Счастливчик Леонард - Владимир Корн

– А какая разница?

Нет абсолютно никакой разницы между клоуном, который смешит публику обезьяньими ужимками и нелепыми шуточками, и акробатом, вызывающим у нее восхищение совершенным владением своим телом!

К Головешке я подошел, пыхтя от злости, бормоча себе под нос весьма нелестные слова в адрес девушки, которая не может не знать различия между акробатом и клоуном. Головешка, взглянув на выражение моего лица, торопливо начал убеждать:

– Лео, это то, что нам надо, ручаюсь!

Я с сомнением взглянул на узкую темную щель, найденную им под вывернутым камнем. Хорошо кошкам – у них нет ключиц, и потому они пролезут везде, где проходит голова. Грызунам еще проще – у тех даже кости черепа складываются. У меня череп самый обычный, и ключицы на месте. Разве что одна когда‑то была сломана, но от этого способность складываться не приобрела. А если учесть, что статью я не уступаю Блезу, предстояла нелегкая задача. Но преодолимая.

Факелов я наготовил загодя, потому что больше никогда в жизни не напялю чудесную стекляшку Теодора. Кстати, мою прежнюю собственность, которую сам ему и подарил. Лезть мне придется первым, и никуда от этого не денешься. Потому что каким‑то там по счету чувством могу обнаружить ловушки Прежних, а те любили делать доступ к своим сокровищам ограниченным.

Я кожей чувствую, что если сделать еще шаг – пол под тобой разверзнется, и ты полетишь вниз, чтобы свернуть себе шею или наткнуться на металлические колья. Или если наступить на камень, с виду как будто ничем не примечательный, и из стены в тебя вопьется похожий на копье железный прут, а то и несколько, на удивление не потерявших своей остроты. Или из неприметного отверстия в ней же пыхнет пламя, превращая в огромный живой факел. Ненадолго живой факел. Или не пыхнет, а просто обольет с ног до головы темной вонючей жидкостью, которая с течением времени потеряла способность вспыхивать, но глаза выест запросто. А заодно покроет незаживающими язвами. Или сверху обрушится часть свода. Словом, опасностей хватает с избытком.

– Может, перекусим вначале? – предложил Головешка, видя, что я готовлюсь к тому, чтобы проникнуть в щель.

– Вы перекусывайте, а я полез, чего зря время терять? Все равно вам придется ждать, пока все не осмотрю.

Снять лишнюю одежду, но положить ее так, чтобы до нее можно было дотянуться уже изнутри: в подземельях может быть прохладно, а то и холодно.

Связку факелов – без них не обойтись. А также свечи. Масляный светильник, небольшой, и света от него мало, но он не раз меня выручал. Трут, кремень и огниво тоже не помешают и много места не займут, пусть у меня имеется и чудесная вещица Прежних, с помощью которой так легко добыть огонь. Кирка со складной ручкой, которую, если снять, можно использовать как ломик. При нужде кирка легко превращается в оружие, и потому кинжал, а тем более арбалет без надобности. Да и кого там можно встретить? Разве что какого‑нибудь ядовитого гада. Не забыть фляжку: воды в подземелье может быть много, а может и не быть совсем. Ну и по мелочам: складной нож, веревка, пара металлических крючьев, карабин. И конечно же мешок, чтобы складывать в него сокровища. Как будто бы все.

– Лео, – позвала мне Клер.

Я приготовился к очередным ее колкостям, которые так больно впиваются в тело и особенно в душу, потому что выглядел нелепо: по пояс голый, но с плотно обмотанной головой, где оставалась только щель для глаз. Нелишняя предосторожность: вперед ногами не полезешь, а встретить внутри какую‑нибудь гадюку или скорпиона, которая вопьется тебе в щеку или лоб, шансы достаточно велики. Для этой цели и одежду‑то снимать не следовало бы. Наоборот, одеться поплотнее, но тогда ведь точно не протиснусь.

– Что хотела… любимая?

Возможно, там я и останусь, и не самое ли время произнести вслух то, о чем думал много раз?

Головешка с Блезом скрылись за камнями, и потому можно не стесняться в выражениях.

– Лео, ты поосторожней там… – Клянусь, она смотрела так, будто боялась за меня. Я и не подозревал, что Клер умеет смотреть вот так .

– Хорошо, буду, – кивнул я. – Только ты вот что… Даже когда выяснится, что там безопасно, не вздумай туда лезть.

– Но, Лео…

– Клер, если там что‑нибудь будет, твоя доля сокровищ от тебя никуда не уйдет. – А когда она поморщилась и взглянула на меня с каким‑то сожалением: о чем ты, мол, говоришь? – добавил: – Ты должна оставаться снаружи. Если нас долго не будет, тебе придется позвать помощь. – Подумав при этом: «Если проблема возникнет небольшая – мы и сами справимся. Ну а если случится что‑то серьезное – нам не сможет помочь никто: слишком неподъемны эти каменные глыбы. Но по крайней мере есть веская причина для того, чтобы ты туда не полезла и осталась жива».

Тут бы самое время нам поцеловаться, но морда моя была плотно укутана, и потому я лишь ласково улыбнулся Клер, запоздало вспомнив, что она не увидит улыбки по той же самой причине.

Перед тем как полезть внутрь, первым делом я просунул в щель руку с зажатым в ней зажженным факелом и старательно ею поводил из стороны в сторону, тщательно прислушиваясь. Как будто бы ничего не шипит, не пищит и крыльями или чем‑нибудь другим не машет. А самое главное, дымком изнутри не потянуло, хотя сквозняк есть. Случается и такое: набивается со временем всякого мусора, который только и ждет единственной искры, чтобы вспыхнуть.

Лезть пришлось долго: обнаруженный Головешкой лаз оказался на удивление длинным. Наконец я смог подняться во весь рост. Поводил вокруг себя факелом, успокоился – просторное помещение, в котором, кроме меня, никого нет. Натянул прямо на голое тело куртку. Они у нас у всех особые, и по ним сразу можно определить, что мы охотники за сокровищами Прежних. Со множеством карманов, и надеваются через голову. Какие могут быть пуговицы, если иногда приходится ползать часами? Сняв повязку с головы, надел берет с большим помпоном. Почему‑то считается, что помпон – это всего лишь украшение. На самом деле все не так – его придумали моряки, чтобы защитить голову при ударе о потолок: вечно у них там все низко, на кораблях. В моем случае защита тоже не помешает.

Рассовал по карманам то, что до поры до времени находилось в мешке, сделал из фляги глоток и осмотрелся уже более основательно. Хотя в таких местах предпочтительнее слушать, нежели смотреть. Ловушку можно и не обнаружить, но звук от сработавшего механизма, если его вовремя услышать, дает немалый шанс ее избежать. На что Головешка трепло в обычной жизни, но в подземельях он становится на редкость задумчив и молчалив.

Начал я с самого простого. Отойдя в самый безопасный, как мне показалось, угол, гаркнул во все горло раз, другой. Не знаю, на чем основано действие таких ловушек, но они реагируют даже на слабый звук. Постоял немного, гаркнул еще раз, и снова безрезультатно. Вообще‑то в этом помещении ловушек быть и не должно: в них и смысла нет – судя по всему, когда‑то здесь располагался полуподвал. И все же расслабляться нельзя – Прежние были на редкость хитроумными.