Мед - Ляна Вечер

Впечатляет!

Стрип-пластика — не стриптиз. Акробатика, имитирующая эротический танец — никакого обнажения. И мы точно так же, как «народники» и «балльники», пользуемся спросом в приличных заведениях за границей, куда гости не подрочить приходят — отдохнуть нормально. Да, не опера-балет, и понятно, что на звание народных артистов мы не претендуем, но и ничего страшного в такой работе нет. Возможно, кто-то позволяет себе лишнее в поездке, но это точно — дело личное, без принуждения, рабства и прочей мути. Ире я доверяю, а видосы из Китая есть у девчонок в соцсетях — я смотрела, как и что. Только не думала, что мне предложат поехать. Я — коровка в стрипах, а тут на сцену за приличный гонорар.

— Я не боюсь, — оживаю после минутного молчания. — Просто не уверена в себе.

— Почему? — Ирина хлопает ресницами, смотрит на меня с непониманием. — Базу ты освоила, импровизация у тебя на хорошем уровне. В чём проблема?

Эм-м… В универе? Мама мне на заочку не разрешает переводиться, а тут академ брать надо. И вообще — мама… Она думает, что я хожу на йогу. Я при ней даже коврик с собой беру, когда на стрип-пластику иду. Поездка в Китай на год — это серьёзно, правду сказать придётся, как ни крути. Убедить её, что я не шлюха, будет непросто. Да что уж — нереально это.

— Можно подумать? — пытаюсь отмазаться, зная, Ира с меня сейчас не слезет.

— Кончено, — кивает. — Время есть, хоть и не так много. Взвесь всё, посоветуйся с родными, с парнем своим. Он, кстати, может с тобой поехать. У Лизы мальчик так ездил. Она танцевала, а он там где-то подрабатывал. Заранее нашёл место.

Ха-ха… Без комментариев и про маму, и про парня.

Ира уходит, а я сижу на лавочке и кусаю губы. Не знаю как быть. Предложение заманчивое. Можно хорошо заработать за этот год, а деньги мне нужны. Я хочу отпочковаться от мамы, начать взрослую жизнь. Но…

Боже, Дина, какая ты всё же тряпка!

Пять дней спустя

Я иду по обочине трассы, у меня в кармане пять тысяч деревянных рублей. Почему не десять? Потому что почти неделю «барашэк рэзал», а сегодня — в пятницу — выяснилось, что недостаточно хорошо я это делал. Арам решил заплатить мне только пятьдесят процентов от обещанного. А я решил, что идёт оно всё — забрал деньги и свалил.

Работа мне, мягко говоря, не понравилась. Я зверь. Я понимаю, что такое добывать пищу — охотиться, выслеживать, убивать. Но прийти в сарай и завалить животину, у которой других вариантов, кроме как угодить в лагман, нет — это тупо.

И вообще я соскучился по Диане. Сегодня утром глаза открыл, а мысли о ней — до трясучки увидеть захотелось зеленоглазую девочку. Надеюсь, она тоже не против со мной встретиться… Но до города ещё топать и топать — хорошо бы дотемна успеть. Иначе придётся ночевать в подъезде — не ломиться же к ней посреди ночи с букетом.

Кстати, букет купить надо!

Прибавляю шаг, но через пару десятков метров понимаю, что хоть бегом бежать буду, язык на плечо закинув — не успею. Хорошо если к полуночи в город приду. Надо ловить попутку, но с ними не очень. Мимо меня проехала одна машина, полчаса назад. И тишина…

Что за дорога такая проклятая? Никому никуда по ней не надо?

Слышу за спиной рычание мотора. Оборачиваюсь — с горы несётся какая-то тачка. Скорость приличная, вряд ли остановится. Без особой надежды я выставляю руку с оттопыренным большим пальцем — «постой, паровоз». Авто проносится мимо меня и… притормаживая, сворачивает на обочину.

Щурюсь, пытаясь разглядеть в сумерках «зад» машины — номер кажется мне знакомым. Марку этой красотки я знаю и даже катался на точно такой же недавно. Чёрт, на ней и катался!

— Доброго, — я заглядываю в открытое окно пассажирской двери. — До города не подбросишь?

— Подброшу, чего нет? — Михаил Иваныч ухмыляется.

Сажусь, а на душе гадко почему-то. Не нравится он мне. Ой не нравится!

— Тороплюсь, — я достаю из кармана тысячу, протягиваю «фее-крёстной». — До цветочного довези… пожалуйста.

Иваныч косится на тысячу, как на кусок говна, потом переводит взгляд на меня — в нём ничего не меняется:

— Бабки убери, — кривится, врубает радио громче и топит тапку в пол.

Едем молча, под блатные аккорды не менее блатного радио. Почему мне так везёт на этого добродетеля? А чёрт его знает, но гадостные душевные ощущения стоит потерпеть. Зато успею купить букет и к Дине приду не за полночь.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — Михаил делает музыку тише.

— Взаимно, — коротко отбрехиваюсь.

— Я тут частенько езжу. На конеферму… — он косится на меня, а я молчу. — Сегодня Диану провожали.

— Куда провожали? — меня словно электрошокером жахает — поворачиваю голову к Иваныча.

— В Китай улетает на год. Работать.

В Китай. Работать. На год.

На год! Охренеть я отлучился на пять дней подзаработать…

— Улетела уже? — слова царапают горло.

— Да нет, — Иваныч смотрит на наручные часы, — до самолёта часа три ещё.

— Аэропорт далеко?

— Не очень.

— Поехали, — командую.

Сейчас мне насрать, кто за рулём — депутат, президент, да хоть бог! Главное, чтобы домчал в аэропорт до того, как Дина улетит в Китай этот гребанный. Я все пять дней только о ней и думал… Визуал в основном в горизонтальной плоскости, со звуковым сопровождением из страстных стонов и хлюпающих звуков двух соединяющихся в похотливом экстазе тел.

Зажигалочка ведь, красотка! Я видел, что тоже ей нравлюсь ей…

Наверняка подумала, что я свалил насовсем, не собираюсь возвращаться. Вот и решила рвануть в Китай. Хочется верить, что так и было. Потому что если ей плевать на меня, то это полный абзац.

* * *

Я стою в очереди на регистрацию. Очередь длинная, стоять долго, и любимая тётя скрашивает моё предполётное время.

— Документы проверь и билет, — она нервничает.

А я вот вообще не волнуюсь. Отволновалась, хватит.

Я достаю из сумочки паспорт, билет на самолёт и демонстрирую паникующей родственнице. Она кивает и лезет в сумочку за влажными салфетками — у неё лоб взмок и ладошки. Хорошо, что паника не передаётся воздушно-капельным путём. Я больше не хочу волноваться.

После разговора с Ириной я ещё долго сидела на лавочке в раздевалке и размышляла — что меня ждёт лет так через десять? Я — юрист, работаю по профессии, но всё это благодаря маминым связям. Возможно, к тому времени у меня появится муж — не без помощи мамы опять же. Думаю, она и имена внукам сама выбрать захочет…

И вот тут мне стало по-настоящему страшно!

Наверное, моё влечение к Мёду — это лишь попытка сбежать от самой себя. С первым встречным. Глупо и опасно. Так что, можно сказать — пронесло. Я решила, что пора думать своей головой, ни на кого не надеяться и строить собственное будущее вот этими вот руками.