Бенериб – сладкая сердцем - Ольга Тишина

Быть может, кто-то из моих дуат-нечер поможет тебе. Например, Каника – она лукаво улыбнулась, внимательно следя за реакцией молодого мужчины. – Я помню, в прошлый раз ты остался доволен девушкой.

– Не сегодня, – он ответил слишком поспешно, и это не осталось незамеченным.

– Неужели фараон позволил тебе взять наложницу из гарема? – она приподняла идеальную бровь.

– Не в этом дело, мама, – Хор-Аха, опустил взгляд.

– Мой мальчик влюбился! – женщина ахнула. – Кто она?

– Никто, – царевич поспешно поднялся. – Спасибо за вино, но мне нужно идти, – он склонился и поцеловал женские руки.

– Все-таки, я надеюсь, что ты мне признаешься, кто она, – жрица не отпускала сына, глядя прямо в глаза, будто могла прочесть в них имя возлюбленной.

– Ты узнаешь первой, обещаю, – увернулся он от ответа. – И не провожай меня.

– Тети!

Царевич уже был далеко. Он спешил по ту сторону сада, что окружал храм с трех сторон, и где ждали его друзья. Этим вечером они вместе собирались выследить леопарда. Но сначала, ему пришла в голову мысль искупаться.

Пруд скрывался в густой манговой роще. В детстве, Хор-Аха любил прятаться здесь от слуг, когда бывал в этом храме. Даже в жару пруд не пересыхал, и вода в нем была прохладной. Подходя ближе, он услышал плеск и понял, что здесь не один. Кто-то еще, разомлев от жары, решил охладиться в священном пруду. Хор-Аха знал, что это строжайше запрещено.

Осторожно раздвинув ветви деревьев, царевич неслышно подкрался.

Нарушительницей порядка оказалась девушка. В этот самый момент, она выходила из воды, и прозрачные струи стекали по ее загорелой коже: стройным бедрам, ногам и грудям, аккуратным, словно недавно распустившиеся бутоны лотоса.

Наследник фараона обомлел. Застыл привороженный этой неземной красотой.

– Евдокия! – ему казалось, губы лишь прошептали, но девушка услышала и обернулась на голос.

Да, это была она. Синеглазая красотка, навсегда покорившая его сердце.

– Я знал, что найду тебя! – он бросился к ней, переполненный радостью встречи. – Ра услышал и указал мне путь! Ты не рада? – царевич остановился, в недоумении глядя, как девушка поспешно прикрывает свои прелести. На ее лице отразились страх и растерянность.

– Ты не помнишь меня? – Хор-Аха улыбнулся. – Я обещал что разыщу, и как видишь, сдержал свое слово!

– Я помню, – девушка стыдливо опустила взгляд. Несомненно, она не такая как все. Особенная! Эта иноземка, с необычным именем, ставшая его наваждением.

– Почему ты прячешь свою красоту, – он попытался отнять у нее одежду. – Я хочу тебя видеть.

– Нет! – она еще сильнее прижала к себе платье, а взгляд синих глаз метнул молнии.

Хор-Аха расхохотался.

– Почему ты смеешься? – девушка немного коверкала слова, но царевич понял ее.

– Ты недавно в Та-Кемет и плохо знаешь наши порядки, – ласково сказал он. – Я никогда не причиню тебе боль и не возьму силой. Ведь я люблю тебя! С первой минуты, как только увидел. А ты? Я нравлюсь тебе? Признайся, что да, иначе мое сердце не выдержит отказа!

Она молчала, и просто смотрела на него, и Хор-Аха понял, что тоже не равнодушен ей. Он осторожно подошел ближе, чтобы не спугнуть эту прекрасную лань, протянул руки и обнял девушку. Губы их встретились, но в поцелуе не было страсти, была лишь трепетная нежность.

– Мне нужно спешить, – царевич с сожалением разомкнул объятия. – Но сегодня ночью, я хочу уснуть в твоих объятиях. Скажи, где твоя комната? Ты в ней одна?

Красавица кивнула и опять застыдилась, к щекам прилил румянец.

– Там, – она показала на высокую террасу, увитую диким виноградом.

Хор-Аха наклонился и прикоснулся губами к ее сладким устам.

Глава 13

Ия привыкала жить в храме. Все относились к ней с почтением, называя исключительно «воплощение богини», или «сиятельная взглядом». Лишь Хекау позволяла себе обращаться к девушке Ия-Иб, и то наедине.

Жрица показала весь храм, все его закоулки и закутки. Оказалось, что комплекс разделен на две части, каждая из которых посвящена одной из ипостасей бога Ра. Первая, соответственно мужская, где заправлял всем верховный жрец – мужчина, вторая – женская часть, посвященная Амаунет, супруге Ра. Это была вотчина Хекау. Но как поняла Ия, особого разделения власти не было, верховные жрецы вполне управляли храмом совместно, ибо как можно разделить неразделимое.

Еще оказалось, что у жрицы здесь совсем другое имя – Хетепунейт, но все, без исключения, обращались к ней почтительно урет-хенеретет и никак иначе.

Ия терялась в догадках, в какое же время она попала. Да, без сомнения, это был Древний Египет, и, похоже, еще до своего объединения. Историей этой страны, надо признать, она мало интересовалась. Конечно, Ия знала больше, чем давала школьная программа, все-таки, ее дядя профессор египтологии. Но, одно дело предположения и изыскания ученых, и совсем другое жить среди этих людей, чей уклад и мировоззрение отличались от современных, как небо и земля.

Впрочем, теперь выхода у нее не было, да и с каждым днем, Ия все больше признавалась себе, что рада произошедшему. Какая разница, в каком веке жить, – думала она, оставшись наедине с собой, – если ты здоров. Человек может быть счастлив где угодно, так уж он устроен.

В храме Амаунет-Ра всегда было чем заняться. Часто, сюда обращались за помощью жители Чени, нынешней столицы верхнего Египта. В основном это были бездетные женщины, желавшие зачать ребенка. Но бывало, что привозили людей с травмами и даже с ранениями.

Древнеегипетская медицина оказалась невероятно передовой для своего времени. Жрецы проводили сложные операции по ампутации конечностей, лечили сложные переломы и раны. Но с высоты своих знаний, Ия видела насколько дикими и варварскими были их методы.

Особенно ее удивил способ определения «плодородности» женщины. Жрица втирала по всему телу пациентки масло и велела ей лежать до утра. Если на утро та выглядела «хорошо и свежо», значит, женщина была в состоянии забеременеть.

Еще один, не менее интересный способ, девушку рассмешил. Вечером, женщине в лоно вставляли зубчик чеснока или небольшую головку лука, а утром проверяли ее дыхание. Если чувствовался запах чеснока или лука, значит, все было в порядке. Суть заключалась в том, что древние египтяне верили: каждое отверстие в теле женщины связано напрямую. И если ото рта и вниз «путь свободен», то и забеременеть она могла без проблем.

Хотя, если задуматься, – рассуждала девушка, – во всех этих методах, имелось зерно истины.

Спустя несколько недель пребывания в храме, Ия поняла, что Хекау ее к чему-то готовит. Однажды, между ними произошел странный разговор.

– Очень скоро богиня Сопдет известит о разливе Нила, – начала жрица издалека. – Идет время