Грешница - Ольга Дашкова

В коробке была всего одна таблетка, быстро выдавила ее, руки тряслись, запихала в рот, начала искать бутылку с водой, чтоб запить, но та закатилась под сидение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Черт.

Нашла, открыла и только сделала глоток, запивая ее, как дверь машины открылась.

— Думал, ты уже уехала.

— Правильно думал. Я уехала.

Кира даже смотреть не хотела на него, до такой степени было противно, хотелось блевануть в кусты, да таблетку жалко. А Ян так и стоял в одних купальных шортах, с этими идеальными кубиками пресса, мышцами и татуировками на загорелой коже.

— Но ведь ты не уехала.

Повернулась, парень смотрел на нее, чуть наклонив голову, мокрые волосы зачесаны назад, голубые глаза прищурены. Ему не понравился ее взгляд, некое презрение и сожаление.

— Что?

— Ничего, отойди, мне надо ехать.

— Ян, ты куда пропал?

— Тебя зовут, не заставляй даму ждать. А то твои друзья поймут, что-то не то, женщина в возрасте набросилась на молодого парня, у меня же, может, это в последний раз.

Ян повел головой, сжал рукой дверь машины. Она все слышала, каждое слово, Даня придурок, язык ему вырвать надо.

— Тебя так задели эти слова? Не думал, ведь ты большая девочка.

— Большой девочке пора ехать, ее ждет взрослый мужчина, извини.

Ян склонился ниже, пытаясь понять, говорит Кира правду или нет, ему не нравился ее тон и слова. Но сзади повисла Маринка, обняв его за талию.

— Ян, ну пойдем, нам скучно. А вы будете делать для Артура Эдуардовича сад?

Молоденькая девушка лет, наверно, двадцати, не больше, тоже склонилась к открытой двери, на ней был лишь купальник, чуть прикрывающий соски на очень красивой и миниатюрной груди. На лице немного веснушек, пухлые губки и собранные в высокий пучок волосы.

— Нет, сад буду делать не я. И там не сад, там пруд.

— Какая прелесть, Ян, ты слышал, будет пруд.

— И правда, прелесть.

Кира сдерживала себя, чтоб не заорать на всю эту молодежь, не дающую ей уехать, словно специально трущуюся о парня девицу, которая на самом деле была хорошенькая. Молодость, она прекрасна и сексуальна сама по себе, ее не надо декорировать косметикой и тряпками, вот просто откровенный купальник, милые веснушки, и ты королева красоты. Жаль, что в свои двадцать они этого не понимают.

— Вы извините, но мне пора, мужчина дома ждет, скоро ужин.

При слове «мужчина» Ян напрягся. Нет, мужика точно никакого нет. Он-то видел ее квартиру и полное отсутствие мужских вещей. То, как она ему отдавалась, хотела его, просила еще. Ведь не может быть все это игрой и обманом?

— Ян, что случилось? Что опять не так?

Девушка прильнула всем своим стройным загорелым телом к молодому человеку, а Ян смотрел вслед удаляющемуся «Мини Куперу». Кира так газанула, что чуть гравий из-под колес не полетел в них с Мариной.

— Странная она, да? Может, и не дизайнер вовсе, а новая девица твоего отца. Как думаешь?

— Марин, хватит, чушь не неси, — Ян отлепил ее руки от себя, дернулся, быстро пошел к дому.

— Ой, а что такого? У него вон их сколько в последнее время, все об этом знают. Он мужчина видный, свободный. Что не то я опять сказала?

Ян злился на Маринку, хотя не должен был, что с нее взять, говорит всегда, что думает, а думает что попало. Злился сейчас на всех и все, на то, что сам пригласил друзей, хотя хотел остаться с Кирой, на то, что Даня своим поганым языком нес невесть что про возраст, обсуждая Киру, а она точно все слышала, вон как дернулась. Точно, дикая и такая горячая, его горячая штучка.

А еще она говорила о мужчине, который ее ждет, хотелось затолкать в салон, зацеловать, вытравить своими губами из ее головы всех мужиков, которые у нее были и могут быть.

Но больше всего раздражал отец.

Ян никогда его не простит. Не поймет. Не войдет в положение и сам никогда не будет таким, как он.

Кто бы мог подумать, что у родного и единственного сына и владельца одной из крупнейших фармацевтических корпораций очень непростые и сложные отношения. Хотя, что здесь такого удивительного? Но его сын не восхищается и не поклоняется Кельману Артуру Эдуардовичу, как это делают все вокруг. Боятся, лебезят, но восхищаются. Такое странное и страшное сочетание.

Все вокруг просто сходят с ума и трепещут перед могуществом Кельмана, вознося, словно идола, на пьедестал. Странно, что еще в их головном офисе не стоит его статуя в полный рост, из золота. Жестокий и беспринципный в бизнесе, он был таким же и в жизни, все его улыбки, понимающие, пронзительные взгляды, все это лишь игра. Тонкая, продуманная и просчитанная игра.

Владелец миллионного состояния, входящий в десятку богатейших людей страны, при этом еще великий манипулятор, управляющий судьбами других. С его подачи возвысить или опустить можно было любого, некоторые теряли все, а другие обретали очень многое, но тоже до поры.

У него великолепно получалось быть душой компании, делать вид простого человека, надевать шкуру ягненка на облик волка. Ян понял это в подростковом возрасте, а сейчас все те люди, что его окружали, напоминали стаю бандерлогов, как в мультфильме про мальчика Маугли, живущего в джунглях.

На каждом совещании, когда собирались, директора филиалов и руководители отделов смотрели на его отца, который был в роли мудрого питона Каа, и не дышали. Ян каждый раз ждал, что он произнесет ту фразу: «Подойдите ближе, бандерлоги», они бы подошли.

— Ян, ты куда?

Четверо молодых людей оглянулись на парня, который, как был, в купальных шортах, сел за руль «Камаро». Даня с Машкой продолжали тискаться, Марина так и остановилась, не дойдя до бассейна, Сева поднял очки на затылок.

Да, и правда, куда это он?

Но в груди так странно дрогнуло сердце, давно такого не было, тогда была еще жива мама. Но Ян так отчетливо представил, как Кира несется по трассе, как, накрутив себе кучу всего, может попасть в беду. Хотел поехать, догнать.