Плейбой с повадками пирата - Натали Андерсон

Семь платьев. Все – разных стилей. И все стоили немалых денег.

– Они прилетели из Парижа и Милана.

Судя по ярлыкам, все до единого – из домов высокой моды. Итальянских. Французских. Американских.

Ей никогда не нравилось наряжаться. За исключением того единственного раза, когда она наря дилась в военную форму отца. Его ярость только придала ей решимости заслужить право носить собственную форму – стать лучше сына, о котором он всегда мечтал и которого у него так никогда и не появилось. А отец отправил ее в школу в другой части земного шара. С глаз долой – из сердца вон.

– Позвольте мне показать вам платья, – засуетилась Джулия. И, восхищаясь ярдами шелка, атласа и кружев, добрых двадцать минут показывала и объясняла, в чем уникальность каждого наряда.

– Вы давно работаете на Эдуардо? – спросила Стелла, когда женщина вернула последнее платье на вешалку.

Глаза Джулии затуманились, и она осторожно притихла.

– Много-много лет.

– Держу пари, вы и не думали, что он когда-либо женится. – Стелла попыталась улыбнуться, словно шутила. – Он ведь «неукротимый принц», верно?

Так его любили называть в прессе.

– Все вокруг долго ждали, что Эдуардо женится. И он, и Антонио заслуживают счастливых браков, – надменно застыла на месте Джулия.

– Как вы думаете, а какое платье понравилось бы ему? – Стелла не стремилась понравиться Эдуардо, но Джулия хотела именно этого.

Джулия мельком взглянула на Стеллу и выбрала последнее платье. Груда мягкого прелестного шелка с расшитым цветами подолом. Цветы придавали платью легкий оттенок цвета и напоминали о весне.

Стелла покачала головой.

– Слишком вычурное.

– Скромное, но современное. Вам стоит его примерить.

Что ж, нужно было с чего-то начинать. Стелла смущенно разделась до нижнего белья и натянула прекрасное платье, предоставив Джулии застегнуть его.

Спустя пять минут Стелла смотрела на себя в зеркале, вне себя от потрясения. Не то чтобы она раньше никогда не носила платья – просто это случалось нечасто. А это платье…

– Вы уверены, что все хорошо? – Она повернулась к Джулии.

– Вам в нем удобно? – улыбнулась Джулия, довольная собой.

– Да. – Стелле было очень удобно.

Кто знал, что, надев платье, она почувствует себя иначе? Смелой. Красивой. Это был костюм, в котором ей предстояло сыграть роль. Или форма. Броня.

– Тогда это – оно. – Джулия немного присборила платье на талии и по подолу и скрепила булавками.

– Выбор был легким.

– Напоминает выбор жениха, да? – захихикала Джулия. – Ну а сейчас я принесу вам поднос с ужином. А потом вам стоит отдохнуть. Завтра у вас знаменательный день.

Стелла помедлила.

– Я не ужинаю с Эдуардо?

– У него дела.

Радость, которую Стелла испытала, когда выбрала платье, испарилась. Оставшись одна, она вдруг прочувствовала весь ужас ситуации. Подошло бы любое платье, верно? И любая невеста. По слухам, предстоящий скоро бал был чем-то вроде смотрин невест для принцев. Эдуардо не хотел жениться, но ведь «все вокруг ждали», что он сделает это. И как кстати распорядилась судьба! Беременная любовница.

Не желанная. Не любимая. А просто первая встречная.

Она потерла озябшие руки и вдруг подумала о родителях. Стелла знала, что они любили друг друга. Видела это на фотографиях, которые отец спрятал, потому что они причиняли слишком много боли. Он с головой ушел в работу.

При мысли о матери былой страх вернулся.

Она с досадой подошла к оставленному в ее комнате подносу со свежей едой. Стелла не ощущала голод, но ей требовалось оставаться сильной и здоровой. Она не могла подвести собственного ребенка.

Она ела быстро, тихо и в одиночестве. Впрочем, как и всегда. Неужели и в будущем ее ждет нечто подобное? Строго запланированные встречи за приемами пищи, во время которых они будут вести натянутые беседы?

Именно такие отношения складывались у нее с отцом. Работа всегда была для него на первом месте. Как и для Эдуардо. Но Стелла уже не могла думать только о себе. Она не хотела, чтобы ее ребенок страдал точно так же, как она.

И тут до Стеллы дошел весь смысл творящегося безумия. Лучшим для ребенка будет совсем не то, о чем думал Эдуардо. У него благие намерения, но разве брак так уж необходим? Никто и не узнает, что это его ребенок. Она может вырастить ребенка и одна, вдали от посторонних глаз.

Полная решимости, Стелла вышла из комнаты и поспешила обратно в библиотеку. Там никого не было, но издали доносился размеренный плеск воды.

Это его важные дела, да?

Пройдя в одну из створчатых дверей, Стелла двинулась вдоль дома, свернула за угол и обнаружила бассейн. Она подкралась ближе, остановившись у высокой колонны. Рядом стояли плетеные кресла, покрытые пышными подушками, но Стелла не стала садиться. Она не могла отвести глаз от сильной фигуры, плавно двигавшейся в аквамариновой воде. Эдуардо несколько раз проплыл туда-сюда, поворачивая в конце каждой дистанции великолепным кувырком и с легкостью поддерживая внушительный темп.

Но вдруг он остановился и поднялся. Капли воды стекали по его широким плечам.

– Сколько еще ты собираешься стоять в тени?

А у него было хорошее зрение. У нее тоже. Каким он был спортивным! Натренированный, сильный, накачанный.

– Я хочу поговорить с тобой. – Стелла порадовалась, что сгустившиеся сумерки скрыли краску, залившую ее щеки.

Эдуардо поднялся из воды одним плавным движением.

– Так говори.

Ее рот изумленно открылся.

– Ты… голый.

Она уже не краснела – полыхала.

– Это мой бассейн, – отмахнулся он. – Мои служащие знают, что меня не нужно беспокоить. Да и компании я не ждал.

– Ты же хочешь соблюдать приличия? – Стелла отчаянно огляделась в поисках полотенца, чтобы оторваться от пожирания его глазами.

– А разве я их не соблюдаю? – иронично взглянул он на нее. – Совсем недавно ты тоже была голой и нисколько не смущалась. А мне даже нравится, что ты смотришь на меня.

Эдуардо дразнил тигрицу. Не стоило так рисковать, но он ничего не мог с собой поделать. Она пришла сказать что-то неприятное. Это было видно по ее ослепительно сверкающим глазам и плотно сжатому рту. И все же Эдуардо наслаждался тем, что его нагота мешала ей сосредоточиться. Теперь они были квиты.

Ему не хотелось ссориться. Эдуардо был эмоционально выпотрошен, он несколько часов утрясал все детали и теперь хотел как можно быстрее претворить в жизнь свой план. А потом он заполучил бы Стеллу – сейчас он мог думать исключительно об этом.