Найди меня Шерхан - Тала Тоцка

Арсен встал напротив, сунул руки в карманы брюк и смотрел на Агату. В голове теснились недавние воспоминания: ошеломляюще нежная, гладкая атласная кожа под его руками. Мягкие губы, несмело прижавшиеся к его губам. Удушающая волна первобытного желания, не утопившая его лишь потому, что он успел выставить предмет этого желания за порог ванной и запереть дверь.

Агата двигалась плавно, при этом выдерживая ритм, и Арсен почувствовал, что внутренне тоже двигается в этом ритме. С ней. Все время увеличивая амплитуду. В голове будто раскачивался маятник, вовлекая все больше и больше в эти мерные движения.

Он специально прятал руки, чтобы подавить желание отбрасывать каждого, кто смотрит на нее с вожделением — а значит, всех. Заставить их закрыть глаза. Оторвать тянущиеся к ней руки, а если кто посмеет прикоснуться — тут же перегрызть горло.

Больше она не будет танцевать для всех, следующий ее танец будет уже для него, вместе с ним, под ним или сверху. Все равно. Потому что она пришла сюда к нему, откуда-то он это знал. И больше сопротивляться не было ни сил, ни желания.

Музыка смолкла, Агата открыла глаза, их взгляды встретились. Арсен шагнул вперед и протянул руку.

У Арсена просто не было шансов:

Я танцую с закрытыми глазами — так проще спрятаться от цепких взглядов, которые, казалось, уже всю меня ощупали с ног до головы. С тех пор, как я вышла на танцпол, не перестаю их чувствовать. Мужские — жадные, липкие, но во сто крат пронзительнее их женские — ядовитые и злобные.

Не злитесь, мне не нужны ваши спутники, держите их, держите крепче, я не нуждаюсь ни в их вожделении, ни в их страсти. Я здесь только из-за одного мужчины, мой танец только для него, и только в его взгляде я хочу увидеть желание.

О том, что Арсен сегодня будет здесь, я узнала от Семена. Когда он отвозил меня домой, ему позвонил кто-то из сотрудников, они обсуждали план на сегодняшний день в моем присутствии.

Я уже привыкла к тому, что меня считают глухонемой — если я не говорю, значит, и не слышу. Семен усиливал охрану Арсена, потому что сам собирался на переговоры. Он назвал клуб, время и уточнил, сколько Арсен собирается там пробыть.

Если бы я могла хоть на секунду такое предположить, то решила бы, что Семен делает это специально. Он даже взглянул несколько раз очень странно. Но, конечно, такого быть не может, просто повезло, что меня приняли за пустое место.

И все же, я пришла точно в указанное время, а теперь танцую, отгородившись от всех, и думаю об Арсене. Он обязательно увидит меня, на меня все уже смотрят, даже вип-зона выстроилась у ограждения, и оттуда я чувствую блуждающие, заинтересованные взгляды.

Слушаю музыку, позволяю ей наполнить свое тело, а потом просто двигаюсь, отдавая себя в ее власть. Внезапно сквозь меня будто пропускают мощный электрический разряд. Поднимаю голову и через приспущенные веки вижу его.

Он стоит у бортика, уперевшись руками в ограждение, и не сводит тяжелого взгляда. Меня будто сковывает, я продолжаю двигаться по инерции, но тело не слушается. Неумолимо тянет к нему, я чувствую себя намагниченной стрелкой, которая из любого положения оказывается повернутой к своему полюсу.

Музыка уже кажется громкой, композиция — длинной и изматывающей. Я чувствую, как его взгляд скользит по телу, и внутри поднимается горячая волна. Ко мне тянутся руки — их я тоже чувствую. Чувствую их отчаянную жажду, но его взгляд как невидимая броня, он защищает меня, отгораживает от толпы, которая слилась в одно неразличимое пятно.

Снова приподнимаю веки, и меня словно окатывает ледяным душем. Арсена нет, место, где он только что стоял, пустое, и внутри тоже становится пусто. Он ушел. Вернулся за свой столик к неторопливой беседе, а я осталась один на один с этой толпой, тянущей ко мне жадные руки. И тогда решение приходит само собой.

Я не уйду из этого клуба одна. Не хочу беречь себя для того, кому это не нужно. Если подарок оказывается бесполезным, его или передаривают, или выбрасывают. Я хотела подарить себя Арсену, но он отказался, и теперь мне все равно, кто сегодня станет моим мужчиной. Пускай это будет первый, кого я увижу, когда снова открою глаза.

Музыка затихает, я еще стою, зажмурившись, некоторое время — боюсь. Не хочу. А потом как в холодную воду прыгаю — распахиваю глаза и едва не теряю сознание. Напротив меня стоит Арсен и протягивает мне руку.

Я бы упала, если бы не он. Арсен буквально подхватывает меня с танцпола, его ладонь ложится на мою талию, и меня снова пробивает разрядами. Глаза застилает пелена, пол плывет под ногами, я цепляюсь в Арсена обеими руками.

Он как будто понимает — заслоняет собой и ведет к выходу. У меня подгибаются ноги, но я стараюсь за ним успевать, у Арсена шаги широкие и размашистые.

— Что, все силы на танец ушли? — шепчет он мне в волосы, когда мы входим в холл. — Так набирайся их, Агата, никаких поблажек не будет. Будет все по-взрослому. И у тебя есть время передумать, но только пока мы идем к машине.

Он подхватывает меня на руки. Я обвиваю руками его шею и боюсь задохнуться от нахлынувших ощущений, боюсь поверить, что это не сон.

Арсен несет меня к машине и ставит на ноги уже возле самой дверцы. Снова заглядывает мне в глаза, положив ладонь на ручку двери.

— Это будет слишком высокая планка, Агата, — говорит он, сверля меня взглядом, — и я не хотел бы ломать тебе жизнь, потому что ничего не могу пообещать. Решай, куда тебя отвезти. Если домой, кивни, если ко мне, просто молчи.

В моем представлении физическая близость с мужчиной — это не только проникновение в тело. Это проникновение на каком-то другом уровне — клеточном, наверное, когда мужчина заполняет и пропитывает собой полностью. Арсен проник в меня уже давно, заниматься любовью взглядами мы начали еще на танцполе, поэтому я просто жду, когда он откроет передо мной дверцу автомобиля.

Больше мы не разговариваем. Он привозит меня в свою огромную квартиру и сразу ведет в спальню — почти несет, приподняв за локти. При виде большой кровати на половину комнаты я невольно краснею, и это не укрывается от Арсена.

Он подталкивает меня к кровати, сажусь на самый краешек, а Арсен садится рядом на корточки. Он смотрит вниз, подол платья слишком поднят, инстинктивно хочу поправить его, но он перехватывает запястье.

Не отводя взгляд, кладет свои ладони мне на ноги, касаясь большими пальцами шелковой кромки. Его руки сухие и чуть шершавые, я замираю, а он медленно ведет до коленей и обратно.

Каждый раз его пальцы двигаются чуть дальше, и я каждый раз вздрагиваю. Он продолжает смотреть, а я едва дышу. Он спрашивает, а у меня от его вкрадчивого хрипловатого голоса кружится голова.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Скажи, Агата, ты не просто так сегодня пришла в клуб? Ты знала, что я там буду?