Мозаика Парсифаля - Роберт Ладлэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
— Перестать обо мне беспокоиться и пойти поесть, — попытался улыбнуться Брэдфорд. Но улыбка не получилась.
— Хорошо, я скоро вернусь.
Если бы она только знала, подумал заместитель госсекретаря. Зазвонил телефон. Охранник из вестибюля сообщил, что на его имя из Нью-Йорка поступило немаркированное отправление.
— Распишитесь за него и отправьте, пожалуйста, наверх в сопровождении охраны.
Через семь минут пленка была помещена в видеомагнитофон, и на экране возникло изображение зала Совета Безопасности ООН. В нижнем углу картинки светилась дата: «Вт., Дек., 30.14:56». Выступал посол Саудовской Аравии. Через несколько минут последовала горячая реакция других делегаций. Вначале израильской, потом египетской и затем американской. Брэдфорд нажал кнопку паузы и изучил картинку. Все четверо были на месте: в первом ряду посол и его первый помощник Артур Пирс, за ними — еще двое. Он нажал кнопку ускоренной перемотки; подробности выступления саудовского посла его не интересовали. Через некоторое время он вернул нормальный просмотр, увидел тот же сюжет и собрался было прокрутить пленку дальше, но в этот момент камера показала американскую делегацию. Пирса на месте не было.
Брэдфорд отмотал пленку назад и наконец нашел то, что хотел. Представитель дружественной страны не может просто так выйти из зала во время выступления союзника. Все верно. Вот Пирс взглянул на часы, он склонился к уху посла и прошептал что-то, затем повернулся к сидящему за ним атташе. Тот кивнул. Пирс двинулся к выходу. В динамике зазвучал женский голос:
— Как стало известно, представителя делегации США пригласили к телефону. Не исключено, что звонит государственный секретарь, у которого имеются комментарии к яркому выступлению господина Ибн-Кашани.
Брэдфорд, время от времени притормаживая, погнал пленку вперед. Выступление завершилось, несколько делегаций аплодировали стоя. Артур Пирс не вернулся на свое место.
«Чтв., Янв. 1.10:43». — Поздравительная речь Председателя Совета Безопасности по случаю Нового года. Пирса нет на местах американской делегации. На его месте другой человек, по-видимому, Франклин Карпентер. Раньше он сидел за послом, сейчас же сидит рядом, с пачкой документов в руках.
«Птн., Янв. 2.16:10». — Провокационное выступление представителя китайской делегации. Все пользуются наушниками, чтобы слушать в переводе. Пирса на месте нет.
«Пн., Янв. 5.11:43». — Пирса нет.
«Пн., Янв. 5.14:16». — Пирса нет.
«Пн., Янв. 5.16:45». — Артур Пирс на своем месте, одобрительно кивает головой, слушая выступление посла Йемена.
Брэдфорд выключил видеомагнитофон и посмотрел на пакет, в котором находились фотографии, сделанные в Нью-Йорке во время новогодних приемов. В сущности, они ему уже были не нужны. Он и так знал, что второе лицо американской делегации — заместитель госсекретаря не появлялся ни на одном из них.
Он был в это время на Коста-Брава.
Осталось провести еще одну проверку. С помощью компьютера на нее потребуется не более минуты. Брэдфорд поднял телефонную трубку, вызвал транспортную справочную службу, сделал запрос и стал ждать, потирая покрасневшие глаза и регулируя дыхание. Ответ поступил через сорок семь секунд.
— Во вторник 30 декабря из Нью-Йорка в Мадрид было пять рейсов. В десять утра, в двенадцать, в час пятнадцать, в два тридцать и в пять десять... В понедельник 4 января из Барселоны через Мадрид — четыре рейса. Первый — вылет в семь тридцать утра по местному времени, прибытие в аэропорт Кеннеди в двенадцать двадцать одну по восточному стандартному времени; второй — вылет в девять пятнадцать по местному, прибытие — в пятнадцать ровно...
— Благодарю вас, — сказал Брэдфорд. — Достаточно. Этого действительно было вполне достаточно. Пирс улетел в Мадрид во вторник в семнадцать десять и вернулся в понедельник рейсом из Барселоны в девять пятнадцать утра, что позволило ему оказаться в здании ООН без четверти пять по восточно-европейскому стандартному времени. Где-то в списке пассажиров можно найти имя, которое не имело никакого отношения к имени члена делегации США в Организации Объединенных Наций.
Брэдфорд глубоко вздохнул и повернулся на своем вращающемся кресле к окну. Там, внизу, разбегались в разные стороны улицы города, окаймленные рядами деревьев. Настало время выйти на одну из этих улиц и найти подходящую телефонную будку. Хейвелок должен все узнать.
Брэдфорд поднялся и, обходя письменный стол, направился к стулу у стены, на спинку которого были наброшены его пиджак и пальто.
Дверь открылась без стука. Заместитель госсекретаря замер. В дверях, прислонившись к косяку, стоял другой заместитель госсекретаря. Его темную шевелюру ото лба к затылку пересекала полоса седых волос. Это был Пирс.
Он выпрямился и, твердо глядя в глаза Брэдфорду, произнес ровным, подчеркнуто скучным тоном:
— Вы отвратительно выглядите, Эмори. Вы очень устали. Кроме того, вам не хватает опыта. Недостаток опыта в сочетании с усталостью дает весьма неприятный эффект и приводит к ошибкам. Когда беседуешь с подчиненными, не следует забывать предупреждать их о конфиденциальности разговора. Тот молодой человек, что занял место Карпентера, был страшно возбужден сегодня утром.
— Вы убили Карпентера, — прошептал Брэдфорд внезапно севшим голосом. — Он не уходил в отставку, вы его убили.
— Карпентер испытал тяжелое моральное потрясение.
— Боже мой... его жена и дети! Это тоже дело ваших рук!
— Всегда следует планировать свои действия, выстраивать обстоятельства, направлять поступки... Вы сами это прекрасно знаете, не так ли? Господи, да в прошлом вы бы и глазом не моргнули из-за этой истории. Скольких убили вы? До вашего славного обращения в другую веру, хочу я спросить. Я был там, Эмори, и видел, что вы натворили.
— Но вы же добровольно пошли туда...
— И ненавидел каждую секунду своего пребывания там. Меня тошнило от бессмысленных утрат, от количества трупов и лжи. Бесконечной лжи — как из Сайгона, так и из Вашингтона. Вы устроили бойню для мальчишек — с той и с другой стороны.
— Но почему вы? Это же не поддается никакой логике! Почему именно вы?
— Просто потому, что таково мое изначальное предназначение. Мы — по разные стороны баррикад, Эмори, и я верю в правоту своего дела гораздо больше, чем вы — в правоту своего. Это понятно; вы видите, что здесь происходит и ничего не можете изменить. А я не только могу, но и обязательно сделаю это. У человечества есть иной, более привлекательный, чем ваш, путь. И мы выведем на этот путь весь мир.
— Каким образом? Взорвав его? Втянув нас всех в ядерную войну, которой не должно было произойти?
Пирс молча сверлил глазами Брэдфорда.
— Значит, это правда, — ровным голосом произнес он. — Им все-таки удалось...
— Вы не знали... Боже мой!