Инвестиции в инфраструктуру: Деньги, проекты, интересы. ГЧП, концессии, проектное финансирование - Альберт Еганян

Практически в любом концессионном соглашении есть раздел «Особые обстоятельства», который может быть или относительно пустым, или наполненным весьма содержательными позициями. В нем может быть предусмотрено значительное количество различных ковенант, которые в случае их нарушения приводят к финансовым обязательствам одной из сторон, в том числе и государства. Обычно они устанавливаются как на наступление событий, вызванных действиями сторон, так и не зависящих от них.

В «Особых обстоятельствах» может быть отражено изменение ключевой ставки Банка России, индекса потребительских цен, макроэкономических условий, уровня инфляции, ставок Моспрайма и т. п. Некоторые из этих изменений в совокупности приводят если не к полному, то как минимум к значительному покрытию рисков колебания национальной валюты.

Несмотря на то что этот инструмент уже доказал свою эффективность на практике, вписан в законодательство и может применяться, он по-прежнему не столь существенно используется для решения проблемы валютного риска.

Одна из проблем, по моему опыту, состоит в том, что содержание «Особых обстоятельств», структуру взаимосвязи между отдельными элементами и иные аспекты не так-то просто объяснить ни отечественным, ни, тем более, иностранным участникам рынка. Они никак не могут взять в толк, почему нельзя сделать прямой хедж по валюте без всех этих «интеллигентских выкрутасов».

Отказываются понимать они до тех пор, пока не узнают, сколько будет стоит такой прямой хедж. Только тогда они готовы внимательно выслушивать предложения по «Особым обстоятельствам», но даже после этого не уверен, что дело движется так быстро, как необходимо проекту.

По большому счету, выходит так, что использование термина «валютный риск» и прямое его описание в документах невозможны, но если разложить его на составляющие, то такие позиции практически в значительном объеме могут быть заложены в концессионное соглашение. Несмотря на то что этот инструмент реально работает, его крайне сложно объяснить иностранцам, которые искренне не могут взять в толк, почему многие составляющие позиции, входящие в «валютный риск», могут быть включены в документы между государством и частной стороной, а напрямую так написать нельзя. А ведь можно не просто установить в соглашении отсылку к позициям, составляющим «валютный риск», но и установить весьма четкие взаимосвязи между ними, и это вносит окончательное смятение в умы иностранных финансовых менеджеров.

И это происходит несмотря на то, что такая же конструкция, кстати, используется в законодательстве ряда стран. Вместе с тем, когда отечественные проекты попадают на стол к менеджерам, представляющим иностранных инвесторов, напротив позиции «Покрытие валютного риска» они ставят галочку в графе «Нет», и шансы на зарубежное соинвестирование в этот момент катастрофически падают. Приходится предпринимать сверхусилия для того, чтобы «вытащить проект из корзины» и объяснить им все вышеописанные детали. На вопрос о защите от валютного риска они могут написать только «да» или «нет», а позиции «в большинстве своем “да”, но называется по-другому» просто не существует в доступных им вариантах ответов.

Стоит большого усердия заставить их услышать, понять, принять и начинать продвигать внутри своих организаций подобную позицию. А вот отечественные инвесторы, которые в свое время «ушли» в иностранные валюты, относительно быстро понимают подобную конструкцию.

Опыт 2014 г. и предыдущих лет показывает, что «Особые обстоятельства», естественно при условии их грамотного математического, инвестиционного и правового конструирования, работают и могут в значительной степени перекрыть риск даже существенных колебаний валютного курса.

Набившая оскомину проблема, называемая «риском квалифицированного заказчика», существенно ограничивает возможности развития рынка. Для того чтобы сделать качественный проект инвестиций в инфраструктуру, пользующийся популярностью на рынке, необходимо, чтобы не только будущие конкурсанты были готовы к участию в проекте.

Важнейшим вопросом является квалификация инициатора будущего проекта и государственного органа, который объявляет конкурс ГЧП. Эти два амплуа могут совпадать, а могут и разниться, но в любом случае умение готовить, объявлять и сопровождать конкурсы и проекты чрезвычайно важно для успешного размещения проекта на рынке.

И недостаточность такого опыта как в государственной, так и в частной среде – один из важнейших блокираторов рынка на настоящий момент. Проблема квалификации заказчика, его умения работать с такими непростыми материями, как проектное финансирование и ГЧП, весьма значительно ограничивает количественный рост проектов, выносимых на рынок. Публичной стороне предстоит многое сделать перед тем, как инвестиционный проект приобретет форму проекта. И если не иметь опыта или как минимум знаний о том, что, как и в какой последовательности предстоит сделать, то зачастую ничего и не делается.

Значительное количество проектов, востребованных рынком, «заперто» на региональном и муниципальном уровнях. Проблема «квалифицированного заказчика» особенно остро стоит в этом секторе.

Хотя во многом настороженное поведение властей соответствующего уровня вызвано не только тем, что они не всегда обладают достаточными навыками для запуска подобных проектов, но и тем, что все последние относительно тучные годы инициатива в данной сфере особо не поощрялась ввиду отсутствия в большинстве региональных бюджетов проблемы «бюджетной недостаточности», а если таковая появлялась, то более простым шагом было обращение к федеральному центру с просьбой о выделении дополнительного финансирования.

Есть, конечно, столь существенные успехи и неплохо сделанные проекты, что они внушают значительный оптимизм в размышления о развитии регионального и местного рынков инфраструктурных проектов. Но в большинстве случаев неумение значительной части региональных властей заниматься реализацией проектов ГЧП примерно соответствует общему уровню их нежелания проявлять любую инициативу, выходящую за лекала привычных форм деятельности.

Во многом такой паттерн поведения является следствием реализации федеральной стратегии управления страной последних десяти лет. В результате целенаправленных действий федеральных властей большинство регионов не столько лишилось самого права принятия самостоятельных решений, сколько отучилось – иногда добровольно, иногда принудительно – это делать самостоятельно.

ГЧП же, как и иные формы инвестиций в инфраструктуру, наоборот, предполагают проявление значительной активности всеми задействованными в потенциальном проекте сторонами. Но за предыдущие годы большинством региональных администраций не накоплен такой опыт, который бы позволял говорить о формировании «квалифицированного заказчика». И упомянутые мной отличные примеры исключений, хотя их и немало, только подтверждают общее правило.

Судя по всему, на федеральном уровне происходят определенные подвижки в понимании необходимости изменения системы управления. Лидеры страны постоянно и много говорят о необходимости проявления большей инициативы, привлечения внебюджетных инвестиций в государственную собственность, развития ГЧП.