Отбор. Элита. Единственная - Кира Касс

class="p1">Крисс – милая девушка и, судя по опросу в том журнале, тоже относится к числу народных любимиц. Да, семья у нее не слишком влиятельная, но если кто-то из нас и достоин стать принцессой, то это она. Она производит такое впечатление. Да, она не идеальна, но очень славная. Наверное, это и привлекает в ней людей. Иной раз даже мне самой хотелось равняться на Крисс.

Меньше всего я бы заподозрила Элизу. Она призналась, что не любит Максона и находится здесь из чувства долга. Я искренне надеялась, что под долгом она подразумевает долг перед своей семьей или своими новоазиатскими корнями, а не перед повстанцами. К тому же она всегда такая сдержанная, такая невозмутимая. В ней нет ни капли бунтарского духа.

И именно поэтому меня вдруг охватила твердая уверенность в том, что именно она их запасной вариант. Она не пыталась бороться и открыто призналась в том, что не испытывает к Максону пылких чувств. Может, у нее просто не было необходимости бороться, потому что она знала о существовании армии молчаливых сторонников, которые все равно посадят ее на трон?

– Ну, хватит, – произнесла королева неожиданно. – Подойдите ко мне, все четверо.

Она отодвинула шаткий столик и поднялась. Мы нерешительно приблизились.

– Вы все как в воду опущенные. Что случилось? – осведомилась она.

Мы переглянулись. Объяснять не хотелось никому. В конце концов – кто бы сомневался! – подала голос Крисс:

– Ваше величество, мы просто неожиданно осознали, насколько острое между нами соперничество. Расклад сил в отношениях с принцем стал нам несколько более ясен, и нам пока сложно переварить эту информацию и разговаривать друг с другом как ни в чем не бывало.

Королева понимающе кивнула.

– Вы часто вспоминаете Натали? – спросила она.

С отъезда той не прошло и недели, и я вспоминала ее едва ли не каждый день. Кроме того, я постоянно думала о Марли и время от времени о других девушках.

– Все время, – тихо призналась Элиза. – Она была такая живая и веселая.

Ее лицо озарилось улыбкой. Я всегда считала, что Натали действует Элизе на нервы, ведь она такая сдержанная, в отличие от бесшабашной Натали. Но, видимо, это был пример притяжения противоположностей.

– Ее иногда способен был рассмешить любой пустяк, – добавила Крисс. – Это было заразительно.

– Вот именно, – подхватила королева. – Я была на вашем месте и знаю, как вам сейчас нелегко. Вы по сотне раз прокручиваете в голове все, что говорите и делаете сами, и все, что говорит и делает он. Вы постоянно ищете скрытый смысл в каждой фразе, в каждом слове. Это очень выматывает.

У меня было такое чувство, как будто с плеч каждой из нас упала тяжеленная гора. Хоть одна живая душа нас понимала!

– Но я хочу сказать вам вот что. Какими бы напряженными ни были сейчас ваши отношения друг с другом, когда кто-то из вас будет выбывать, остальные будут испытывать боль. Никто не поймет ваши переживания лучше тех, кто почувствовал это на своей шкуре, в особенности те, кому удалось дойти до Элиты. Вы можете ругаться, но ведь даже сестры время от времени ругаются. Вот увидите, когда все закончится, первый год вы будете созваниваться друг с другом чуть ли не каждый день, потому что будете отчаянно бояться сделать какую-нибудь ошибку и нуждаться в поддержке друг друга. Когда вы будете устраивать вечеринки, каждая из вас будет указывать имена троих остальных в числе самых дорогих гостей, сразу же после имен ваших родных. Потому что вы уже сроднились друг с другом. Вы пронесете эти отношения через всю жизнь.

Мы переглянулись. Если бы я была принцессой и мне понадобился бы трезвый взгляд на какой-либо вопрос, первым делом я позвонила бы Элизе. Если бы я поругалась с Максоном, Крисс напомнила бы мне обо всех его достоинствах. А Селеста… В ней я не была так уверена, но если среди моих знакомых и был кто-то, способный посоветовать не переживать по пустякам, это определенно была она.

– Так что не спешите, – продолжала королева. – Вам необходимо привыкнуть к своему новому положению. И отпустить ситуацию. Не вы выбираете его, он выбирает вас. Глупо ненавидеть друг друга из-за этого.

– Вы знаете, которой из нас Максон отдает предпочтение? – спросила Селеста, и впервые за все время я услышала в ее голосе тревогу.

– Не знаю, – призналась королева Эмберли. – Иногда мне кажется, я догадываюсь, но не стану утверждать, что душа моего сына для меня открытая книга. Я знаю, кого выбрал бы король, но и только.

– А кого выбрали бы вы? – вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык.

Она ласково улыбнулась:

– По правде говоря, я запретила себе об этом думать. Если бы я полюбила одну из вас, как дочь, а потом потеряла ее, я бы этого не пережила. У меня разорвалось бы сердце.

Я опустила глаза, не очень понимая: она таким образом пыталась ободрить нас или нет?

– Я скажу вам так. Я буду рада принять в семью любую из вас. – (Я вскинула голову и увидела, что королева посмотрела в глаза по очереди каждой из нас.) – А сейчас мне нужно возвращаться к делам.

Мы молча стояли, впитывая ее мудрость. У меня так и не дошли руки побольше разузнать про участниц прошлого Отбора, найти их фотографии и все такое. Я слышала какие-то имена, в основном в разговорах женщин постарше, когда пела на вечеринках. Я никогда ими не интересовалась. Королева у нас уже была, а мысль о том, что я могу стать принцессой, даже в детстве никогда не приходила мне в голову. Теперь же я задавалась вопросом, кто из тех женщин, которые приезжали повидаться с королевой или были приглашены на Хеллоуин, прежде были ее соперницами в Отборе, а теперь стали ближайшими подругами.

Селеста очнулась первой и направилась обратно к дивану. Похоже, слова королевы Эмберли не произвели на нее особого впечатления. Почему-то это переполнило мою чашу терпения. Слишком много всего обрушилось на меня за эти несколько дней, и я почувствовала, что еще миг – и я сломаюсь.

– Прошу меня простить, – сделав книксен, пробормотала я и торопливо бросилась к двери.

Я ничего не планировала, просто собиралась отсидеться в туалете или укрыться в одной из многочисленных комнат первого этажа. А может, даже подняться к себе и хорошенько выплакаться.

К несчастью, сегодня, похоже, все было против меня. Выскочив из Женского зала, я немедленно наткнулась на Максона, который расхаживал взад-вперед по коридору, словно пытался решить какую-то задачку. Прежде