялась до слез. Наверное, она в этот момент представила Никиту в набедренной повязке под жарким солнцем Африки.

– Ну с этим все понятно. Но ведь приста-ют? – резко перевел разговор в другое русло Никита.

– Кто?

– Постояльцы.

– Да нет… Вам-то зачем об этом знать?

– Не знаю, но мне было бы приятно, если бы к вам не приставали.

– Да-да, – Людмила рассмеялась, – помню, видела, как вам было неприятно!… Видите ли, Никита, горничная – это, попросту говоря, уборщица. Мое дело – прибирать за постояльцами. А они бывают всякие. Так что предлагают иногда, чего скрывать.

– Не думали поменять работу?

– На что?

– У вас же и внешность, и знание языков. Могли бы переводчицей или секретаршей работать в солидной фирме. Попробуйте.

– Ну, во-первых, не буду пробовать, потому что не дружу с компьютером. Во-вторых, разные предложения и там будут поступать, но отказаться будет сложнее, особенно если слюной закипит сам патрон.

– Да, Людмила, в ваших словах есть резон…

– Рада слышать! – снова засмеялась Людмила. – Расскажите лучше, Никита, о своей работе. Горничные существуют в стране не одну сотню лет, а вот брокеров тут сроду не водилось.

– Ну-у, – замялся Никита. – Рассказывать об этом – дело неблагодарное. Всего делов-то – вовремя перекупить и вовремя перепродать. Это когда сотни две таких, как я, суетятся в большом зале, может показаться, что именно там кипит жизнь.

– А заработки как?

– От выработки. Бывает густо, бывает пусто. Я еще не очень опытный спец, поэтому раз на раз не приходится. Я ведь этому не учился…

– Вы думаете, я училась люксовые номера чистить? Нужда заставила. Я институт иностранных языков заканчивала, приличного места при распределении не нашлось, все мужики и блатные дочки захватили, учительницей в школу меня калачом не заманишь. Вот и пошла туда. Так ведь тоже по знакомству, по рекомендации.

– А кто вас рекомендовал? Тот парень?

– Какой?

Людмила несколько насторожилась.