Семь чудес и затерянные в Вавилоне - Питер Леранжис

Стоило колеснице приблизиться ко рву, как все в толпе и стражники отвесили сидящему в ней глубокий поклон. Рабы перевели царя через мост, а по пути тот бросил беглый взгляд на воду внизу.

Даже если открывшееся ему зрелище и было ужасающим, на его лице ничего не отразилось. Он зевнул, откинулся на спинку и лениво махнул толпе, в которой никто не смел поднять голову и взглянуть на него.

– Это и есть царь Наухо Доносс? – шепотом спросил Марко.

– Навуходоносор, – поправил я. – Возможно.

– Не думаю, – возразила Эли. – Думаю, это Набу-наид. Я тут кое-что подсчитала. Искривление времени должно было с чего-то начаться. До разрыва наших миров время у нас и в Древнем Вавилоне было одно и то же. Судя по моим расчетам, все случилось где-то в шестом веке до нашей эры. Примерно тогда же были разрушены Висячие сады, во времена правления Набу-наида. Также известного как Набонид.

– Ладно, может, это и тупой вопрос, но почему там были руины? – спросил Марко. – Если Вавилон выпал из нашего времени, почему тогда весь город просто не исчез? Откуда взялись те камни, что мы видели в нашем двадцать первом веке?

– Видимо, тот же принцип, что с материей и антиматерией, – ответила Эли. – Два параллельных мира сосуществуют. Вавилон продолжает существовать как в нормальном течении времени, так и в одной девятой от его скорости. И лишь мы одни можем видеть оба города.

Царь скрылся в воротах, а к нам навстречу бросился один из стражников. По пути он что-то крикнул через плечо, и к нему присоединился еще один.

Вскоре уже шестеро бежали к нам.

– М-да, ни капельки не опасно, – заметил Марко.

– Мы просто дети! – сказала Эли.

– Кажется, меня сейчас вырвет, – прохрипел Касс, содрогаясь всем телом.

– Главное – сохранять уверенность! – заявил Марко. Он улыбнулся приближающимся стражникам и помахал им рукой. – Йоу, прикольные туники, ребята! Не подскажете, в какой стороне Вавилон?

Стражники окружили нас, их глаза сердито сверкали, и шесть копий нацелились прямо нам в грудь.

Не нужно было быть знатоком арамейского, чтобы понять: мы влипли так, что мало не покажется.

Ростом начальник стражи был, наверное, не меньше семи футов. Черная борода из волос столь толстых, что они напоминали стальную проволоку, скрывала злобную улыбку, в которой заметно недоставало зубов. Он приказным тоном что-то сказал, подождал немного, пока мы недоуменно уставились на него, затем произнес что-то еще.

– Думаю, он пробует разные языки, – прошептала Эли, – пытается понять, на каком мы говорим.

– И когда дойдет очередь до английского? – спросил Марко.

Дрожа, Касс вскинул над головой руки.

– Мы. Пришли. С. Миром!

Мужчины подняли копья, так что их кончики оказались направлены в лицо Касса.

– Забудьте, – пискнул он.

Начальник, ворча, указал в сторону города. Мы пошли в указанном направлении, держа дрожащие от страха руки над головами. Когда мы достигли моста через ров, я взглянул вниз. По воде скользили и извивались плотным слоем длинные кожаные тела. Вода была грязной и окрашена в красный.

– К-к-крокодилы! – выдохнул Касс.

Я закрыл глаза и тяжело задышал, вспомнив прыгнувшего туда мужчину.

– Куда мы, черт возьми, попали? – пробормотал я.

– Точно не в мир Диснея, – отозвался Марко.

Над нами нависли внешние городские стены. Вход в город больше напоминал огромный коридор, облицованный ярко-голубыми изразцами. Каждые несколько футов на стенах было рельефное изображение животного – быки, лошади и фантастические звери, напоминающие ящериц на длинных ногах. При нашем приближении люди бросали на нас удивленные взгляды и расступались. Добравшись до конца прохода, мы оказались на узкой улочке непритязательных кирпичных домов. У одного из них мужчина стриг овцу, а стоящий рядом мальчик забавлялся, с хихиканьем делая себе из пуха бороду.

Стражники подтолкнули нас, призывая прибавить шагу. Город был большой, а улочки – узкими. В молчании мы шли по покрытым галькой дорогам, а кожу так и жгли взгляды множества глаз из окон вокруг. Минут через пятнадцать я заметил, что начинаю двигаться все медленнее – полуденное солнце делало свое дело. Жар становился буквально непереносимым, близко расположенные кирпичные дома, казалось, впитывали его и тут же выпускали назад, прямо нам в лица. Мы остановились глотнуть воды из бочки с повозки, ведомой жилистым рабом под руководством круглолицего мужчины с огромным животом. Отсюда я уже мог видеть еще одну высокую стену, за которой скрывалась центральная часть города. Башня была там же.

– Эта башня и есть Вавилонская башня? – спросил я.

– Возможно, – ответила Эли. – Но не думаю, что они поведут нас туда. Кажется, это было религиозное место.

– А религиозные места были местами жертвоприношений, – добавил Касс, – где живых существ публично забивали!

– Брат Касс, ты такой позитивный парень, – заметил Марко.

Порыв сухого ветра в лицо принес с собой аромат жареного мяса. У меня едва не потекли слюнки.

Стражники вновь начали нас подталкивать, призывая ускориться. Стало ясно, что запах доносится из-за второй стены, которая уже возвышалась над зданиями. Вблизи она оказалась намного выше и изящнее внешней и была в высоту где-то с четырехэтажный дом. Кирпичи, из которых она была сложена, были вырублены из какого-то гладкого красивого материала, ярко посверкивающего на солнце.

– Богатенький район, – шепнул Марко, когда мы со стражниками проходили через еще один мост надо рвом.

– Где живут авилумы, – уточнила Эли.

Стражники кивнули.

– Показушники, – буркнул Касс.

Мост был заполнен явно зажиточными на вид людьми. Мы едва не врезались в жирного парня, ужасно напоминающего Джабба Хатта, за которым с блюдом с едой неотступно следовал слуга. Мимо нас то и дело поскрипывали колесницы, ведомые рабами.

Восхитительный аромат, донесшийся с другого конца врат, ударил по нам мощной пощечиной. Мы оказались на круглой площади где-то в три квартала в ширину, заполненную людьми – женщинами с кувшинами на головах, прихрамывающими стариками, ожесточенно спорящими о чем-то молодыми людьми в тюрбанах, босоногими детьми, играющими с камушками. Авилумы явно постарались, обустраивая внутри стен рынок только для своих. Люди за прилавками, разносчики, да даже сами богатеи здесь были не намного выше меня. На прилавках можно было найти все, что душе угодно, – разнообразную еду, пряности, мех и кожу, оружие и одежду. Но даже все это кричащее богатство и довольствие не могло скрыть нескольких оборванцев-попрошаек.

Неподалеку от нас широкогрудый мужчина, жаря на вертеле целого барашка, активно зазывал покупателей. Начальник стражников указал в его сторону.