Волчье сердце - Ричард Кнаак

Тиранде Шандриса была не родной, приемной, но схожесть лиц вполне позволяла принять их за мать и дочь. Только вот выражение лица верховной жрицы отличалось мягкостью, а за Шандрисой Джерод подобного почти не замечал. Вдобавок, и одевалась генерал Часовых согласно характеру: почти все тело ее скрывали изящные фиолетовые доспехи. Устройство доспехов обеспечивало не только защиту, но в той же мере и быстроту движения: даже наплечники сидели так, что Шандриса могла мгновенно, без малейших помех выхватить из-за спины меч или лук. Шлем, закрывавший лишь верхнюю половину лица, также был выкован с учетом двух соображений. Его легко было надеть и снять с головы, не зацепив длинных, остроконечных ушей ночного эльфа или же, в случае Шандрисы, длинных темно-синих волос.

– Благодарю тебя.

Шандриса двинулась к нему. Выпрямившись во весь рост, Джерод развернулся ей навстречу. Торжественное, скорбное выражение ее лица походило на его собственное.

– Я ее помню, – продолжала генерал, глядя на неподвижное тело. – У нее было немало достоинств.

– Она была полна жизнью. Она дышала жизнью. Повсюду, куда бы она ни пошла, мир становился светлее.

Шандриса развернулась к телу – так, что выражения ее лица стало не разглядеть.

– Ты действительно любил ее.

– Разумеется.

– Тогда я ей завидую.

Джерод невольно разинул рот:

– Шандриса…

Ночная эльфийка вновь повернулась к нему. Глаза ее увлажнились, но, очевидно, причина слез заключалась не только в покойной.

– Прости. Я поступила невежливо. Ты знаешь, что я глубочайше тебе сочувствую. Потерять ее столь внезапно после столь долгого… ты этого не заслужил.

– Шандриса…

– Я должна идти, – пробормотала она, по-видимому, чувствуя себя так же неловко, как и Джерод.

Песнь Теней попытался было мягко взять ее за руку, но Шандриса легко уклонилась от прикосновения. Однако помешать ему пойти за ней следом она не могла, и посему оба в молчании вышли из зала.

Оглядевшись и не увидев поблизости никого, Джерод тихо сказал:

– Я давным-давно должен был перед тобой извиниться…

– Ты ничего подобного мне не должен. На самом деле между нами ровным счетом ничего не было.

Джерод оглянулся назад, в сторону покинутого зала. Лицо его горело от стыда.

– Не стану, – заговорил он, – отрицать: я был очарован твоим вниманием, особенно после того, как ты стала взрослой, но жизненный путь повел нас в противоположные стороны. Те годы, сразу после войны, всем нам дались нелегко. Мне хотелось лишь одного: забыть эту бойню и множество смертей. Я никогда не желал быть командиром… героем… – в последнем слове явственно чувствовалась насмешка, издевка над самим собой. – Я чувствовал себя не на месте. А ты – нет. У тебя была цель. У тебя был долг перед храмом и перед верховной жрицей.

– Она…

Джерод поднял ладонь, прерывая Шандрису. К немалому его удивлению та повиновалась.

– Я вряд ли могу винить тебя в том, что ты предана Тиранде не только за спасение своей жизни, но и за то, что она заменила тебе погибшую мать. Однако она… а с ней и весь наш народ… была и навсегда останется главной заботой в твоей жизни.

Шандриса открыла было рот, но не произнесла ни слова. Во взгляде ее не чувствовалось протеста. Вместо возражений она склонилась к нему и неожиданно поцеловала в щеку. Нет, в ее поцелуе не было даже намека на соблазнение: то был лишь знак сочувствия его горю.

– Если тебе будет нужно поговорить, я рядом, – сказала генерал Часовых.

С этим она развернулась и ушла. Ушла, не оглядываясь, и Джерод не сказал на прощание ни слова – просто стоял да провожал взглядом Шандрису, направлявшуюся в сторону покоев верховной жрицы.

Но, стоило ему двинуться назад, бывший офицер заметил вдали, в противоположной стороне, еще одну фигуру в доспехах.

– Мать Луна! – прошептал Джерод, подумав, что узнает ее, несмотря на броню.

Он помахал ей, однако, в отличие от Шандрисы, новоприбывшая не подошла к нему. Наоборот, развернулась, собираясь уйти.

– Майев!

Если она и слышала его, то не откликнулась. На миг Джерод растерянно замер, но тут же устремился вслед за сестрой.

Прежде, чем он успел проделать хоть половину пути, Майев скрылась за углом. Не сомневаясь, что он потеряет ее, и не зная, когда им удастся встретиться снова, Джерод побежал. Свернув за угол, он увидел, что беглянка покинула храм.

Следуя за ней, Джерод выбежал наружу, на длинный мост, ведущий к садам. К этому времени Майев – если это действительно была она – успела миновать мост и углубиться в сад. Пробежав сады насквозь, Джерод свернул на восток. Мелькавший впереди, едва различимый, силуэт сестры промчался через город, миновал пределы Дарнаса и скрылся в лесу.

Отставал Джерод не слишком, однако, на его вкус, и этого было много. Оказавшись среди деревьев, он усомнился, не напрасна ли эта гонка, и все же отнюдь не утратил решимости следовать дальше.

Петляя среди деревьев лесной опушки, он заозирался, пытаясь выбрать верный путь. Вот справа, в зарослях, мелькнула рука, и Джерод немедля свернул туда. Этого леса он не знал, однако, целиком положившись на врожденные инстинкты, быстро определил и самые удобные тропы, и куда, судя по видимой впереди местности, вероятнее всего направилась Майев.

Сестры он еще не видел, но был уверен, что наконец-то настигает ее. Чувство вины в том, что он оставил Шаласир одну, дрогнуло под внезапным натиском немалого удовлетворения. Нет, он вовсе не собирался допустить, чтоб Майев взяла верх над…

Вдруг путь ему преградила мохнатая морда с пастью, полной длинных и острых клыков.

Казалось, картина, на несколько секунд заслонившая собой все остальное, снится ему в кошмарном сне. Нечто волкоподобное… но в то же время странно, гротескно человекообразное, ростом не ниже него, но почти вдвое шире в плечах и куда мускулистее. Перед самым лицом, однако даже не коснувшись его, мелькнули длинные смертоносные когти. А что до глаз…

Эти глаза принадлежали не зверю.

Мощный кулак врезался в грудь Джерода, начисто выбив из него дух. Не в силах вдохнуть, ночной эльф согнулся пополам. Сейчас последует и второй, смертельный удар – когтем или клыком…

Но нет, новой атаки не последовало, а когда Джерод вновь сумел поднять голову и взглянуть вперед, он обнаружил, что снова остался один. О том, что рядом только что был кто-то еще, свидетельствовали лишь затихающие колебания ветвей.

Джерод рванулся вдогонку за невиданным созданием, обогнул еще одно дерево, и…

И едва не врезался в сестру, внезапно оказавшуюся прямо перед ним. Шлем она сняла, выставив на всеобщее обозрение глубокие шрамы поперек лица, изумившие Джерода не меньше ее внезапного появления под самым носом.