Путешествие в Закудыкино - Аякко Стамм

Действительно, число оставшихся на свободе священников по российским масштабам было ничтожно. Оно не превышало нескольких сотен. Митрополиты… заговорили о пастырских курсах. Но Сталин перебил их: „Какие там курсы. Академии духовные вам необходимы, семинарии нужны. К этому делу надо приучать с малолетства“.

После обсуждения различных, весьма „скромных“ нужд Церкви осторожно митрополиты заикнулись о необходимости собрать Собор для избрания Патриарха. На это вождь успокоил их: „Это ваше внутреннее дело“, – и обратился к Молотову, – „Вячеслав Михайлович, распорядитесь о поездах и самолётах для поставки епископов. Когда собор?“

Восторг митрополитов от такого расположения Сталина, однако, был в значительной мере понижен, когда, не переставая улыбаться, Сталин сказал о том, что посредником для сношений правительства с Церковью, будет создан совет по делам Русской Православной Церкви, а во главе его будет Георгий Григорьевич Карпов, который был начальником как раз того отдела НКВД, который арестовывал и расстреливал церковников. Сначала митрополиты испуганно молчали. Наконец, митр. Сергий попробовал напомнить Сталину: „Но ведь он, Карпов, из гонителей наших!“ „Правильно, – ответил Сталин, – партия приказывала товарищу Карпову быть гонителем, он исполнял волю партии. А теперь мы ему поручим стать вашим охранителем. Я знаю Карпова: он исполнительный товарищ. Ну, стало быть, согласны, чтобы Карпов стоял во главе совета?“ Удерживая вздох, митрополиты закивали головами». А куда деться? Воля хозяина – закон для подчинённых.

С замечательной быстротой, через четыре дня состоялось уже заседание собора, избравшего митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси. Срочно, в добавление к трём митрополитам, из тюрем и ссылок собрали для этого ещё 16 архиереев. Не трудно догадаться, почему только 16 из нескольких десятков, томившихся на тот момент в большевистских тюрьмах и ссылках. Для многих архиереев, не согласных с такими «выборами» Патриарха и с самой кандидатурой митрополита Сергия, их отказ стал для них приговором.

Автор наиболее полной и документированной трёхтомной истории Русской Православной Церкви в последнее время (на немецком языке) Иоганн Хризостом сравнивает выборы Сергия с избранием Патриарха Тихона. Там свободно назывались кандидаты и один из трёх, получивших наибольшее число голосов, был избран по жребию. Здесь же митрополит Алексий (Симанский) сразу заявил, что есть только один кандидат и что поэтому соблюдение всех обычных при избрании Патриарха правил, является излишним. Так что же важнее, первостепеннее для сергианской патриархии – постановление Поместного Собора Церкви, или указание партии большевиков-людоедов? Ответ очевиден. Отец Хризостом справедливо замечает, что руководители Патриархии, получив уже указание Сталина относительно избрания Сергия, были охвачены страхом, что всё-таки кто-нибудь мог выдвинуть и другую кандидатуру.

В этих выборах есть все элементы нарушения 30-го правила св. Апостолов и 3-го правила 7-го Вселенского собора. Последнее правило содержит грозное осуждение митрополиту Сергию: «аще который епископ мирских начальников употребив, через них получит епископскую в Церкви власть, да будет низвержен и отлучён и все сообщающиеся с ним». Но что для сергианцев, как прежних, так и нынешних, Апостольские правила и Вселенские соборы, когда ближе к телу страх впасть в немилость к владыке земному?

Почему Церковь так строго относится к получению епископского положения с помощью гражданской власти? Конечно потому, что в этом случае есть основания подозревать у епископа свои, посторонние для Церкви мотивы, и потому, что поставленный таким путём иерарх, обязанный своим поставлением не Церкви, а лицам, ищущим «своего», могущими быть даже совсем чуждыми или враждебными Церкви, несомненно будет вынужден служить «двум господам» (Матф. 6, 24). К такому епископу приложимы слова Спасителя: «Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инде, тот вор и разбойник» (Иоанн. 10, 1). Очевидно, иерархи Московской Патриархии не больно-то боятся Господа. А веруют ли они в Него?

Можно ли сказать, что Патриарх, поставленный с помощью антихриста, будет иметь каноническое право на свою власть? Думаю, что никто не решится дать положительный ответ на такой вопрос. А между тем советская власть сама заявляет себя атеистической и является властью апостасийной, то есть одного рода с властью антихристовой. Таким образом Сергий, как поставленный ею, был не Патриархом, а лже-патриархом.

Но что Сергий? Он давно умер. Ответственны ли последователи митрополита-отступника за его отпадение от Христа и Его Церкви, как ответственны ли дети за грехи отцов? И хотя 3-е правило 7-го Вселенского Собора однозначно отвечает: «…да будет низвержен и отлучён, и все сообщающиеся с ним», не будем столь строги и разберём дела «детей». Итак…

2 мая 1944 года митрополит Сергий скончался. На основании его завещания митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский) вступил в должность местоблюстителя патриаршего престола, о чём он уведомил Сталина письмом, в котором обещал ему свою покорность (здесь и далее подчёркивание автора). В нём он также указывает принципы своей будущей деятельности: «Следование канонам с одной стороны, и неизменная верность родине и возглавляемому вами правительству нашему, с другой. Действуя в полном единении с Советом по Делам Русской Православной Церкви и вместе с учреждённым покойным Патриархом Священным Синодом, я буду гарантирован от ошибок и неверных шагов». Обращает на себя внимание формулировка: «в полном единении с Советом… и вместе с учреждённым покойным Патриархом Священным Синодом». Очевидно, что роль, отводимая Совету по Делам Церкви, выше роли Синода для нового местоблюстителя. А как иначе? Ведь и сам Синод был составлен в полном единении с Советом.

Из этого письма видно, что митрополит Алексий (Симанский) был заранее предназначен занять кафедру Московского Патриарха. Казалось бы, что местоблюстителю, который должен только подготовить скорые выборы Патриарха, нет надобности делать от себя лично такие заверения. Они имели смысл только со стороны лица, предуказанного для «избрания» на пост Патриарха, ставящего себе в пример для подражания покорность гражданской власти своего предшественника.

С 31 января по 2 февраля 1945 года (ведь это ж надо, аж целых три дня!!!) состоялся собор.

В соборе участвовали 4 митрополита, 41 архиепископ и епископы и 126 представителей клира и мирян. В каком порядке выбирались эти представители и выбирались ли они или же назначались, мы не знаем. Но без труда можем догадаться.

Казем-Бек так описывает выборы Патриарха: «После ряда резолюций, принятых собором по деловым вопросам, наступило время для важнейшего и торжественного акта – избрание Патриарха Московского и Всея Руси. Член секретариата собора управляющий делами Московской Патриархии, протоиерей Николай Колчицкий, объявил: На соборе епископов Русской Православной Церкви, состоявшемся в ноябре 1944 года, был принят порядок открытого голосования при избрании Патриарха Московского и Всея Руси. В этом голосовании принимают участие все епископы Русской Православной Церкви». Вопиющий сам по себе прецедент – младший по иерархии орган власти в Церкви (Архиерейский Собор) принимает порядок кардинально отличный и противоречащий постановлению более старшего по иерархии органа (Поместный Собор 1917–1918 гг.) Уже одно это обстоятельство вводит выборы Патриарха 1945 года в несоответствие и противостояние с канонами Русской Православной Церкви, либо утверждает, что так называемая Русская Православная Церковь образца 1945 года и Русская Православная Церковь образца 1917 года – это две совершенно разные, канонически не связанные друг с другом Церкви.