Париж - Эдвард Резерфорд

Ноги сами понесли ее прочь, она ничего не могла поделать. Память о том, что сделал король, была слишком свежа. Она здесь одна и совершенно беззащитна. Что, если дофин ведет себя так же, как его отец? Что ей тогда делать? Умолять о пощаде? Кричать? Амели не знала. И потому изо всех сил неслась через сад.

Но, оглянувшись назад, она увидела, что дофин тоже побежал. Он был высок и силен. Ей показалось, она слышит его смех. Что это означает? Его забавляет испуг молодой фрейлины или он предвкушает триумф? Дофин догонял ее. Топот его ног становился все громче.

Она постаралась бежать быстрее. Увидев слева еще одну аллею, бросилась туда.

И увидела всего в десяти метрах от себя еще одного человека, и он был настоящим чудовищем: тело мужчины венчала гротескная маска на месте лица. Потеряв от страха голову, Амели завопила. Оказавшись в ловушке, она заметалась в поисках выхода, увидела тропку между кустами живой изгороди, нырнула туда. И очень быстро поняла, что очутилась в тупике.

Ее била дрожь, она едва переводила дыхание и в то же время старалась не издать ни звука. Всего в нескольких метрах от нее зазвучали тяжелые шаги дофина и неожиданно стихли.

– А, месье де Синь, это вы.

– Да, монсеньор, к вашим услугам.

– Вы не видели сейчас юной дамы?

– Видел. Но прежде чем я успел представиться ей, она умчалась в сторону дворца.

– А-а. Кажется, она решила, что я преследую ее.

– Если это так, монсеньор, то, полагаю, она позволит догнать себя, если вы проследуете к дворцу.

– Благодарю, де Синь. Спокойной ночи.

Звук шагов дофина быстро стих в отдалении. Воцарилась тишина. Казалось, уродливое чудовище спасло ее от дофина для себя. Она приготовилась снова закричать. Но ничего не происходило.

Наконец после долгой паузы опять заговорил тот голос, который она перед этим слышала:

– Простите, что обращаюсь к вам, не имея чести быть представленным, юная дама, но я знаю, что вы должны быть где-то неподалеку, так как из того кустарника, куда вы забежали, нет другого выхода. – Голос был добрым. – Я Роланд де Синь, бедный вдовец. В давнишней войне я получил ранение, и, хотя рана моя почетная, гулять я предпочитаю в сумерках, дабы не смущать своим видом окружающих. Хочу уведомить вас, что дофин направился к дворцу. Не думаю, что он намеревался причинить вам вред, ибо репутация его совсем не такова. Сейчас я продолжу свой путь, но если вы пожелаете, чтобы я сопроводил вас в целости и сохранности до вашего жилища, то буду счастлив оказать вам эту услугу.

Амели услышала, что он тронулся с места. Она подождала немного, потом с опаской выбралась из своего укрытия и огляделась. Уже почти стемнело. Что, если дофин не ушел, а бродит где-то неподалеку? Амели выбежала на главную аллею и увидела спину месье де Синя, ушедшего уже довольно далеко.

– Месье, – робко позвала она его. – Месье, прошу вас.

Вернувшись тем вечером домой, Роланд де Синь уже был влюблен, как безусый мальчишка. Ему не потребовалось много времени, чтобы узнать, кем была эта юная фрейлина, но, когда он попытался спросить, чем вызван ее испуг, она замкнулась, и он оставил тему. Одному Господу ведомо, что могла увидеть в коридорах Версаля невинная девушка.

И все же за время перехода к северному крылу она сказала ему достаточно, чтобы он понял: это честная и славная юная особа.

– Простите, что так напугал вас в аллее, – сказал Роланд де Синь.

– Я вскрикнула всего лишь от неожиданности. Кроме того, я уже была перепугана до смерти.

– Я знаю, что мое лицо может шокировать.

– Поскольку это не было лицом дофина, месье, поверьте, я не могла испытать ничего, кроме облегчения. – Она невесело улыбнулась. – Я целыми днями сижу в комнатах дофины, месье.

– Королю нравится, чтобы его окружали красивые люди. – Он негромко рассмеялся. – Большинство придворных хороши собой. Сам я редко здесь появляюсь, так как не ищу никаких милостей от короля, но со мной он всегда вежлив. Есть одна вещь, которую король не терпит в своих подданных, и это трусость в бою. Так что мои боевые раны говорят в мою пользу.

– Зачем же вы тогда приехали в Версаль, месье? – спросила Амели.

– В память моей дорогой супруги. Ей доставляло удовольствие бывать при дворе. И после ее кончины два года назад я остался здесь. В Версале у меня есть небольшой дом. Я прихожу во дворец и ухожу, когда мне захочется, а лето провожу по большей части в своем поместье. Наверное, я просто привык к Версалю. Но не люблю его.

– Боюсь, я никогда к нему не привыкну, месье. Мне здесь не нравится. Однако мои родители очень рассердятся, если я вернусь домой, – призналась она.

Оказавшись у себя, Роланд де Синь съел, по своему обыкновению, легкий ужин, а потом, велев конюху готовиться к отъезду в Париж на следующее утро, сел писать письмо.

Через десять дней после случая в парке Амели получила от мадам Сен-Лобер весточку с просьбой прибыть к ней в дом тем же вечером. Там она, к своему восторгу, застала свою мать. Более того, Женевьева обняла ее ласково и похвалила:

– Ты отлично справилась, моя дорогая девочка. Мы с твоим отцом гордимся тобой.

– Мама, я ничего не сделала. Просто сидела в темной комнате с дофиной целый день и говорила с ней, когда она хотела поболтать.

– Я сейчас говорю не о дофине, Амели. Я говорю о твоем браке с месье де Синем.

– О моем браке?

– Он тебе ничего не сказал?

– Мы виделись только однажды.

– Ну, так или иначе, все уже решено. Твой отец крайне доволен. Я увижусь с месье де Синем завтра, но он из очень древнего рода, весьма почтенный человек, и его поместье даже больше нашего. Все просто чудесно. И так быстро. Я поверить не могу.

– Ты видела его, мама? Это старик с перерубленным надвое носом.

– Он был ранен, я знаю. Но ему нужен наследник. Мадам Сен-Лобер говорит, что он к тому же очень добр. Ты же не считаешь, что он дурно вел себя с тобой?

– Нет, мне так не показалось. Но я совсем не знаю его. Я не люблю его.

Мать посмотрела на нее как на дурочку, но потом отвела взгляд и переменила тему:

– Конечно, поскольку ты фрейлина, король должен будет дать согласие на ваш брак, однако у него нет причин возражать.

– Мама, я не согласна выйти замуж за месье де Синя. И я очень несчастна в Версале. Я умоляю разрешить мне вернуться с тобой в Париж.

– Это невозможно, дитя мое. Король не разрешит тебе уехать, если только дофина сама не скажет, что ты ей больше не нужна. А твой отец не примет тебя обратно, если ты откажешься от предложения месье де Синя.

– О нет, я не верю, что он может быть таким жестоким!

На лицо матери упала тень грусти.