Власть пса - Дон Уинслоу

— Если ты будешь спать, то не сможешь вспоминать, верно?

Но я не смогу думать четко, если не посплю, нервничает Нора. Вот в чем беда. Я не смогу придумать никакого вранья, не смогу врать складно. Я уж и сама точно не уверена, что было, а чего не было. Какой же я фильм смотрела? Что за фильм? Чем там все закончилось?

— Если сумеешь вспомнить, что смотрела в тот вечер, я разрешу тебе поспать.

Весь процесс ему прекрасно известен. Если поднапрячь мозги, они выдадут ответ, и в этом случае не играет роли, факт это или фантазия. Он лишь хочет принудить ее к ответу.

В обмен на обещание сна ум женщины «вспомнит» информацию, и она даже может показаться реальной ей самой. Если это будет правда, тем лучше. Но если ложь, она образует трещинку в ее рассказе, и постепенно обман расколется, разлетится, обнажив истину.

Нора сломается.

И мы добьемся правды.

— Она врет, — докладывает допрашивающий Раулю. — Выдумывает.

— Откуда ты знаешь?

— Язык жестов, — пожимает он плечами. — Уклончивые ответы. Если б я проверял ее на детекторе лжи и стал бы спрашивать об этом вечере, она бы провалилась.

Хватит ли этого, чтобы убедить Адана? — размышляет Рауль. Чтобы я мог прикончить эту лживую сучку, не начиная гражданскую войну с родным братом? Сначала Фабиан посылает через адвоката сообщение, что эта девка soplon. А теперь этот вот-вот поймает ее на вранье.

Но нужно ли мне дожидаться?

Чтобы Риболло дал нам точное подтверждение? Если он сумеет дать.

— Как быстро ты сумеешь расколоть ее? — спрашивает Рауль.

Допрашивающий смотрит на часы:

— Сейчас пять? Ну, к половине девятого, самое позднее к девяти.

Теперь облака на нашей стороне, думает Арт, когда рыбачий катер прорезает бурную воду. Он прислушивается к ритмичным ударам мелких волн по корпусу. Непогода, мешавшая сбору разведывательной информации, теперь работает на них, укрывая от глаз наблюдателей на берегу и от других лодок, в каких-то из них наверняка прячется охрана Барреры.

Арт оглядывается на мужчин, молча сидящих на палубе. На смуглых лицах блестят глаза. Курить запрещено, но многие нервно мусолят незажженные сигареты. Другие жуют жвачку. Кое-кто тихонько переговаривается, но большинство сидят и молча вглядываются в туман — серое марево, подрагивающее под лунным светом.

На всех — бронежилеты поверх черных комбинезонов, и у каждого личный арсенал: или «Мак-10», или «М-16», пистолет сорок пятого калибра с одной стороны пояса и зловещего вида плоский, острый как бритва клинок на другой. На жилетах гирляндами — гранаты.

Так вот они — «резервы со стороны», думает Арт.

Где только, черт дери, Скэки раздобыл таких?

Кэллан знает где.

Будто вернулись прежние времена: он на катере рядом с парнями из «Красного тумана», некоторые из них его старые приятели из Лас-Тангас, а они только и ждут, чтоб заняться привычным делом.

— Перекрыть поставки оружия для террористов у самого истока, — так определил их задание Скэки.

Три лодки «Зодиак», прикрытые парусиной, закреплены на палубе. В каждую сядет по восемь человек, и к берегу они причалят в пятидесяти ярдах друг от друга. Солдаты из двух лодок, что причалят севернее, атакуют тот дом, что побольше, а команда из третьей лодки двинется к маленькому коттеджу.

А вот доберемся мы туда или нет — это вопрос, думает Кэллан.

Если Барррера уже шепнули, мы угодим под перекрестный огонь из двух каменных зданий, пришпиленные на голом месте без всякого прикрытия, кроме тумана. Берег будет усеян трупами.

Но трупы не должны остаться там.

Сол отдал приказ: не оставлять никого; мертвых, живых, полумертвых — всех погрузить в лодки. Кэллан оглянулся на штабель шлакобетонных блоков на корме. «Надгробия» назвал их Сол.

Мертвые будут похоронены в море.

В Мексике мы не оставим ни одного тела. Для всех заинтересованных — нападение совершили соперничающие нарко, понадеявшиеся воспользоваться моментом — затруднительным положением Баррера. Если вас захватят — но старайтесь, чтоб не захватили, — так и говорите. Что бы с вами ни делали. Идея получше? Проглотите свой пистолет. Мы не морские пехотинцы, мы вам на выручку не примчимся.

Арт спускается вниз.

От едкого запаха дизельного топлива ему крутит желудок. А может, это от нервов, думает Арт.

Скэки пьет кофе.

— Как в добрые старые времена, а, Артур?

— Почти.

— Эй, Артур, если не хочешь атаки, скажи только слово.

— Хочу.

— У тебя на берегу будет тридцать минут, — говорит Сол. — Через тридцать минут мы возвращаемся на лодку и отчаливаем. Меньше всего хотелось бы, чтобы нас задержал патрульный катер мексиканцев.

— Уловил, — отзывается Арт. — Когда мы будем на месте?

Скэки перекидывает вопрос капитану катера.

— Через два часа.

Арт смотрит на часы.

К берегу они подойдут около девяти.

Спотыкается Нора в 8:15.

Она уже засыпает стоя, но ее встряхивают, водят по комнате. А потом усаживают снова, когда входит допрашивающий.

— Ну что, ты вспомнила, — спрашивает он, — что смотрела в тот вечер?

— Да.

Мне просто необходимо хоть немного поспать. Я должна поспать. Если я смогу поспать, то смогу думать, придумать, как выкрутиться. Так что кинь ему подачку, какую-нибудь малость, купи себе капельку сна. Купи немного времени.

— Отлично. И что же?

— «Эмистад».

— Фильм про рабов.

— Да, верно.

Давай же, спроси меня про сюжет, думает Нора. Я видела его. Я его помню. И могу рассказать. Задавай мне свои вопросы. Хрен тебя...

— По уикендам не показывают фильмов по телевидению. Значит, наверное, это был или платный показ, или Эйч-би-оу.

— А может, по какому еще каналу...

— Нет, я проверял. В твоем отеле есть только Эйч-би-оу и платное.

— А-а.

— Так какой же это был канал?

Откуда, черт возьми, мне это знать, думает Нора.

— Эйч-би-оу.

Допрашивающий печально покачивает головой, словно учитель, которого разочаровал студент.

— Нора, в этом отеле нет Эйч-би-оу.

— Но вы же только что сказали...

— Я проверял тебя.

— Значит, по платному.

— Вот как?

— Да, теперь я вспомнила. Это было платное, потому что я помню, я видела карточку, которую мне положили на телевизор, и подумала, что персонал считает, я буду заказывать порно. Да, правильно, и я... Что?