Золотой дождь - Джон Гришэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В течение всего дневного заседания я сижу,словно воды в рот набрав. Рейски разглагольствует допоздна, а на закускупреподносит свое мнение: он считает, что страховая компания вообще никакихсерьезных нарушений не допустила. По лицам присяжных я вижу, как они рады, чтоРейски наконец замолчал. И я доволен — несколько лишних часов передперекрестным допросом мне отнюдь не помешают.
* * *
В обществе Купера Джексона и трех другихадвокатов мы с Деком наслаждаемся продолжительным пиршеством в старомодномитальянском ресторанчике «У Гризанти». Хозяин, «Долговязый Джон» Гризанти —весьма колоритная личность, — усаживает нас в уютном кабинете, который здесьназывают «ложей прессы». Гризанти сам приносит нам чудесное вино, которое мыдаже не заказывали, и рекомендует блюда, которые нам следует отведать.
Вино восхитительно нежное, и впервые за долгоевремя мне удается стряхнуть напряжение и расслабиться. Должно быть, этой ночьюя сладко высплюсь.
Ужин обходится более чем в четыре сотни, ноКупер Джексон буквально выхватывает счет из руки официанта. Слава богу! Пустьнаша фирма и стоит на полпути к богатству, но в настоящее время мы находимся награни нищеты.
На следующее утро Пейтон Рейски едва успеваетугнездиться на свидетельском месте, как я вручаю ему копию «дурацкого» письма ипрошу зачитать вслух. Затем спрашиваю:
— Скажите, мистер Рейски, можно ли, на вашпросвещенный взгляд, считать это письмо достойным и вразумительным ответом состороны компании «Прекрасный дар жизни»?
Его, несомненно, предупредили.
— Нет, конечно. Это просто возмутительно.
— Чудовищно, да?
— Совершенно верно. Правда, насколько я знаю,автора этого письма уже уволили.
— Кто вам это сказал? — спрашиваю я,прикидываясь удивленным.
— Ну, точно не помню. Кто-то из служащихкомпании.
— А не поведал ли вам этот безымянный служащийзаодно и причину увольнения мистера Крокита?
— Точно не скажу, — хмурится Рейски. —Кажется, она как-то связана с этим письмом.
— Кажется? — переспрашиваю я. — Вы все-такиуверены или просто строите догадки?
— Нет, я не уверен.
— Благодарю вас. А не сказал ли вам заодноэтот служащий, что мистер Крокит оставил свой пост за два дня до того, какдолжен был выступить свидетелем по этому делу?
— По-моему, нет.
— И точную причину его увольнения вы незнаете?
— Не знаю.
— Хорошо. У меня создалось впечатление, будтовы пытались намекнуть присяжным, что его уволили из-за написанного им письма.Это так?
— Нет.
— Благодарю вас.
Накануне вечером, потягивая восхитительноевино, мы с Джексоном и его приятелями решили, что не стоит особо приставать кРейски со злополучными руководствами. По нескольким причинам. Во-первых, обафолианта уже приобщены к делу в качестве вещественных доказательств. Во-вторых,присяжные помнят, как эффектно я подловил Лафкина на отъявленной лжи. В-третьих,Рейски за словом в карман не лезет, и уличить его — задача не из простых.В-четвертых, времени на подготовку у него было предостаточно, и он будетобороняться до последнего. В-пятых, он наверняка воспользуется любойвозможностью, чтобы попытаться сбить с толку присяжных. Но самое главное — япотрачу время. На дебаты с Рейски может уйти целый день, и в результате яничего не выиграю.
— Скажите, мистер Рейски, кто выплачивает вамжалованье?
— Мои работодатели. Национальное страховоеобъединение. Сокращенно — НСО.
— А кто финансирует НСО?
— Вся страховая отрасль.
— И в том числе «Прекрасный дар жизни»?
— Да.
— Какую сумму вносит эта компания в общийфонд?
Рейски косится на Драммонда, который уже,стоя, выкрикивает:
— Я протестую, ваша честь! Вопрос не имеетотношения к существу дела.
— Протест отклонен. На мой взгляд, вопросзадан по существу.
— Итак, мистер Рейски, — уже увереннееспрашиваю я, — какова же эта сумма?
Видно, что вопрос этот Рейски не по нутру. Онжмется, но наконец отвечает:
— Десять тысяч долларов.
— Иными словами, вам компания «Прекрасный даржизни» платит больше, чем Донни Рэю Блейку.
— Протестую!
— Протест принят.
— Прошу прощения, ваша честь, я беру своезамечание назад.
— Я ходатайствую об изъятии этой реплики изпротокола, — сварливо заявляет Драммонд.
— Поддерживаю.
Дожидаясь, пока страсти улягутся, я перевожудыхание. Затем смиренно говорю:
— Извините, мистер Рейски. — Голос мойпреисполнен раскаяния. Чуть помолчав, я задаю следующий вопрос:
— Скажите, все ли средства вашей организациипоступают от страховых компаний?
— У нас нет иных источников финансирования.
— Сколько всего страховых компаний оказываютфинансовую поддержку НСО?
— Двести двадцать.
— И каковы объемы финансирования за прошлыйгод?
— Шесть миллионов долларов.
— И вы используете эти средства радилоббирования интересов страховых компаний?
— В том числе.
— Платят ли вам за участие в данном процессе?
— Нет.
— Тогда почему вы здесь?
— По просьбе руководителей компании. Меняпопросили выступить свидетелем.
Я медленно разворачиваюсь и указываю на ДотБлейк.
— Скажите, мистер Рейски, можете ли выпосмотреть на миссис Блейк, заглянуть ей прямо в глаза, и сказать, что компания«Прекрасный дар жизни» обошлась с её сыном честно и справедливо?
Рейски непросто заставить себя взглянуть наДот, но выхода у него нет. Он кивает, затем скрипучим голосом говорит:
— Да. Безусловно.