Фальдийская восьмерка - Андрей Андросов

в которой можно оставаться относительно безопасно, находясь при этом глубоко в пустыне. Здесь есть солидных размеров пресноводное озеро, питающее крохотный кусочек джунглей вокруг себя. Вода, еда, немного эйра и отдых в спасительной, упоительно густой тени. Репутацию сего благодатного места портили лишь многочисленные ядовитые гады, кишащие под сенью местных деревьев и в кристально-прозрачной воде, но портили настолько основательно, что соваться сюда не рисковал почти никто.

Ведь самыми опасными и ядовитыми гадами здесь был клан Скорпионов.

Большой Сход уже начался, но сейчас, ранним утром, на торге было пусто. Несколько вооруженных отвалами траков вольников, методично окапывающих стоянки глубокими рвами для защиты от ползучих тварей, с пяток скиммеров, чьи владельцы занимались тем же самым, но с лопатами, и две приметные тарги, стоящие бок о бок.

Первая бросала миру вызов броской, ярко-оранжевой расцветкой, привлекала внимание приземистой, обтекаемой формой и рисунком пылающего арталиса на капоте. А еще – синей спаркой скорострельных скрапперов на крыше, стволы которых убедительно объясняли незнакомцам то, что с этой машиной лучше не связываться. А знакомые со знаменитым “Капитаном” и так об этом знали.

Вторая тарга выглядела так, будто ее минимум трижды пытались переплавить на металлолом, но останавливались на полпути. Так суровые охотники, только что забившие с картечниц стаю могучих хуласов, умильно сюсюкаются над чудом выжившим детенышем с перебитой лапкой, а затем отпускают его на волю, ощущая себя при этом спасителями дикой природы. Но знающим людям то, что подобное недоразумение вообще добралось до оазиса, говорило о многом. Либо о том, что за ржавыми бортами прячется нечто куда более серьезное, чем можно ожидать от подобной машины… Либо о том, что с головой у ее владельца куда более серьезные проблемы, чем у тарги с внешним видом.

– Зелень и бронза?

– “Вестники Разложения” – на секунду задумавшись ответила Курильщица. Затянулась трубкой и добавила: – Гигатрак называется “Погибель”. Заносчивые гниды.

Ее собеседник сплюнул на песок. С крыши “Капитана” хохотнул Лорн, пальцами вылавливающий из глубокой миски серые сопли ледяной лапши.

– Желтая медь?

– “Золотые жала”. Гигатрак “Мохнатое Брюхо”. Засранцы, но ушлые. Можно иметь дело.

– Ушлый засранец все равно останется засранцем.

Аршала усмехнулась и принялась выстукивать пепел об крыло тарги, краем глаза изучая собеседника. Тот был тощ, лохмат, и кутался в такие живописные обноски, что впору было принять его за ожившую мумию из степных курганов. Хотя, от жары они наверняка защищали превосходно.

– И что, они все торгуют рабами?

– Ты не похож на работорговца, красавчик.

– А ты не похожа на ту, кому не насрать.

– Туше.

Курильщица набила очередную трубку, глубоко затянулась и откинулась на капоте, раскинув руки.

Везим сплюнул и почесал зудящую от песка шею.

Его уже основательно достали ублюдочные степи, сраное солнце и сплошное беспросветное дерьмо кругом. Приятным исключением был разве что отшельник Калмак, с которым он быстро нашел общий язык и прекрасно провел вечер по пути сюда. А так да, одно дерьмо. И песок.

– Если тебе нужен просто раб, никаких вопросов. Идешь к гигатракам, ищешь клетки, торгуешься… – она с сомнением посмотрела на собеседника и поправилась: – Ищешь клетки, выбираешь нужного и платишь.

– А если мне нужен кто-то конкретный?

– Придется расспросить кочевников. Рабы в клане это валюта для торговли между Семьями. Если невольника захватили давно, он уже раз пять мог сменить владельца. И это только если его не продали куда-нибудь на сторону. В любом случае придется почесать языком, – Аршала усмехнулась и безжалостно добавила: – А ты, красавчик, не производишь впечатления человека, который знает хотя бы слова “Пожалуйста” и “Спасибо”.

– Катись к шаргу, канторская стерва. Пожалуйста.

Из-за гребня дюны в клубах пыли вылетел скиммер, и, не задерживаясь ни на секунду, рванул по склону вниз. Следом за ним потянулись тарги и траки.

– Эти? – прищурился Везим.

– Просто бронза… Либо “Клешни”, либо “Восьмилапые”.

– У скорпионов шесть лап.

– Вот и скажи им об этом сам.

Гигатрак переваливал дюну вальяжно и неспешно. Выполз, давая рассмотреть себя во всей красе, подломил гребень и обрушился вниз, сопровождаемый быстринами песка и облаками густой желтой пыли. Безбашенные искатели на скиммерах ныряли в самое сердце этой рукотворной лавины, успевая проскочить перед самыми колесами исполинской машины.

– “Клешни”, – меланхолично сказала Курильщица, – А это катится “Правое Яйцо”.

– Он может быть механиком.

– Тогда он точно в клане, – заметил Граф, – Сводил не выпускают.

– Что, если я предложу ублюдкам действительно хорошую цену?

– А ты предложишь? – скривилась Аршала, – Ты не производишь впечатления человека, способного дать хорошую цену. Да и переговорщик из тебя паршивый.

Везим угрюмо уставился на гигатрак “Клешней”, взрывающий колесами берег озера и оглашающий окрестности трубным басом ревуна. Попавшая под округлый отбойник пальма жалобно хрустнула и скрылась под горой темной бронзы. Выглядела передвижная крепость степных выродков настолько же неприступной, как матерая самка даргаша для молодых самцов во время гона.

А ведь гигатраков на берегу озера уже пять штук, и с каждым часом прибывают все новые. Десятки траков, сотни машин поменьше, тысячи людей… Словно мошкара в засуху, слетающаяся на сочащийся грязной водой отпечаток копыта.

Это сколько же всей этой ораве надо жрать и пить? Не таскать же все с собой. Даже самому поганому падальщику иногда хочется свежатинки, а у этих степных стервятников к тому же праздник. Зверье тянется на водопой…

Везим сплюнул, почесал подмышку и улыбнулся.

– Знаешь, красавчик, как бы не было приятно нам твое общество…

– Найдется канистра выжимки лортанга, три десятка когтей цвитлейки и дробленый акоцит?

Вольники переглянулись. Граф откашлялся, проводил глазами пыльную желтую таргу, аккуратно заворачивающую к воде, и ответил:

– Поищем. День, два, смотря кто из торговцев будет. Устроит? Хотя, акоцит проще тут накопать.

Везим кивнул. Задумчиво оглядел раскрытый кузов “Капитана”, задержавшись взглядом на коротком четырехствольном жахателе без приклада.

– Еще что-то? – выпустила клуб дыма Курильщица, – Учти, в долг не продаем, обмен неинтересен, разве что ты живого песчаника притащишь.

– Плащ из слюдянки, маленький вихревик и вон тот окуляр, – указал рукой охотник. – Еще возьму килейский игольник, если есть, эту бандуру и вашу самую меткую кровопутку. Пару хороших топоров, куртку с гасилками, только чтобы не дребезжали, триста шагов паутинки, бочонок пива и…

Граф присвистнул. Аршала выпустила изо