Царь грозной Руси - Валерий Шамбаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот после этого держава Кучума посыпалась, как карточный домик. Ведь он и для местных племен был узурпатором. Теперь они выходили из повиновения хану, повезли в Кашлык дичь, рыбу, ясак — дань мехами. Против Кучума выступил Сеид-хан, племянник свергнутого Едигера. От царя отпал его визирь Карача. А казаки на кругу решили — обратиться в Москву и передать Сибирь царю. По весне на Русь выехала станица из 25 человек. Но, вопреки легендам, возглавил ее не Иван Кольцо. В Посольском приказе и записях Чудова монастыря, получившего вклады казаков, были зафиксированы имена атаманов посольства: Александр Иванов по прозвищу Черкас и Савва Болдыря. И Строгановым о своих победах Ермак не докладывал. Казаки уже не считали их начальством, служба промышленникам для них кончилась. К Строгановым станица вообще не заезжала. Возвращаться прежней дорогой было очень неудобно, ведь это значило 1200 км грести против течения. Местные жители сообщили казакам более легкий обратный путь, вниз по Иртышу и Оби, а «через Камень прошли Собью же рекой в Пусто-озеро».
Тем временем казаки Ермака «гуляли» по Сибири, «приводя под государеву руку» племена. Свою базу они перенесли из тесного Кашлыка на Карачин остров в устье Тобола. Отсюда на лошадях и стругах совершили походы по Иртышу, Тавде. Одни племена присягали добровольно. Другие, хоть и вышли из-под власти Кучума, но и казакам покоряться не желали. Их приходилось подчинять с боями. В схватках погибали казаки, пал атаман Никита Пан. Но одерживались победы. На Вагае удалось еще раз разгромить и взять в плен Маметкула.
А посольская станица добралось до Москвы летом или осенью 1583 г. — и поклонилось Ивану Грозному Сибирью. Еще одно царство пало к ногам государя! Еще одним царством приросла Россия! Иван Васильевич сразу оценил, насколько важна победа казаков. Не только и не столько из-за богатой «меховой казны», привезенной послами. Был уничтожен очаг напряженности, откуда подпитывались казанские и башкирские мятежи, Казанский край становился уже не пограничной, а внутренней областью России. А перед государством открывались бескрайние перспективы дальнейшего движения на восток. Этот успех имел и огромное моральное значение. После тяжелых оборонительных войн, оставления Ливонии, Россия вновь подтверждала, что она — великая и непобедимая держава, и Иван Грозный подтверждал свой авторитет «покорителя царств». Но победа имела еще одно значение — духовное. Она наглядно показывала, что Господь вовсе не оставил нашу страну, Он по-прежнему покровительствует ей и ее царю…
Государь чествовал казаков, угощал их за собственным столом, все «вины им отдал», щедро наградил. Но о царских панцирях для Ермака столичные документы не упоминают, это еще одна легенда. Перечисляется, что Грозный жаловал казаков «деньгами и сукнами», а Ермака и атаманов «золотыми» и шубами со своего плеча. Однако Иван Васильевич хорошо понимал, что одних лишь наград недостаточно. Требовалось немедленно закрепить завоевание. Он послал приказ Строгановым и пермским воеводам сформировать конные отряды и сразу же, по зимнему пути, отправить подмогу казакам. Но после уточнений выяснилось, что зимний поход через горы и сибирскую тайгу невозможен, его отложили на весну.
А в марте не стало царя. На судьбе Ермака и многих его соратников смерть Грозного сказалась роковым образом. Подмогу собирали с проволочками. В отряд Болховского, Киреева и Глухова выделили всего 300 стрельцов, причем 200 из них командирам предписывалось навербовать самим. Это были не профессионалы, а новобранцы из крестьян и посадской голытьбы. Выступили поздно. И дорога для воинов, набранных с миру по нитке, оказалась слишком тяжелой. Все грузы, в том числе продовольствие, они бросили на перевалах. Прибыли к Ермаку в ноябре. А ему и самому не удалось запасти достаточно продуктов — погодные условия выдались плохие, а враги отогнали дружественные племена, снабжавшие казаков.
