Черное Копье - Ник Перумов

Торин молча вышел вперед. Руки гнома промяли каждый шов на одежде Санделло.

— А я скажу вам вот что! — вдруг загремел Торин. — Я пойду с ним в последнем ряду наших. Мой доспех вашим стрелам не по зубам! Так что шелохнитесь только, и я раскрою этому, — он ткнул в Санделло, — голову до самого живота! И еще вы дадите нам коней! Сотню! Ну же!

— Дайте им, что они просят! — крикнул Санделло, поворачиваясь к своим.

— А вы исполните свою часть, — обратился он к роханским сотникам.

Эофар и Эоден подтолкнули пленников. Те поспешили убраться восвояси, лишь Олвэн на миг задержался возле Санделло, обменявшись с ним взглядами.

Горбун едва заметно покивал юноше, и Фолко был более чем уверен, что в этот миг горбун улыбался самой теплой и сердечной улыбкой, какую когда-либо случалось видеть хоббиту.

Роханцы готовились к походу. Спустя короткое время и стерлинги пригнали обещанных лошадей. Санделло, по-прежнему безоружный и со связанными руками — предусмотрительный Торин постарался, — тоже сел в седло, подсаженный гномом. Торин опустил на лицо глухое забрало и поехал вплотную с конем Санделло. Обнаженный кинжал был приставлен к горлу горбуна — однако тот сидел спокойно, словно среди своих.

— А он действительно важная птица? — шепотом осведомился Эофар у хоббита. — А то не ровен час…

— Он правая рука Олмера… точнее, и правая, и левая вместе…

Отряд шел всю ночь, забыв об усталости. Наутро с ликующими криками они увидели крупный отряд и знамена с Белым Древом.

Санделло сдержал слово.

Мощно, гордо, попирая десятками тысяч копыт избитую до мельчайшей пыли степную дорогу, шло на север гондорское войско. Хоббит узнал, что битва в Анориэне принесла победу Этчелиону, доставив ему и заслуженную славу великого полководца. Атлис тотчас отыскал великое множество друзей и приятелей, в том числе и из дружинников герцога. От них друзья узнали последние новости.

— Они полезли в Анориэн, прямиком на Кайр Андрос, и вторглись в Северный Итилиэн, — вернувшись, рассказывал гондорец. — Кайр Андрос уперся — там, если помните, и стены не низки, и войска вдоволь, но напавшие — вовсе неведомые восточные люди — его и не штурмовали. Не штурмовали, но и не уходили, держали гарнизон острова, не давали снять оттуда полки… А вот в Северном Итилиэне война пошла вовсю. Мои друзья порубежники — великие мастера лесной войны, но нашелся кое-кто и поискуснее. Наших теснили, теснили, пока не оттерли аж до рубежа Осгилиатской дороги. Там пришли подкрепления из Минас-Тирита, враг встал. Анориэн они сперва тоже заняли — там болот много, коннице как следует не развернуться, но, когда герцог собрал всех своих, дело пошло на лад. Однако на юге… харадримов мы с трудом задержали на Поросе. Они потеряли многих, очень многих, но Харад всегда славился многолюдством, а его воины — презрением к смерти…

Летописцы сочли, что на нас навалилась сила, не меньшая, чем в дни Войны за Кольцо! А потом дошли вести о разгроме роханцев… И тогда герцог уговорил короля атаковать врагов в Анориэне. Истерлинги плохо сражаются ночью, и герцог окружил их лагеря своей дружиной, так что даже лесная ночная тварь и та ничего не заметила. Дружинники подняли шум. Началась паника… Короче, мы разбили их в пух и прах — но только правофланговый отряд врага, напавший на Гондор. Остальные пока целехоньки. Все решится здесь.

«Решится… Решится…» — стучалась в виски хоббита навязчивая мысль.

Да, решится. И, действительно, именно здесь. И король Гондора, даром что отмахивался от предупреждений и не хотел верить в надвигающуюся угрозу, поняв наконец, что к чему, оставил столицу и кинулся вослед Олмеру… Судьба Запада решится здесь, на равнинах Минхириата, — у армий Заката это последний шанс. Какая жалость, что нет хирда! Почему Наместник Арнора не взял с собой гномов? И почему не послано в Морию? Сейчас, когда вторгшиеся оказались меж двух огней — надвигающейся с севера арнорской многотысячной дружиной Наместника и идущей с юга гондорской армией? А ведь есть еще сжимающаяся для удара роханская конница — после двух поражений от нее осталась только половина, но она есть, и всадники будут биться как бешеные… От волнения у хоббита пересохло в горле: такой шанс покончить с Вождем! Неужели он мог так опрометчиво поручить блокаду Минас-Тирита каким-то вспомогательным отрядам, нерасчетливо уверовав в их непобедимость? Чутье подсказывало хоббиту, что здесь что-то не так. Олмер никогда не совершал грубых ошибок. Вождь просчитывал каждый свой шаг, прекрасно предугадывая все действия своих врагов, легко отражая их удары.

Не мог он не предвидеть возможность поражения в Анориэне! А если так — значит, разработал какой-то план и на этот случай. И Фолко вдруг подумал: а так ли это хорошо, что гондорцы проломились аж до самой Тарбадской Переправы? Не рассчитывал ли Вождь именно на это, полагая одним махом, в открытом бою покончить с последними своими врагами? Не по себе становилось от таких мыслей…

Атлис рассказывал и об увиденном гондорскими воинами в Рохане. Эдорас, конечно, не смог продержаться долго, да его и не очень упорно обороняли.

Казна была вывезена, население ушло в твердыню Дунхарроу; когда воины Минас-Тирита подошли к крепости, враг поспешно оставил город и отступил на запад.

— Пожгли там, конечно, не без этого, — говорил Атлис. — Но что меня удивило: многое не грабили, не портили, не растаскивали — аккуратно перекладывали по-своему, точно решили вернуться и сесть хозяевами. Потому, наверное, и особого разбоя не чинили. Крепости в горах еще отбиваются, но кое-какие опустели — люди ушли тайными тропами в Гондор, а степнякам тех троп во веки веков не найти… Но плохо другое. — Атлис понизил голос. — Мои дружки говорят, что у них под самым носом идет северным путем через Рохан большая рать Олмера. Дело будет жаркое!

— А что слышно из Серой Гавани? — спросил Малыш. — Позовут ли хирд Голубых Гор? Что сказали старейшины Халдор-Кайса?

— Про гномов ничего не могу сказать, — покачал головой гондорец. — Слышали, что многие из них у Кэрдана… а про Морию и вовсе никто ничего не знает.

— Так нужно к Дори Славному гонцов слать! — встрепенулся Маленький Гном. — Да не мешкая, чтобы хирд к битве успел! На силы Голубых Гор, по-моему, рассчитывать особенно не стоит, хотя, конечно, хорошо бы мне ошибиться.

— Это почему не стоит? — удивился Торин.

— Ты что, старейшин наших забыл, какие они есть? На помощь Арнору шли, потому что слово было дадено, а вдобавок в интересах той же гномьей торговли, чтобы покупателей всякие разбойники не разоряли. С не очень крупным вторжением — почему бы и не помочь справиться? А если дело большой кровью пахнет… Да ты и сам знаешь, сколько наших с тобой знакомцев встанут и скажут: зачем нам наши головы где-то на безвестном юге класть? А если падет Арнор — жалко, конечно, но что поделаешь, пить-есть надо, давайте мириться с теми, кто пашни опустевшие займет! Могут не послать хирда и желающим сражаться идти запретят — под страхом изгнания.