Леонардо да Винчи. Загадки гения - Чарльз Николл

Эскиз к памятнику Тривульцио

В документе, озаглавленном «Sepulcro di Messer Giovanni Jacomo da Trevulzo», Леонардо подсчитал предполагаемые расходы на создание памятника:[794]

Таким образом, расходы на одну только статую должны были составить 1582 дуката. На постамент и арку должно было уйти 13 тонн мрамора. Расходы на материал и работу составляли еще 1342 дуката. Такова была предварительная оценка Леонардо. Возможно, она и не была очень точной, как всегда бывает у итальянцев, но в результате этот проект, как и многие другие, остался неосуществленным. Не сохранилось никаких документов, говорящих о том, что проект вышел за пределы эскизов. В любом случае Тривульцио умер в Шартре в 1518 году, за несколько месяцев до смерти Леонардо.

12 сентября 1508 года Леонардо открыл новую записную книжку в переплете из тонкого серого картона и написал: «Cominciato a Milano a dὶ 12 di settembre 1508». Эта книжка состояла из 192 страниц. В ее конце Леонардо ставит дату: октябрь 1508-го. Значит, он исписал целую книжку за шесть недель или около того. Компактность и стройность записей подтверждают это предположение. Леонардо так озаглавил свою книжку: Di mondo ed acque – «О мире и водах его». Сегодня это Парижская книжка MS F. Леонардо дает себе строгие инструкции:

На страницах, посвященных воде, мы видим небольшие живые эскизы – великолепные образцы мастерства Леонардо в изображении сложных, неуловимых материй. Он пишет о retrosi (возвратных течениях) и водоворотах. Возмущенные поверхности он называет aqua panniculata – сморщенной, смятой водой. Увлечение сложной формой текущей воды отражается в плавных, текучих локонах Леды, над которыми Леонардо – или его помощники – работал в это время. Интерес к воде является и чисто практическим. В книжке есть эскиз машины «для выкапывания земли таким образом, чтобы сделать воду канала глубже».[796] Этот эскиз может быть связан с проектом системы каналов, который в это время и разрабатывался.

И снова Леонардо обращается к мыслям о летательном аппарате. Он записывает: «Анатомируй летучую мышь, и изучи ее, и построй машину по ее образу».[797] Леонардо и раньше считал летучую мышь физиологической моделью для создания крыльев летательного аппарата, «потому что мембраны служат как рама крыльев». Но теперь – возможно, после неудачных опытов на горе Монте-Чечери – он считает, что летучая мышь может послужить моделью для летательного аппарата в целом. Позже Леонардо запишет, что летучие мыши «могут преследовать свою добычу сверху вниз, а иногда в наклонном положении и различными способами, чего они не могли бы сделать, не рискуя погибнуть, если бы их крылья состояли из перьев с промежутками между ними».[798]

Страсть Леонардо к геометрии не исчезла. Он снова извлекает квадратные и кубические корни, мучается над проблемой Делоса, получившей такое название от античного мифа. Бог Аполлон спас жителей острова Делос от чумы и в награду потребовал, чтобы они вдвое увеличили размер его алтаря. Алтарь представлял собой идеальный куб мрамора. Жителям острова пришлось извлекать кубический корень, чтобы умилостивить бога.[799]

В той же книжке мы находим рассуждения на темы оптики и света, которые плавно переходят в настоящую космологическую теорию. В великолепно написанном отступлении «Во славу Солнца», занимающем две страницы, Леонардо цитирует и спорит с мнениями Эпикура и Сократа о размерах Солнца. Заключает свои наблюдения он так:

В этом фрагменте все еще чувствуется влияние платоновско-планетарной магии Фичино, но, если заменить слово «Вселенная» на выражение «Солнечная система», наблюдения Леонардо обретают идеальный научный смысл. Леонардо близок к идее гелиоцентризма, хотя и не формулирует ее достаточно точно. На листе из Виндзорской коллекции, датируемом 1510 годом, мы находим знаменитую запись: «Il sole non si muove» («Солнце не движется»). Леонардо на тридцать лет опередил Коперника, хотя полностью уверенным в этом быть нельзя. Идея гелиоцентризма – хотя и недоказанная – стара, как Пифагор. Фраза в записной книжке Леонардо появляется сама по себе, без каких-либо преамбул или объяснений. Вполне возможно, что речь идет о каком-нибудь представлении или маскараде. А может быть, это девиз для герба, иллюстрирующий настойчивость и упорство его владельца.[801]

В Парижской книжке MS F мы находим также рассуждения о геологических и этиологических циклах, которые стали предметом Лестерского кодекса. Леонардо рассматривает возможность подъема земной поверхности из моря и пророчествует о том, что земля вернется обратно в море.[802] В этих фразах слышатся первые отголоски апокалиптических рисунков Леонардо с изображением Потопа. Естественные катастрофы несут в себе идею коллапса категорий и определений – поглощение интеллекта Природой не поддается контролю, и исход его неизвестен.

Среди размышлений на глобальные темы встречаются и совершенно случайные записи, что абсолютно естественно для записной книжки. Вот несколько фраз, нацарапанных на обложке: