Путь к золотому дракону - Лариса Телятникова

«Хоть бы она на третий круг не пошла!» — подумала я, медленно приближаясь к новобрачным.

Но проигрыш закончился, и музыка стихла. Я посмотрела на стол и поняла, что мне придется либо залезать на него, либо по-простому перекинуть букет Полин в руки. Но это как-то нечестно получается. Это она тут невеста, это она должна кидать букет незамужним девицам…

— Э-э… — сказала я, на ходу вспоминая подходящее заклинание.

Два белоснежных голубка, сотворенных прямо из воздуха, спустились ко мне и подхватили клювиками букет. Полин восхищенно всплеснула руками. Птицы, слаженно работая крыльями, доставили розы по назначению, под шумок стащили по крекеру из огромной вазы и исчезли туда, откуда явились.

Успех был ошеломительный. Полин стояла, прижав цветы к груди, и в глазах ее были слезы. Саид косо поглядывал на великолепного Ривендейла, но все-таки произнес краткую энергичную речь по-кафски. Его никто не понял дословно, но поддержали все.

— Горько! Горько! — закричали близнецы, в совершенстве изучившие человеческий свадебный этикет.

Мы с Генри, как те голуби, прихватили свои подарочные шишки и смылись под шумок.

Впрочем, «смылись» — это сказано так, для красного словца. Кто бы дал смыться подружке невесты и наследнику герцога Ривендейла!.. Для нас были приготовлены лучшие места. Так что слева от меня сидел парадный, отутюженный и очень недовольный жизнью Рихтер. Я с большим интересом косилась в его сторону — что-то подсказывало, что не скоро мне доведется увидеть любимого декана в праздничном камзоле и при шпаге. Шпага ему отчаянно мешала, но деваться было некуда. На этой свадьбе его сиятельство граф фон Рихтер был обязан соблюдать этикет.

Место справа изначально предназначалось Жоффруа. Я специально договорилась об этом с Полин, и невеста, как никто другой понимающая обычные человеческие желания, устроила все лучшим образом. Но в последний момент вмешались судьба и Магистр Эллеидар. Жоффруа срочно отправили с секретной миссией в дальние страны. А пустующее место досталось двадцать первому герцогу из рода Ривендейлов.

Я отпила белого вина из тончайшего бокала, заела это дело тарталеткой и огляделась. Здесь было за чем — и за кем! — понаблюдать.

Вот магистр Цвирт с молодой женой — бледный, официальный и немного настороженный. Когда мы встретились с ним взглядами, он вздрогнул, нахохлился, но тут же выпрямился и сделал вид, что мы незнакомы. Госпожа Цвирт дотронулась до его плеча изящной ручкой, затянутой в кружевную черную перчатку, и ковенец немедленно забыл о всяких там рыжих Ясицах. Алехандрина Родригес Диас Цвирт знала толк в кружевах. Ее черная мантилья, закрепленная на ажурном черепаховом гребне, вызвала шквал зависти у наших алхимичек.

— Ка-акие кружавчики… — томно выдохнула Ликки де Моран. — Энджи, мне пойдет такая? Только цвет мрачноват…

Госпожа Цвирт сверкнула на Ликки черными южными очами. Чтобы заслужить право надеть мантилью черного цвета, ей пришлось выйти замуж за Поля Цвирта. Кроме того, назвать такое кружево кружавчиками… Да что!.. Да как!..

Услышь это ее маменька — свадьба очутилась бы на грани срыва. Но госпожа Цвирт знала, какие обязанности на нее накладывает ее новое положение, и училась владеть собой. Вместо того чтобы затеять скандал, она сказала мужу, что хочет танцевать, а уж в танце постаралась несколько раз пройтись мимо этой юной незамужней нахалки, чтобы та в полной мере оценила красоту гребня и изысканность кружева, спадающего сзади почти до колен.

Дальше, за отдельным наборным столиком, располагался Магистр Эллеидар в компании двух коллег. Одним был ветхий старичок, жестикулировавший настолько живо, что на него было боязно смотреть — а вдруг развалится. Другой — хрупкий до прозрачности эльф — пил чай и снисходительно улыбался. Эллендар и старичок о чем-то азартно спорили и громко хохотали, не забывая, впрочем, поднимать бокалы за молодых. Вино им доливал ученик в черной подпоясанной хламиде. То и дело он откидывал на спину длинную тоненькую косичку. Эта косичка определенно заинтриговала половину алфака, и вскоре молодой человек мог похвастаться множеством полезных знакомств.

Не знаю, чем меня так зацепила эта троица, но я наблюдала за ними несколько минут и потом, не выдержав, повернулась к Рихтеру:

— Магистр, подскажите, пожалуйста, — а кто это вон там, рядом с Магистром Эллендаром? А то Генри интересуется, а я никак вспомнить не могу…

Выдержке Генри Ривендейла можно было только позавидовать. Он даже бровью не повел. Рихтер косо посмотрел на меня; я улыбнулась еще умильнее, но на всякий случай сделала под столом знак от сглаза.

Высокий шейный платок по моде Западных Земель — этакая многослойная удавка, для надежности закрепленная булавкой, — выглядел, спору нет, весьма сообразно. Но двигать головой в полном объеме Рихтер уже не мог. Он развернулся всем корпусом, как волк, несколько мгновений смотрел на хохочущих магов и кратко ответил:

— Это Арлаутар аунд Элдер и учитель Тэнгиэль.

— Кгхм, — вот и все, что я смогла ответить. В этот момент я как раз сделала глоток и чуть не захлебнулась белым аль-буянским.

— О, — уважительно произнес Генри, как всегда оказавшийся на высоте.

Свадьба потихоньку перетекала в ту стадию, когда основной поток дарителей уже иссяк, гости разбиваются на группки, где-то звучат песни, где-то — разговоры относительной задушевности, а где-то начинаются игры и конкурсы для желающих. Среди последних я вдруг увидела подозрительно знакомого мальчишку. Он только что выиграл какой-то приз и теперь со всех ног мчался показать его матери.

— Мистрис Рэгмэн? — ошарашенно пробормотала я.

— Ну да, — прохладно подтвердил Эгмонт. — Чего здесь такого?

И тут я аж подпрыгнула от неожиданности. Рядом с Ардис уверенно стоял не кто-то-там, а Сигурд дель Арден! Даже отсюда было видно, что он никому не даст посягнуть на эту женщину.

— Эгмонт! — забывшись, я вцепилась в его руку. — Ты смотри, и Сигри здесь! Ты же ведь знал, да? Так мне почему не сказал?! Так нечестно, Эгмонт!

Не удостоив меня взглядом, Рихтер высвободился и холодно произнес:

— Знаете ли, студентка, свадьба — это прекрасно, но обращаться к своему декану по имени — признак дурного тона. Вам стоило бы помнить, что я не поощряю фамильярности.

Значит, вот так. Ну что же, магистр, как скажете.

— Прошу прощения, ваше сиятельство. — Я улыбнулась краешками губ. — Я забылась. В самом деле, мне надлежит знать свое место. Благодарю вас, что вы сочли возможным напомнить мне об этом.

«Я говорю слишком много», — мелькнула отстраненная мысль. Эгмонт… магистр Рихтер, чтоб ему! — все так же смотрел перед собой, и я испытала огромное, ни с чем не сравнимое желание разорвать его в клочья прямо здесь и сейчас. Вот ведь гад. Испоганить такое настроение…

Ну нет, испортить себе праздник я не позволю ни одному Рихтеру на свете!