Сказки о рыбаках и рыбках - Владислав Крапивин

Чука заковылял опять, встал позади Илюшки шагах в пяти. Поднял в пальцах колечко. Объяснил с важной ученостью:

— Вроде телескопа получается… кха… только не для света, а для времени. Называется хроно-скоп… Это я у одного научного человека подсмотрел, когда в его доме обитал. Этак лет, наверно, двести назад… Вот, оно даже чуется, как время-то в большое кольцо входит, а в малое летит со свистом…

Позади чуки на березовом кусте стремительно желтели, покрывались инеем, облетали и распускались опять листья.

Илюшка стоял с опущенной головой и повисшими руками. Отрешенный и будто задремавший.

— Ты, малой, шагай, шагай в кольцо-то. Супротив времени, значит, — поторопил чука. — А как уйдешь, я за денежкой поспешу.

— Рыбку… надо сжимать? — тихо спросил Валентин.

— Теперь не надо. Сама она…

— Иди, Илюшка, в кольцо, — неловко проговорил Валентин. Будто был в чем-то виноват.

Илюшка глянул без недоверия, но печально, словно прощаясь. Сделал шаг, второй… Пересек дюралевую окружность. И не стало Илюшки — будто не было никогда. Женька слабо вскрикнул. Сильнее обхватил Валентина. Тот растерянно глянул на чуку: что теперь? Рыбка рванулась, выскользнула из кулака.

В этот же миг дохнуло зябким ветром и упала тьма.

Холод был недолго. Пронесся и улетел. Опять окутало Валентина и Женьку тепло. Но это было темное тепло. Черное. С густым запахом трав, но без единого проблеска.

По-прежнему цепляясь за Валентина, Женька прошептал:

— Что это? Ночь?

— Не знаю. Наверно…

Это была ночь. Потому что вверху тьма стала вдруг протыкаться звездными огоньками. Один, второй… десятый… Потом зажглись сразу сотни — разной яркости и на разной высоте. Многоярусно нависли над степью. Свет их сделался такой, что стало можно разглядеть друг друга и пушистые белые шарики на верхушках травы…

— Как же так, — сказал Женька. — Был день, и вдруг сразу ночь. Почему?

— Много всяких «почему», Жень… Главное, что живы.

Женька ослабил хватку. И вдруг спросил нерешительно:

— А Илюшка… Он попал туда? В тот день?..

— Думаю, да…

— Это хорошо, — вздохнул Женька. — А мы… куда теперь?

— Наверно, прямо. Вперед… Ты что, боишься?

— Не-а… С тобой не боюсь…

— Пошли.

Они сделали всего несколько шагов среди высокой травы, когда впереди запрыгали огоньки. Не звездные, а земные, близкие. Оранжевые. И скоро стало ясно, что это вздрагивают над чьими-то головами факелы…

— Пойдем, Женька, навстречу. Друзья ли, враги ли, а от судьбы не убежишь.

— Ага… — сказал Женька. Взял Валентина за руку…

Это оказались не враги. Не могут быть врагами мальчишки, да еще такие славные. Они сидели на неоседланных лошадях, держали факелы, и летучее пламя яркими взмахами освещало их лица, в которых не было ни вражды, ни страха.

Маленьких всадников было пятеро. Босые, полуголые, с растрепанными при быстрой скачке волосами. Они остановили коней в нескольких шагах от Валентина и Женьки. Один поднял факел повыше и что-то спросил на незнакомом языке.

Валентин растерянно молчал. Но Женька вдруг выдохнул с тихим восторгом:

— Не бойся, это свои…

— Какие «свои»?

— Юркины… — И произнес громко и отчетливо: — Башня и Реттерхальм!

Мальчик постарше других — темноволосый, узколицый, в майке с надписью «Victoria» — со смехом, но с и ноткой укоризны сказал:

— Зачем же пароль на всю степь кричать?

— Ой… — смутился Женька.

— Значит, вы к нам? — спросил мальчик с блестящей сигнальной трубой на широкой перевязи. Слева, под перевязью, у него заметен был на груди красный бугорок.

— Юкки? — нерешительно спросил Валентин.

— Да… А я про вас тоже знаю. Про обоих. Юрик говорил, что вы, может быть, появитесь…

— Значит, это вы нас встречать поехали?! — весело удивился Женька.

— Нет, мы не думали, что вы так скоро…

— Мы ищем пришельцев! — звонко объяснил самый маленький. На локте у него висел изогнутый петлей медный рожок. — Они в своем летающем тазу с огоньками бухнулись в степь где-то недалеко… А теперь не видать.

— Ну их, — сказал еще один. — Если не хотят, чтобы их нашли, все равно не покажутся…

Юкки отдал свой факел малышу. Спрыгнул с лошади. Взглянул на Валентина.

— Поедете верхом или так пойдете? Лагерь недалеко…

— Если недалеко, пойду… Наездник из меня, как из тюленя канатоходец…

— А я верхом! Можно? — заволновался Женька.

— Садись, — улыбнулся Юкки.

— Только я никогда… ни разу…

— Дело нехитрое, — сказал Юкки. И помог Женьке забраться на свою невысокую лошадку.

Тот сперва лег ей на спину животом, задергал по-лягушачьи ногами, потом изловчился, сел.

— Ты не цепляйся так за гриву, — без насмешки сказал Юкки. — Сиди спокойно. Вега у меня умная…

Пошли, поехали. Валентин зашагал слева от Женьки. Юкки повел Вегу на поводу.

— Откуда ты пароль-то знаешь? — спросил Валентин у Женьки.

— От Юрика. Он мне много чего рассказывал. Ну, там, в доме. Когда ты уже спал… И пароль сказал на всякий случай…

— Пароль-то небось часто меняется…

— А много ли времени-то прошло?

«А ведь в самом деле! — ахнул про себя Валентин. — Это здесь ночь, а там, у нас, всего лишь середина дня. Полсуток, не больше, минуло с той поры, как поймали лунную рыбку. А кажется — много дней миновало…»

Стал заметен пологий подъем. Впереди, над травянистым верхом холма, просветлело небо — наверно, вставала луна. Оттуда выскочили три темных всадника и галопом помчались навстречу. Мальчишки остановились. Факелы теперь не горели, и нарастающий в ночи лошадиный топот звучал грозно. Помня о Сатта-Наре, Валентин вынул из брючного кармана и сунул за пояс «бергман».

Всадники стали в десяти шагах.

— Кто такие? — спросил недовольный мужской голос.

— Да это мы, Варг! — со смехом отозвался один из ребят. — Не узнал, что ли?

— Мало ли, что узнал! Кто командир?

— Я, Варг! — звонко отозвался Юкки. — Зачем сердишься?

— А затем, что опять вы оказались снаружи оцепления! Никакого порядка!

— Так пускай оцепление глядит получше! — озорно отозвался малыш с медным рожком.