Парень что надо - Фиона Харпер

В глубине души Хлоя рассердилась, но внешне не изменилась, пропустила случайный комментарий Келли мимо ушей и улыбнулась ей, размышляя о том, что сказать, чтобы прогнать то странное грустное настроение, которое овладело другой женщиной.

— Ну, кое-что я могу обещать, — шутливым тоном сказала Хлоя, добавляя в кастрюльку немного чеснока. — Я никогда не выйду замуж за твоего брата.

Дэниел замер на ступеньках, когда услышал голос Хлои, и улыбнулся.

Не выйдет за него замуж. Никогда. Серьезное заявление.

Он вернулся в кухню и увидел, что Хлоя стоит у плиты, а Келли отдыхает на диване, потягивая мерло. Что было не так в этой сцене?

— Это я пригласил тебя на ужин, — возмутился он.

Хлоя пожала плечами.

— Я люблю готовить, а твоя сестра…

— А твоя сестра сожгла все к чертям с первой же попытки. — Келли пришла Хлое на помощь. — И меня прогнали на диван. Она не позволила мне даже помочь.

Дэниел посмотрел на Келли сурово, как это мог сделать только брат.

— Я смотрю, тебя прямо совесть заела.

Келли подняла свой бокал, отсалютовала им Дэниелу и выпила остававшееся вино одним глотком. Дэниел покачал головой и переключился на гостью.

— Пахнет просто восхитительно, — заметил он. — Должно быть, ты отлично готовишь.

Хлоя опустила голову и проворковала:

— Мне нравится оттачивать мастерство.

Дэниел довольно улыбался, когда они с Келли накрывали на стол. План работал. По тому, как Хлоя напевала про себя, завершая приготовление соуса к пасте, Дэниел понял, что девушка расслабилась. Именно это ему и было нужно.

Дэниелу доверили готовить пасту, и Хлоя подтрунивала над ним, когда он переварил макароны.

— Если честно, — сказала Хлоя Дэниелу, — вы друг друга стоите. Я не понимаю, как эти бедные дети не умерли с голода.

— У меня отлично развит навык открывания консервов, к тому же я прошел интенсивный курс управления микроволновкой, — ответил Дэниел вполне серьезно.

Келли, уже сидя за столом с бокалом вина в руке, включилась в разговор.

— А я умею готовить чипсы в духовке и отвратительные куриные наггетсы.

Хлоя только покачала головой.

— Готова поспорить, ты умеешь печь наивкуснейшие пирожные и все такое прочее, — промямлила уныло Келли, пока раскладывали еду.

Хлоя старалась выглядеть бесстрастно, но Дэниел заметил, что она очень довольна.

— Я посещала кулинарные курсы. И не раз, — призналась Хлоя.

Сестра Дэниела стукнула по столу.

— Черт, ненавижу таких женщин, как ты, — сказала она очень серьезно, но ее тон заставил Хлою рассмеяться.

Дэниел почувствовал себя гением. Келли была сегодня его лучшим оружием. Она нравилась Хлое, хоть выглядела слишком громкой и резкой. Две женщины сразу поладили, как будто знали друг друга целую вечность, и Дэниел не собирался этому мешать.

Хлоя была похожа на свои орхидеи, подумалось Дэниелу, когда они болтали за простым ужином. Прекрасная. Спокойная. Самоуверенная. Как и те элегантные цветы, которые она лелеяла, Хлоя была идеальной и, казалось, не могла существовать в действительности.

После ужина Дэниел перешел ко второй фазе плана. Келли загружала посудомоечную машину, отбиваясь от попыток Хлои помочь и убеждая ее предоставить это профессионалу. Дэниел готовил кофе. Молотый, а не растворимый. Единственное, что он делал на кухне хорошо. А потом Келли надела свое пальто и взяла сумочку.

Настроение Хлои тут же упало.

— Ты уходишь?

Келли кивнула.

— Большой брат обещал сегодня поработать нянькой. Он мне должен. — Она кивнула Дэниелу. — В кои-то веки выйду с девочками, — сказала Келли, послала Дэниелу и Хлое воздушный поцелуй и убежала, пока никто ее не остановил.

Дэниел принес Хлое кофе и сел рядом с ней за стол. Потом посмотрел на удобный диван в зоне отдыха, на котором было достаточно места для двоих. Дэниел предпочел бы перебраться туда, но теперь, когда его главное оружие отправилось в бар пить коктейли со своими подружками, он чувствовал, что нужно действовать осторожно.

— Келли давно никуда не выбиралась, — объяснил он. — Слишком уставала. Слишком переживала из-за своих волос: они сначала росли неравномерно.

Боль исказила черты Хлои, и она стала машинально вертеть кончик локона.

— Как ужасно! Девочкам тяжело без волос.

Дэниел кивнул. Они стали болтать о чем-то незначительном. И неопасном. Работа. Растения. Общие знакомые. Когда Хлоя допила свой кофе, Дэниел поднялся и взял бутылку с вином.

— Еще бокал?

Хлоя посмотрела задумчиво и попросила:

— Только немного. Вкусное вино.

Дэниел наполнил бокалы, но вместо того чтобы вернуться к Хлое за стол, сел на диван и поставил ее бокал на столик рядом с ним.

Хлоя секунду смотрела на Дэниела, а потом присоединилась к нему, но села в самом дальнем углу дивана.

— Только не валяй дурака, — предупредила она и пригубила вино. — Ты обещал.

Дэниел улыбнулся в ответ.

Хлоя немного расслабила плечи, но выражение ее лица осталось напряженным.

— Ужин был милым, но мы прячемся в твоем доме, не знаю, как это может нам помочь.

— А, — нашелся Дэниел. — Ну, так вышло отчасти из-за того, что я обещал Келли посидеть с детьми. — Он нахмурился. — Вообще-то мне иногда кажется, она знает, что я забываю ее просьбы, и пользуется этим, когда хочет куда-нибудь сходить.

Хлоя засмеялась, и Дэниел понял, что выбрал правильный подход.

— Но потом я решил, что мне это на руку.

Хлоя удивленно подняла брови.

— Келли работает в администрации, — сказал он ей.

— О, я и не знала.

— Новость о том, что ты приходила на ужин, завтра к обеду будут знать все в Кью. И я имею в виду район, а не сады. Озарение снизошло на меня пару месяцев назад. Я увидел объявление и предложил Келли попробовать. Ей нужна была какая-нибудь работа с гибким графиком, который позволил бы ей заботиться о мальчиках, что-нибудь, что помогло бы ей поднять самооценку. И, как она сама сказала мне, что не позволило бы ей сойти с ума после всех тех месяцев, проведенных в четырех стенах.

Сжимая свой бокал, Хлоя смотрела в окно на темневшее небо.

— Она ведь очень храбрая, правда?

Дэниел отвел взгляд от Хлои и тоже посмотрел в окно.

— Она сказала, что ей пришлось быть храброй. Она не сама это выбрала.

Он знал все о выживании, но не потому, что был сильным и смелым, а потому, что он все еще жив, все еще дышит, идет вперед, не имея возможности выбирать, куда ставить ногу. Иногда жизнь не выбор, а приговор.