Рыжая кошка - Питер Спигельман

Кассандра 3. на сайте Круга была почти незаметна — строчка в списке художников, которых он представляет; биография уместилась в одну строчку: «Кассандра 3. живет в Нью-Йорке» — и примечание, что видеоработы Кассандры не выставляются публично. «Показ только по предварительной договоренности и только коллекционерам, отвечающим определенным условиям». Видимо, поэтому я и не смог найти отзывов на ее работы. Мне стало интересно, что это за определенные условия Круга.

Еще несколько упоминаний о Кассандре нашлись в художественном блоге под названием «Сладкая пена», а еще — кто бы мог подумать! — на сайте «Цифровая солянка». Сравнительно свежие — за последние восемнадцать месяцев, — они вызвали у меня беспокойство, чуть ли не нервный тик.

В первый раз в «Сладкой пене» Кассандру 3. упомянули в бестолковой, легковесной, но претенциозной дискуссии об искусстве и порнографии: возможны ли, дескать, взаимоисключающие классификации. Некто называющий себя Взбить-до-густоты, привел работу Кассандры как пример и того и другого, инициировав бесконечное уклонение от темы, в котором Пена и Миксер — очевидно, единственные участники спора, знакомые с произведениями Кассандры, — закидывали друг друга обрывками известной лишь особо посвященным информации о фильмах, ни разу не упомянув о сути этих обрывков. Через несколько месяцев Пена и Миксер снова сцепились из-за посыла работ Кассандры.

Пена написала: «Таковы ее понимание политики силы в сексе и ее зацикленность на пороговых моментах и тектонических сдвигах — с ситуациями, когда контроль внезапно переходит от одного человека к другому, когда доминант становится подчиненным, когда отказ превращается в капитуляцию, а язык больше не повинуется… когда, так сказать, кнут переходит из рук в руки. И не заставляй меня браться за деконструктивистские аспекты…»

На что Миксер ответил: «Два слова, Пена: „лес“ и „деревья“. И, как всегда, ты упускаешь первое, уставившись на второе. Ты правильно поняла насчет секса и силы, но суть от тебя полностью ускользает: Касси делает порно в стиле нуар, идиотка придурочная! Тут и голод, и вуайеризм, и неотвратимый рок, и, в самую первую очередь, РАСПЛАТА. Зацени освещение! Глянь на ее номер 5, а потом — на работы Мусураки[5]или Зейца.[6]Посмотри, блин, „Из прошлого“! И, кстати, ты снова начиталась Уильяма Гибсона».

Пена ответила: «Отвали».

Упоминания в «Цифровой солянке» были проще. В выпуске за прошлый месяц в рубрике сплетен под названием «Вторичный рынок» обозреватель отметил слухи, будто две работы Кассандры 3. — номер 3 и номер 8 — недавно сменили владельцев, по шестизначной цене каждая. Чем бы Кассандра ни занималась, за ее занятия хорошо платили.

В воскресенье утром разразилась настоящая песчаная буря — во время пробежки ветер едва не сдирал кожу с лица. После долгого душа и миски овсянки я снова вышел на улицу и направился в Уэст-Виллидж. Галерея Орландо Круга находилась на Перри-стрит, между антикварным магазином и магазином, где продавались страшно дорогие мужские пижамы, за дверью из матового стекла с надписью мелкими черными буквами. Внутри все было выдержано в серо-бело-кремовых тонах, а декоратор сумел как-то примирить деревянные панели, пенопласт, ковры в стиле Уильяма Морриса и большие плоские мониторы на стенах. На экранах — серые крыши многоквартирных домов с голубями, время от времени превращающимися в яркие тропические цветы. Пахло сандалом.

Невысокий худой человек сидел за письменным столом в дальнем углу. Лет двадцати, лицо, чем-то напоминающее мордочку хорька, заросло аккуратной трехдневной щетиной. Волосы пяти оттенков белокурого цвета в художественном беспорядке. Отложные манжеты болтались, но голубая рубашка ему шла — как и скучающий вид. Когда я вошел, парень поднял голову — и снова уткнулся в свой айпод. Когда же я заговорил, он стал оглядываться, словно, кроме меня, были еще посетители.

— Вы Орландо Круг?

— Нет.

— Он здесь?

— А вы кто будете? — Голос гнусавый, хитрый и такой же скучающий, как и вид.

— Человек, которому нужен Орландо Круг. Он здесь?

Парень пожал плечами:

— Незачем сердиться. — С этими словами он резко встал из-за стола и нырнул в коридорчик. В конце его была дверь, парень постучался и открыл ее. Через мгновение он вышел, и не один.

Спутник его был лет шестидесяти, высокий, кожа цвета полированного тикового дерева и также блестит. Отглаженные джинсы и черный свитер, коротко остриженные белоснежные волосы. Идеальные арки бровей над настороженными голубыми глазами. Удлиненное лицо почему-то напомнило мне монаха. Или аббата процветающего ордена.

У незнакомца был низкий голос с почти неуловимым и совершенно не идентифицируемым акцентом.

— Я Круг. Чем могу быть вам полезен, мистер?..

— Марч. Как я понимаю, вы представляете Кассандру 3.

Блондин за письменным столом навострил уши. Круг бросил на него взгляд.

— Рикки, пожалуйста, сделай-ка мне эспрессо. — Рикки закатил глаза, но встал. Круг посмотрел на меня. — Может быть, для вас тоже, мистер Марч? Рикки варит замечательный кофе. — Я кивнул, и Рикки исчез. Круг сел за стол и указал мне на стул с другой стороны. — Вы знакомы с творчеством Кассандры? — спросил он. Голубые глаза сияли.

— Не знаком, но заинтригован. И надеялся узнать больше.

Круг улыбнулся:

— Ее работы действительно весьма интригуют, мистер Марч, хотя и не пользуются широкой известностью. — Я молча кивнул. Круг продолжал улыбаться. — Откуда вы узнали о них?

Я пожал плечами:

— О них упоминали информированные люди. Слово тут, слово там… в конце концов как-то сложилось.

Круг свел под подбородком длинные загорелые пальцы.

— Ну-ну. Какие еще художники вам нравятся, мистер Марч?

Появился Рикки с двумя чашками кофе на серебряном подносике. Я улыбнулся шире.

— Айснер, Дитко, Инфантино, Адамс, Миллер.[7]

Рикки поставил перед нами чашки, косо взглянул на меня и удалился. Круг поджал губы.

— Они же комиксы рисуют.

— Я готов расширять кругозор.

— И решили начать с видео, с работ Кассандры?

— О них рассказывают столько интересного.

— Кто рассказывает, мистер Марч?

— Знающие люди.

— Я знаю всех знающих людей, мистер Марч. А известная им информация исходит исключительно от меня. И потому, если кто-то из этих людей направил вас ко мне, пожалуйста, не стесняйтесь назвать его имя.