Черный код - Вергилия Коулл

Впрочем, я зашла уже достаточно далеко, чтобы не останавливаться на достигнутом. Код сам собой всплыл в памяти. Я нажала нужные кнопки, раздалось тихое жужжание – и металлическая дверца открылась. Пистолет лежал прямо сразу, в легкой доступности. Я несмело коснулась пальцами холодной рукоятки. Это правда. Все правда. Макс пустил меня в свой дом. Невольно или все-таки осознанно? Он – псих или хладнокровный расчетливый гений, умеющий просчитать ситуацию на два шага вперед? Он может ошибиться или всегда прав?

Он пытался меня изнасиловать, потому что привык причинять боль женщинам, или… просто понял, что только такой шаг заставит меня сломаться и выпрыгнуть из сеанса, не погружаясь в его воспоминания о жене?! Ведь полулюди-полутвари меня не сломили.

От прикосновения пистолет слегка сдвинулся, под рукояткой показался плотный белый кусочек бумаги. Я затаила дыхание. Это было в сейфе при моделировании или нет? Макс умышленно играл с оружием, чтобы мне не пришло в голову спросить, что лежит там еще?

Я протянула руку, собираясь взять находку…

– Что это вы тут делаете?

Я подпрыгнула на кровати и повернулась к сейфу спиной. Дарья стояла на пороге, сложив руки на груди и приподняв брови. Мне еще никогда не было так стыдно, как сейчас.

– П-п-простите… – я понимала, что ни одно из оправданий не будет принято всерьез, – я видела эту комнату на прошлом сеансе с Максимом и просто хотела проверить…

– Проверить что? – суровым тоном поинтересовалась хозяйка дома, оглядывая меня с головы до ног.

– Проверить, что эта комната существует на самом деле, – я слезла с кровати и обулась, чувствуя себя в высшей степени неловко. Сейф так и остался открытым за моей спиной.

– Откуда вы узнали код? – Дарья обогнула кровать с другой стороны, потянулась и захлопнула дверцу. – Даже я его не знаю.

Мои щеки горели, словно я украла бутылку в супермаркете и попала в полицию.

– Максим мне его сказал… то есть показал. Наверное, он не думал, что я когда-то окажусь здесь по-настоящему.

– Конечно, не думал. Я тоже от вас такого не ожидала.

Я попятилась к выходу из комнаты. Похоже, меня сейчас просто-напросто вышвырнут из дома. И все бы хорошо – с ненавистным делом будет покончено, если сестра Макса передумает мне платить – но вот белый кусочек бумажки теперь не давал покоя. Может, это и есть тот самый мотив для убийства Соловьева?

– Простите меня, Дарья, пожалуйста! – взмолилась я и даже руки на груди сложила. – Я понимаю, как это выглядит. И вы возмущены. Но мы на одной стороне. Я полезла в сейф, чтобы понять, как действовать дальше с вашим братом. Только поэтому. Не за деньгами или драгоценностями. Клянусь вам!

Неожиданно лицо Дарьи смягчилось. Она приблизилась ко мне, взяла за руку и вывела в коридор. Закрыла дверь и покусала губы.

– Старуха не разрешает мне сильно болтать с вами, – заговорила она, и я с трудом догадалась, что речь идет о Вронской, – и, наверное, она права. Но если вы можете помочь Максиму…

Я схватила ее пальцы и сжала в своих, ощущая себя лицемеркой.

– Я очень хочу ему помочь! Вы не представляете как!

Больше всего мне хотелось попросить ее показать тот кусок бумаги, но язык не повернулся. Учитывая нестабильное положение после обыска чужих сейфов, я ступала по очень тонкому льду.

– Да? – в глазах Дарьи зажглась надежда. – Вы сможете? Он ведь единственный, кто у меня остался… я не смогу без него… я так ему обязана…

Ее лицо покраснело, и выступили слезы.

– Конечно, конечно, – заверила я.

– Но я правда не знаю, почему он убил того ученого…

– Но вы можете знать что-то другое. Максим убивал кого-то раньше? Вы ведь знаете это? Знаете?

Дарья принялась нервно улыбаться и кусать губы. Ее слегка потряхивало, глаза стали лихорадочно блестеть.

– Пообещайте, что вы больше никому не расскажете. Это тайна.

– Клянусь, что использую эти сведения только для сеансов. Чтобы вывести его на правильные воспоминания, – тут я не лукавила. Заводить на Макса еще одно дело об убийстве не собиралась. Мне просто нужно было покончить со своей работой. И избавиться от него. Навсегда.

– Да, – выдохнула Дарья. – Максим убил кое-кого. Очень давно. Когда мы были подростками.

– Кого? – промолвила я внезапно охрипшим голосом.

Моя собеседница отошла к окну, уперлась в стену ладонью и выглянула во двор. Постояла, будто собираясь с мыслями. Я боялась даже шелохнуться, чтобы не испортить минуту откровения.

– Я вас сейчас, наверное, еще больше шокирую, Анита, – Дарья быстро повернулась, заламывая пальцы. – Мой отец тогда держал в заложниках человека.

– В заложниках?! – удивилась я.

– Вы, похоже, не в курсе, как ведут себя такие, как мой отец? Если им что-то надо, они могут похитить заложника из враждебной группировки с целью ведения переговоров. И у нас такой был.

Я мысленно поклялась себе больше ничему не удивляться.

– И что же случилось?

– Меня подвело детское любопытство, – Дарья поморщилась. – Я часто прокрадывалась на него посмотреть, и однажды он каким-то образом освободился и напал на меня. Хорошо, что Максим вовремя подоспел и… в общем, он закопал тело в лесополосе за домом. Отцу мы соврали, что заложник сбежал. Сказать правду не осмелились. Это, конечно, еще больше усложнило разборки с той группировкой, но… вы понимаете, что если бы брат не спас меня, все могло бы закончиться еще хуже?!

Мне пришлось с неохотой согласиться. Оставалось выяснить лишь несколько нюансов.

– И где это произошло?

– В конюшне.

– У вас есть еще и конюшня?

– Да. Старая конюшня, где раньше держали лошадей. Теперь, конечно, не держим. Она находится с другой стороны дома, поэтому ее не видно с дороги.

Я подумала о толпе репортеров, притаившихся у дверей.

– А ее как-то можно посмотреть?

Дарья заметно опешила.

– Зачем вам на нее смотреть?

– Мне нужно увидеть ее своими глазами. Обязательно. Там что-то перестраивали с тех пор, как… все случилось?

– Нет. Конюшня старая. Никому до нее нет дела, – медленно протянула Дарья, а мне не терпелось уже приступить.

– Я хочу потрогать ее. Это необходимо для сеанса. Можно как-то отвлечь репортеров и пропустить меня туда?

Сестра Макса ненадолго задумалась.

– Отвлекать не надо. Есть задняя дверь. Вы можете спокойно выйти и прогуляться. Но я не понимаю, зачем…

– Я сама еще не понимаю, – вздохнула я, – но мне надо с чего-то начинать.

Еще через полчаса мы с Вронской отчалили обратно. Адвокат, видимо, догадалась, что я не зря где-то пропадала все это время. Потянувшись, чтобы включить в машине кондиционер, она бросила мне неодобрительный взгляд.