История Византийской империи. Том 3. Период Македонской династии (867-1057 гг.) - Федор Успенский

От Охриды и Преспы царь направился на юг в Северную Фессалию и раскинул стан в Деволе. Здесь ему были представлены Прусиан вместе с двумя братьями. Василий благосклонно отнесся к несчастным царевичам, старшего из них пожаловал саном магистра, а двух других возвел в патрикии. Сюда же приведен был самый опасный начальник отряда свободных болгар боярин Ивац; он был вероломно обманут и ослеплен стратигом Охриды Евстафием Дафномилом. Дальнейшей стоянкой была Кастория. Здесь были приняты окончательные меры к умиротворению западной, собственно албанской, и приморской Болгарии. В главных городах: Драче, Янине (Дринополь) и Колонии — оставлены были гарнизоны и назначены гражданские и военные начальники. Найдя в этих местах много греческих поселенцев и пленников, он предоставил им на выбор, оставаться ли на занимаемых местах или возвратиться на родину. В Кастории царю представились две дочери Самуила. Здесь произошла тяжелая сцена. Как скоро упомянутые царевны увидели царицу Марию, вдову убийцы их брата, они с гневом набросились на нее, и царю Василию стоило немалого труда успокоить их. Он обещал доставить им при дворе почетное положение и снабдить богатыми средствами, затем приказал отправиться в Константинополь всему семейству павшей династии. Из Кастории царь пошел еще далее на юг и сделал роздых в Стаге, у подошвы Пинда. Здесь византийская хроника сообщает весьма ценное известие о новом добровольном подчинении царю. На этот раз речь идет, несомненно, об албанском кланном начальнике, владельце области Берата, или Белграда, по имени Елемаг. Он явился не один, но с несколькими другими старшинами, которые все сдались на волю царя (14). К сожалению, во всех известиях об эллино-славянской войне только приведенное место дает несомненные указания на албанский элемент, для которого закончившаяся война открывала блестящие перспективы на Балканском полуострове, если бы он дорос до сознания своих национальных задач. После подчинения Елемага царь Василий не имел больше опасений насчет Албании и приморской области и спешил в конце 1018 г. в Афины, с тем чтобы на Акрополе, на почве классического эллинизма, принести хвалу афинской Панагии за так успешно оконченную войну, сопровождавшуюся громадным ударом для славянства, дававшим себя чувствовать в течение всего средневековья.

Как ни скудны подробностями рассказанные события греко-болгарской войны, как ни бедна характерами, за исключением главных двух героев, и резкими, надолго остающимися в памяти, фактами изложенная в настоящей главе драма, за исключением беспримерного ослепления 15 тысяч военнопленных болгар, тем не менее мы питаем надежду, что глубокий смысл ее и важное историческое значение будет отмечено читателем. Прежде чем нетерпимый и притязательный эллинизм не был сам принижен и вконец ослаблен мусульманским завоеванием, на Балканском полуострове делили господство греки и славяне. Рассматривая взаимные отношения империи и славянства в IX и X вв., мы не можем признать, что ход событий был благоприятен для вновь складывавшихся политических организаций в среде славянства. Византинизм носил в себе слишком много неподвижности и консерватизма и не казался способным приспособляться к новым историческим условиям. Византинизм при царях Македонской династии принял такое направление, которое казалось несовместимым с развитием политической и церковной жизни в славянских государствах на Балканском полуострове. Войны царя Василия с болгарами составляют один из кульминационных фактов греко-славянских отношений. В них выразилась вся противоположность народных характеров и исторических призваний греков и славян. У тех и у других есть естественное стремление владеть береговыми областями на Эгейском и Адриатическом морях; у славян давно уже пробудилась идея к завладению побережьями Мраморного моря и Босфора; в течение своей тысячелетней истории они неоднократно близки были к осуществлению этой идеи. С указанной точки зрения следует взглянуть на результаты победы Василия II. Несомненно, в 1018 г. победа была одержана как эллинизмом, так и византинизмом. С начала XI в. казалось сломленным вековое сопротивление, выставляемое славянами. Нужно признать, что Болгария занимала в то время первостепенное значение между всеми юго-западными славянами, ибо сербохорватская ветвь едва начинала обращать на себя внимание и весьма медленно складывалась в политические союзы. Начавшийся в конце X в. поединок имел роковой исход для Болгарии потому, что в ней не создалось еще к тому времени ни политического, ни религиозного центра и что разные части преследовали сепаративные цели. Исход борьбы столько же обусловлен был военными поражениями, сколько постоянными переходами на сторону империи высшего болгарского административного класса и поместного сословия. Искусной дипломатией царю Василию удалось поселить раздоры в самой семье комитопулов, преемников Самуила, и привлечь на свою сторону многих вождей и правителей областей обещанием сохранить их привилегии и пожаловать им имперские звания и почести. В среде представителей высшего клира царю также удалось найти приверженцев подчинения империи, так как он гарантировал для Болгарской Церкви самостоятельность и независимое управление. Инородческий состав населения полуострова, в котором отмечаются влахи и албанцы, стоявшие в политическом развитии гораздо ниже славян, был скорей на стороне византийской власти, чем туземной славянской. Но в этом смысле мы должны сделать оговорку, что в самых центральных местах нынешней Албании в начале XI в. оказалось весьма мало элементов, в которых бы можно было бесспорно признавать албанскую народность.

Эллинизм воспользовался всеми ресурсами, какие предоставила в его распоряжение вековая империя с ее передовой для того времени культурой и громадными военными средствами. Нанеся смертельный удар славянству, поощряя колонизацию свободных земель разными азиатскими народами, царь Василий вместе с тем бессознательно способствовал росту и усилению на полуострове инородческого элемента. Вследствие рокового исхода войны, разредившего славянское население и лишившего его господствующего положения, Балканский полуостров на долгое время утратил внутреннюю силу сопротивления и сделался легким орудием в руках соседей, одинаково враждебных для Византии и для славян. Ввиду грозных испытаний, какие средневековье готовило Византии, и в частности Балканскому полуострову, отсутствие здесь большой политической силы и твердой национальной организации, какую Болгария могла постепенно выработать и с успехом выставить против крестоносцев, с одной стороны, и против турок — с другой, давало себя чувствовать и сопровождалось неисчислимыми последствиями, одинаково вредными и для греков, и для славян.

В заключение следует сказать об устройстве, данном побежденной Болгарии. Самое капитальное известие в этом отношении заимствуется не из греческих и не из славянских источников: всего лучше был осведомлен историк, писавший в Антиохии (15).

«И написали вожди болгар царю Василию, унижаясь перед ним и выражая свое желание, чтобы он принял находившиеся в их руках крепости и области, и прося его разрешения прибыть к нему и действовать согласно его приказаниям, И пошел тогда царь в Болгарию… и вышли ему навстречу все тамошние вожди, и были также выведены жена… царя болгар и дети его. И принял он их крепости и оказал им милости и дал каждому из них должности согласно тому, чего требовали его заслуги. И оставил себе сильные крепости и назначил над ними правителей из греков и срыл остальные. И устроил дела Болгарии и назначил туда василиков, т. е. управляющих всеми делами и имуществами. И стало государство болгарское присоединенным к государству греков, и сделал он его катепанатом. И было это в сорок четвертом году его царствования. И вступили в брак дочери болгар с сыновьями греков и дочери греков с сыновьями болгар, и смешал одних с другими и тем уничтожил старую вражду, которая была между ними».