Зимой в лагере настал голод. Умер Болховский, умирали стрелецкие новобранцы, измученные дальним переходом, да и казаков поубавилось. Киреева Ермак отправил на Русь с пленным Маметкулом и просьбой о помощи. Но дождаться ее было проблематично. Неприятели не дремали, и мурза Карача нанес подлый удар. Объявил, что согласен принять подданство царю, а за это просил защиты. К нему отправился Кольцо с отрядом из 40 человек. Им устроили пир, а когда оголодавшие казаки захмелели, всех вырезали. Ермак не получая от них вестей, обеспокоился, послал на разведку отряд Якова Михайлова. Его тоже уничтожили, и Карача выступил на Ермака с большим войском. Узнав о его приближении, казаки перебрались из лагеря в укрепленный Кашлык, выдержали долгую осаду. Когда бдительность противника ослабла, лучшие бойцы под командованием Мещеряка пробрались через вражеские кордоны к ставке Карачи и нанесли удар, а Ермак пошел на вылазку из крепости. Осаждающие бежали.
Летом 1585 г. атаман, оставив в Кашлыке Глухова с уцелевшими стрельцами, совершил свой последний поход — к верховьям Иртыша. Но некоторые городки казаки взять уже не смогли. Не исключено, что у них кончались боеприпасы. А Кучум и Карача, объединившись, подняли все силы. Когда Ермак возвращался назад, его сумели заманить на Вагай — подослали агентов, рассказавших, будто там расположились бухарские купцы, которых Кучум не пропускает к русским. После бесполезного плавания по Вагаю казаки остановились в устье этой реки. А ночью 5 августа враги скрытно подобрались к лагерю и напали. Отбиваясь, соратники Ермака отступали к стругам. Часть отряда пала в этом бою, погиб и сам атаман.
Казаков осталось всего 90. Их возглавил Матвей Мещеряк. Посовещавшись со стрельцами Глухова, решили уходить на родину… Но после известий, доставленных в Москву Киреевым, в Сибирь уже двигалась рать Мансурова из 700 стрельцов и служилых казаков. Чуть-чуть разминувшись с Мещеряком, они осенью 1585 г. построили у устья Иртыша Обский городок. В следующем году прибыл отряд Сукина и Мясного, основавший Тюмень. В 1587 г. пришло 200 воинов Чулкова, заложив Тобольск. В составе этих отрядов вернулись в Сибирь соратники Ермака, с ними пришли и новые казаки с Дона, Волги. Так стало складываться Сибирское Казачье Войско.
Кстати, выше упоминалось, как на круге в 1582 г. казаки разделились, часть из них не захотела идти с Ермаком к Строгановым и осталась на Яике. Эти казаки под предводительством атаманов Богдана Барбоши, Нечая Шацкого, Якбулата Чембулатова, Якуни Павлова, Никиты Уса, Первуши Зеи и Ивана Дуды построили городок в урочище Коловратное, в 60 верстах от будущего Уральска. И ногайский князь Урус жаловался в Москву, что в городке живут 700–800 казаков, нападают на его владения, причем называют себя «людьми царскими». Так рождалось еще одно Казачье Войско — Яицкое, оно же Уральское.
Последний заговор против Ивана Грозного был очень узким. Его организаторы учли опыт прошлых неудач. Среди слуг, вовлекаемых соучастников, их знакомых, найдется хоть один человек, верный государю — и все… На этот раз в окружении царя действовали всего двое, но это были люди, самые близкие к нему: Богдан Бельский и Борис Годунов. Они не пытались стать «серыми кардиналами» подобно Адашеву и Сильвестру. Не подыгрывали оппозиции, как Басмановы и Вяземский. Нет, они демонстрировали безусловную преданность Ивану Васильевичу, тем самым укрепляя его доверие к себе.