Ночные грехи - Тэми Хоуг

— Полиция! Выходите с поднятыми руками!

Тишина.

Меган пристально осмотрела двор. Электрические провода тянулись от столба к дому и гаражу. К сараю подводки не было, следовательно, внутри царит темнота. Только дурак решится войти один в темное помещение вслед за подозреваемым. Темнота сводила на нет все преимущества, которые давал пистолет. Лучшее, что она могла бы сделать, это вернуться к машине и вызвать по рации помощь, а затем сидеть и ждать. Если в сарае был Флетчер и он решил бы сбежать, пешком он далеко не уйдет. Если это не Флетчер, полицейские займутся злоумышленником, а она могла бы получше осмотреть место.

Меган сомкнула онемевшие пальцы на рукоятке пистолета, глубоко вздохнула и быстро пробежала мимо открытой двери за угол сарая. Пятнадцать метров, и все встанет на свои места.

Она прошла только шесть…

Он ударил ее сбоку. Выскочив из въездных ворот сарая, нанес Меган сильный удар, который сбил ее с ног, и она с головой зарылась в снег. Пистолет вылетел из руки.

Тренировка и инстинкт самосохранения сработали мгновенно. Двигаться! Двигаться! Двигаться! Она рванулась вперед в снегу, как выброшенный на берег пловец, размахивая руками, лягаясь ногами, хватая воздух ртом, отчаянно стремясь дотянуться до пистолета.

Он был позади нее. Она чувствовать его зловещую массу в воздухе. Ей казалось, что она чувствовала даже его тень, падающую на нее, как черный призрак, тень зла, холодного и тяжелого, как сталь.

Еще один рывок. Она устремила взгляд вперед, прямо на кончики пальцев, которые уже зацепили рукоятку пистолета. Но он всем своим весом навалился на нее. Меган выдохнула, сжалась и, выскользнув из-под него, мгновенно вскочила на ноги.

Его облик фиксировался в мозгу, как моментальные снимки. Черная одежда, лыжная маска, глаза и рот. Он бросился к ней, размахивая короткой черной битой. Меган получила сокрушительный удар по левому предплечью. Она отпрянула назад, стараясь удержаться на ногах, не потерять равновесие, чтобы суметь поднять руку с пистолетом и прицелиться в него. Он ринулся к ней, бита засвистела в воздухе, и удар снова пришелся в плечо. Бита вскользь прошлась по голове, а затем он ударил ее по правой руке с такой силой, что, казалось, от боли взорвался мозг и помутилось сознание.

Пистолет отлетел в снег. Ее рука безжизненно повисла вдоль тела. Меган качнулась назад, сделала шаг, попыталась развернуться, чтобы бежать. Одна мысль промелькнула в голове. Вот дерьмо! Я покойница!

День 11-й

17.00

— 5 °C, коэффициент комфортности: — 11

Каждый шаг отдавался в голове отца Тома, когда он шел вдоль центрального прохода церкви. Сутана крутилась вокруг обтянутых черными джинсами ног священника. Каждый третий шаг совпадал с гулкой басовой нотой органа.

Несколько человек, включая доктора Ломэкса, который лечил его голову, и Ханну, что не раз навещала его в отделении неотложной помощи, советовали ему пропустить сегодняшнюю вечернюю мессу. Он мог бы попросить помощь в епархии архиепископа, и они прислали бы какого-нибудь священника пенсионного возраста или новичка из одного из больших городских приходов, где фактически у каждого священника были ассистенты. Но Том был упрям в своем отказе. Он сделал еще один шаг, когда Айрис Малруни так больно ударила по ушам взорвавшейся под ее руками басовой нотой, что Том подумал — к его настойчивости больше бы подошло слово «безрассудство».

У него было сотрясение мозга. В ушах до сих пор звенело от удара медным подсвечником по голове. Предметы перед глазами двоились, словно в объективе фотокамеры со сбитым фокусом. Его преследовало головокружение и постоянное жужжание, словно вокруг головы неотступно роились комары. Но он проводил мессу. Он не мог остаться дома. Это было бы воспринято неправильно. Все посчитали бы, что он скрывается, и не только от Альберта Флетчера, но и от тех прихожан, которые не упустили шанса распространить колкие ядовитые сплетни об обстоятельствах того инцидента. Он не сделал ничего плохого. И Ханна не сделала ничего плохого. Ей требовалась поддержка и утешение друга. День, в который сострадание стало бы неправильным поступком, был бы днем, когда он отказался бы от жизни.

Чувство вины вонзилось своими острыми зубками в его совесть. Если быть честным до конца, он хотел предложить Ханне больше, чем свою дружбу. Он хотел предложить свое сердце. Было ли это так неправильно или это было просто против правил?

Том занял свое место за алтарем. Айрис нажала на клавиши, извлекая финальную ноту, и она глубоко отдалась у него в груди. Малочисленная субботняя толпа, расплываясь перед глазами, казалось, удвоилась.

— Да будет с вами мир Божий.

— И с тобой тоже.

— Еретик!

Крик эхом разнесся над толпой. Том посмотрел на балкон, где Альберт Флетчер стоял на перилах с распятием в руке, готовый прыгнуть вниз.

17.07

— 5 °C, коэффициент комфортности: — 11

Митч поморщился от усталости, усаживаясь за руль «Эксплорера». Он потратил большую часть дня на поиски Альберта Флетчера в сопровождении Марти Вильгельма, который вытанцовывал вокруг него, как гиперактивный бордер-колли, и прессы, не выпускающей их из вида.

— Шеф Холт, не смогли бы вы как-нибудь прокомментировать увольнение агента О’Мэлли?

— Шеф Холт, говорят, что ваша машина была припаркована возле квартиры Меган О’Мэлли всю ночь. Что вы скажете на этот счет?

— То, что это, черт возьми, не ваше дело!

Митч понимал, что такая ремарка повлечет за собой огромное количество звонков из муниципального совета, но ему было наплевать на это. Не его личная жизнь должна быть проблемой, волнующей всех и всякого. Вопрос оставался прежний — Джош. Он не мог поверить, что кого-то так уж беспокоят не относящиеся к делу детали.

Не относящиеся к делу. Хорошее определение того, что происходило между ним и Меган. Законченное, точное.

Жизнь была намного проще, когда офис БКР занимал старина Лео. Митч тогда был в безопасности в своем эмоциональном коконе, изолированном рубцовой тканью старой боли.

Он спрашивал себя, сколько времени потребуется, чтобы снова воссоздать ту жизнь, которая состояла из работы, Джесси и сражений с заботливыми свахами. Эмоциональное чистилище. Жизнь, которая, возможно, причиняла меньше боли, но наказывала сильнее.

Митч посмотрел на себя в зеркало заднего вида и презрительно прищурился. То, что он увидел, ему явно не понравилось. Пожалуй, он заскочит домой к Джесси, которая, слава богу, еще слишком маленькая, чтобы понять, каким идиотом был ее отец. Они смогут проглотить что-нибудь на ужин, прежде чем он снова отведет девочку к Штраусам, чтобы убить остальную часть вечера на поиски Флетчера.

Они обследовали больше чем половину города, не пропуская ни одного строения, дом за домом. Обыскивали подвалы и чердаки, сараи и мусорные контейнеры, но нигде не нашли никаких следов. Вертолеты продолжали кружить над городом, как хищные птицы, пока погода не заставила их прекратить поиск. Самым захватывающим отчетом, который они получили, было сообщение о вечеринке нудистов на заднем дворе общежития студенческого братства, где те устроили купание, обливая друг друга горячей водой из тазиков.