Коэффициент дружбы - Валентина Панкратова

что еще следует принести. В очередной прогон она сообщила работнику, что Женсовет не только не против его присутствия, но даже весьма положительно воспринял тот факт, что за ними поухаживает мужчина, тем более так хорошо экипированный.

Проголодавшиеся гиены не заставили себя ждать и одна за другой подтянулись на запах. Среди общего гомона и стрекота Наталья представила своего главного помощника подругам. Памятуя просьбу не высовываться, Игорь исправно выполнял обязанности повара, официанта, курьера и даже кавалера. Говорить нужды не было, барышни прекрасно развлекали сами себя. Воспоминания, сплетни о знакомых и рассказы о сегодняшнем дне лились за столом бесконечным водопадом. При этом зычный голос Аллы, взявшей на себя роль тамады, заглушал все остальные.

– Наташка, помнишь, как ты с Ванькой переводом занималась на четвертом курсе? – с ехидным смешком вдруг всколыхнулась все больше помалкивающая Жанна и снисходительно пояснила для Игоря, который единственный был не в теме. – Барышня на четвертом курсе начала встречаться со своим будущим мужем. Тем самым, что теперь уже стал бывшим. Так вот, когда начался весенний семестр, а у товарищей все было настолько на мази, что дело шло к свадьбе, наша препод по английскому сообщила, что те, кто возьмет на себя перевод технических текстов, может не посещать занятия, и что даже экзамен будет проставлен автоматически.

– Это был крутяк! – поддакнула Алла, издавая трубные звуки, изображающие хихиканье. – Там, кстати, за перевод еще и деньги платили. Все тридцать три удовольствия.

– Да, но разрешалось взять переводы не всем, а только твердым пятерочникам по английскому, – тихо напомнила Лена, – нам с тобой Аллочка, такое даже и не светило.

– Если комментарии закончились, то продолжаю. Натусенька наша из всего услышанного восприняла только то, что, согласившись на перевод технического текста, не нужно посещать занятия. Поэтому она быстренько получила материал, и больше ее никто целый семестр на английском не видел. А надо сказать, что язык обычно очень удачно ставился последней парой.

– Я так понял, Вы, Жанна, не стали брать перевод, – вежливо поддел рассказчицу Игорь. Его немного раздражал тот высокомерный тон, с которым она излагала, судя по всему, веселую историю.

– У меня с головой в порядке, – отрезала та, – одно дело переводить специально подобранные технические тексты из учебника, и совсем другое переводить реальные научно-технические тексты. Мне продолжить?

– Я весь внимание. И смею предположить, Наталья с переводом не справилась.

– Даже и не пыталась, – совсем по-детски прыснула Наталья. В этот момент она была похожа на нашкодившую первоклашку. – Ванька отдал текст своей согрупнице, которая прекрасно шпрехала на английском. Он, между прочим, пообещал ей бутылку шампанского.

– Только Ванька твой не учел, что согрупница знала бытовой английский, а переводить надо было технический специализированный текст, да к тому в той области, в которой она была не в зуб ногой, – раздраженное движение плечами показало присутствующим, что Жанне не пришелся по душе тот факт, что центр внимания компании начал смещаться куда-то в сторону от нее. – Короче, наступает день икс, особо одаренные пришли на занятие с переводами. Преподша их принимает и бегло просматривает. Подходит очередь нашей Наташки! Англичанка, улыбаясь, берет ее листы, смотрит в них. И прямо на наших глазах морда ее лица меняется самым непостижимым образом. Челюсть в буквальном смысле отвисает, брови поднимаются вверх, глаза чуть ли не из орбит вылезают. Натусенька такая вся из себя улыбающаяся стоит как ни в чем не бывало. Потом увидела, с англичанкой что-то не так, и посмотрела в свой перевод. Тут у нее самой лицо вытягиваться начало. Она эдак ручкой к листам потянулась, хотела забрать их. А преподша вцепилась в них и не своим голосом буквально рычит ей: «Нет уж. Вы мне принесли, я хочу прочитать это».

– Неужто там мат-перемат был? – не удержался Игорь, видя, как хохочут подруги.

– Нет, все было не настолько плохо, – улыбнувшись одними губами, Жанна показала, что оценила шутку. – Ну Вы же, наверно, знаете, что каждое слово имеет несколько значений. Так вот девица взяла в качестве переводов бытовые значения слов. Получился полный бред. Настолько идиотский, что даже Алка с Ленкой, взглянув на него, диву дались, как такое можно было понаписать.

– Мне Ванька распечатанный перевод принес накануне, – вытирая слезы вставила Наталья, – я даже не посмотрела на него. И девочка ничего не сказала, что сложности были. Хоть бы как-то кукарекнула…

– Ей шампанского очень хотелось, – прокомментировала Алла, вставшая, чтобы немного отдышаться от смеха.

– Я как увидела, что с англичанкой творится, глянула в текст, а там наши базовые вещи все исковерканы. Ну вот с ходу помню про black carbon. Добрая девушка перевела это как черный углерод. А это просто сажа. Или еще meal, мука грубого помола, была переведена как еда.

– Flour оказалась не мукой, а пылью, а to knead вместо месить перевелось как массировать, – икая от смеха, вставила Елена.

– Понимаешь? Исковерканы были не какие-то сложные слова, а те, которые мы четыре года учили, которые я и без словаря как «Отче наш» знала. Элементарные вещи были переведены так, что я просто глазам свои не могла поверить, как такое вообще возможно. Представляю шок нашей англичанки!

– Мы потом, когда с телефона перевод читали, – заключила Жанна, – чуть не лопнули от смеха.

– И что тебе было за это? – не устояв перед искушением позлить Жанну, Игорь принципиально обратился к Наталье.

– Да, в общем-то, ничего, – успокаиваясь, ответила та, – пошла со всеми сдавать экзамен. К счастью, за полгода язык никуда у меня из головы не делся, так что получила свою законную пятерку.

– Если посмотреть здраво, то за бутылку шампанского и минуту позора, Наташка получила свободу от английского на целый семестр, – последнее слово Жанна оставила за собой.

Глядя на рассказчицу, Игорь понял, что именно его так раздражало в ней. В процессе беседы верхняя часть лица Жанны оставалась неподвижной маской. Даже глаза, как будто замороженные, не выражали никаких чувств. Шевелились только губы. Они как бы рисовали на лице эмоции: растянулись, значит улыбка, округлились в букву О, значит удивление, вытянулись трубочкой – восхищение, поджались – недовольство и так далее.

– Жаночка, а ты помнишь, как сопроматчик от тебя на экзамене сбежал? – Наталья бросила в соперницу ответный удар. Она не смогла удержаться от легкой мести за испытанное смущение. Бывшего Генерального задело, как бывший заместитель выставила ее при обслуге легкомысленной дурочкой. – Девчонки, помните этого… Как его фамилия?

– Худяков, – отпечатала Жанна, – фамилия сопроматчика была Худяков.

– Точно! – Наталья глянула на прыснувших от смеха Аллу с Леной и смакуя каждое слово продолжила исключительно для Игоря. – Представляешь? Высокий, симпатичный препод, лет эдак… Мне кажется, ему еще и тридцати не было. И тут третьекурсники. Группа, в которой всего четыре парня, остальные девицы, разной