Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

— Свернули только пятый и седьмой корабли, — сказала Анна. — Они включили торможение и намного отстали от остальных. Но с газового гиганта вылетели еще три корабля и направляются к нам перехватывающим курсом. С Главной Альфы, как мне кажется, к нам направляется еще пятнадцать кора­блей. Пока рано делать выводы, но векторы их движения это подтверждают.

Уилсон, оценивая сложившуюся ситуацию, молча кивнул. Судя по векторам и позициям, все восемь кораблей первой флотилии вылетели с разных баз в те­чение нескольких часов, а они довольно далеко разбросаны друг от друга. Точка их назначения не вызывает сомнений. Хорошо, если это только приветствен­ная делегация. Но вот их намерения?…

— Спасибо, — поблагодарил он Анну. — Оскар, немедленно отзывай контактные группы из Бастиона. Через полчаса они должны быть на борту «Второго шанса».

— Есть, сэр.

— Танде, я пытаюсь подобрать любую мирную или научную цель полета на такой скорости.

— Это невозможно, сэр. Таких целей быть не может.

— Так я и думал. Защита территории. Они ведь могли подумать, что мы из тех, кто установил барьер, и в этом случае ничего хорошего ждать не приходит­ся. Если они не сбросят скорость, мы выйдем из этой системы. Я не хочу рисковать нашими жизнями и миссией в попытке установить контакт в боевых условиях. Гипердвигатель, немедленно подготовьте маршрут полета для воз­вращения в Содружество. Старт по моей команде.

— Есть, сэр.

— Анна, сделаем попытку установить контакт с первой флотилией. Если мы не можем их понять, может, хоть они нас поймут. Начинай транслировать стан­дартный вступительный пакет. Используй все частоты, на которых они нам сигналят. Попробуем сказать им, что это не мы поставили барьер.

— Капитан! — окликнул его Оскар.

Уилсону не хватало Оскара в рубке, но скрепя сердце он не мог не признать, что его помощник лучше других справился бы с исследованием Бастиона. Сей­час по тону Оскара он немедленно понял, что возникли неприятности.

— Да?

— У нас проблемы. Два члена контактной группы А не выходят на связь.

* * *

— Эта тоже уходит под другим углом, — сказала Эммануэль.

Они оба остановились перед пятой поперечной сшивкой и осветили ее своими фонарями. И снова перед ними открылся короткий прямой тоннель, выходящий в спиральную шахту. Возникло подозрение, что спиралей больше, чем две, возможно — четыре или пять.

— Думаю, надо придерживаться этой шахты, — сказал Дадли. — Давай выясним, куда она ведет, а потом будем наносить на план остальные.

Его инерционный навигатор показывал, что они находились уже на сто пятнадцать метров ниже седьмого уровня станции. От дополнительных ретрансляторов, размещенных на пересечениях, они до сих пор не получали сигналов, и определить конфигурацию спиралей оказалось невозможно.

— Оскар, можно продолжать?

— Да, идите дальше. Это самый интересный объект на всей станции.

Дадли оттолкнулся от пола. На алюминиевой обшивке имелось достаточно зацепок и неровностей, чтобы двигаться вперед. Ему не терпелось увидеть, куда ведет эта шахта. Дадли нутром чувствовал, что это очень важно. Эта часть отличалась от всей остальной станции. Чужаки могли что-то закачивать или выкачивать по этим трубам. Надо только найти, с чем соединяется тоннель, и у них будет первый ключ к пониманию чужой культуры. И отыщет его Дадли Боуз.

Он устремился дальше, скользя лучом фонаря по древнему металлу. В поисках понимания.

* * *

— Я не могу их вернуть, — сказал Оскар. — Ретрансляторы отказали. Мы не можем засечь даже несущую частоту.

— Проклятье! — Уилсон подключил свой пульт к дисплею контактных групп. — Когда пропала связь?

— Сразу, как только ты распорядился их отозвать. Невероятно. Ретрансляторы не могут отказать. Это простейшая схема.

На экране появилась трехмерная схема Бастиона с зелеными точками, отмечавшими местонахождение каждого исследователя. Все они двигались к маяку.

— Кто пропал? — спросил Уилсон.

— Вербеке и Боуз.

Уилсон ощутил вспышку гнева. «Конечно же, Боуз, больше некому». Но гнев быстро уступил чувству вины. «Он член моего экипажа, и у него отказало оборудование».

— Разве они не должны возвращаться при потере связи?

— Это установлено правилами. Даже если Дадли не слишком силен в теории, Эммануэль прекрасно это знает. Они, скорее всего, уже на пути назад.

— Как далеко они ушли от последнего работающего ретранслятора?

— Не знаю. Они установили по пути восемнадцать единиц, и с шестнадцати я до сих пор получаю сигналы. Значит, они находятся метрах в двадцати от работающего аппарата.

— Ладно, — напряженно кивнул Уилсон.

Он представлял, как разочарованы эти двое неожиданным сбоем, прервавшим их разведку. Возможно, они немного поспорили о необходимости немедленного возвращения; возможно, решили заглянуть еще на несколько метров вперед.

— Они могут выйти на связь в любую минуту, — добавил Оскар.

— Анна, Сэнди, от кораблей поступил какой-нибудь ответ?

— Нет, сэр, как это ни печально, — ответила Сэнди Ланьер. — Они продолжают идти тем же курсом. Никаких сигналов в нашем направлении.

— Проклятье! Ладно, начинаем кричать. Увеличьте мощность передающей антенны. Постарайтесь привлечь их внимание.

— Есть, сэр.

* * *

Макклейн Гилберт вылетел из тоннеля в помещение, где был установлен маяк. Перед ним в пробоину в стене вылетали члены контактной группы, остав­ляя за собой легкие завитки белесого газа маневровых ранцев.

— Ты засек их? — спросил он у Оскара.

— Нет. Ничего.

— Они должны вернуться с минуты на минуту. Черт возьми, Эммануэль знает, что делает. Сколько уже?

— Четырнадцать минут.

— Невероятно. Это не может быть простым сбоем ретрансляторов. С ними что-то случилось.

— Это неизвестно.

— Знаю.

Макклейн развернулся и, оттолкнувшись от стены, направился к тоннелю, ведущему прямо на пятый уровень.

— Что ты делаешь? — закричал Оскар.

— Помогаю им.

— Немедленно вернись на челнок!

— Мак, я с тобой, - сказала Франческа Роулинз.

Мак уже скрылся в тоннеле. Свет ее фонаря выхватил его спину из темноты.

— Я о них позабочусь, — ответил он Франческе.

— Они же из моей группы.

— Ладно.

— Мак, ради бога, - крикнул Оскар, - возвращайтесь к челноку, оба!

— Две минуты, Оскар. Честное слово, они ни на что не повлияют.