Двойной эскорт. Экзамен для героев - Алекс Орлов

Заметив выражение лица Тони, полковник поднял руки.

– Нет-нет, Тони Тайлер, никаких приказов лейтенанту Делии передано не было. Ей просто интересно, как у вас идут дела. Поймите, она ведь тоже может испытывать благодарность к тем, кто имеет отношение к ее спасению.

– Хорошо, я с удовольствием встречусь с ней, – сказал Тони, хотя ни он, ни Джим не поверили словам Фарковского об отсутствии приказа.

– Ну, идите на разгрузку, завтра встретимся, – сказал полковник, и Джим с Тони двинулись по широкому коридору в сторону арсенальных помещений. Вмонтированные в опоры амортизаторы упруго принимали почти тонную тяжесть, при желании напарники могли даже перейти на легкий бег – ходовая система их снаряжения позволяла сделать это.

В арсенальных помещениях их уже ждали обслуживающие гамма-блоки с набором механических манипуляторов. Джим привычно встал в раму, чуть приподнял правую руку с пушкой. Согнувшийся манипулятор отстегнул ее, а второй подхватил снарядный короб.

Потом настала очередь лазерных туб, но манипулятор лишь недоуменно лязгнул в воздухе и ушел ни с чем, чтобы пожаловаться системе управления. Та сейчас же выслала исследовательский зонд, который коснулся затылочной части шлема, чтобы получить информацию о полученных повреждениях. После этого манипуляторы стали работать более четко.

Шлем, грудной элемент, корсет и, наконец, «штаны», как называли Джим и Тони бронированную конструкцию, соединенную с опорами, игравшими роль обуви. Всего полминуты – и напарники остались в бежевой паре белья и белых носках. Пройдя в душевую, они скинули белье, помылись и, одевшись в «гражданскую» одежду, перешли через шлюз в жилой модуль, откуда до их комнаты были совсем близко.

– Ну и что? – спросил Джим.

– Пойду, – ответил Тони.

– И чего?

– Ты думаешь, я ее сразу в койку затащить хочу?

– С чего ты взял? Совсем не думаю. Просто я вообще не понимаю, как и о чем ты с ней будешь говорить после того, как собственными руками… из кусков кровавого мяса сшивал. Я бы после такого даже не знаю…

– Слушай, заткнись, это и так моя большая проблема.

– Что значит проблема? Тебя кто-то заставляет общаться с этой… пациенткой?

– Эта пациентка, между прочим, нас из этого гиблого кафе вытащила. Если бы не она, остались бы там фаршем на стене.

– А я разве возражаю?

Навстречу вышли двое знакомых офицеров. При них были шоковые ружья.

– Идемте с нами, Фарковский разрешил поохотиться на швонгов в десятом складском модуле! Они там просто преогромные, генераторы на двадцать процентов сажают!

– Спасибо, мы только с тренировки, – отказался Тони, и охотники ушли одни.

– Повторяю – я по-прежнему благодарен Делии за то, что она вытащила нас из ловушки, – сказал Джим, оглядываясь на охотников. – Я бы не смог… Ты же ей после всего случившегося практически родственник. Брат.

– Так, может, мне это и нужно, я не нуждаюсь в сексуальных игрушках вроде девочек из эскорта медцентра «Августины». Через неделю после знакомства я уже не знал, что с ними делать.

– Аналогично, камрад.

Они пришли в свою комнату, расселись по кроватям и какое-то время молчали.

– Как думаешь, для нас еще имеет значение, на кого работать? – спросил Джим.

– Ну конечно, мы всегда работаем на «наших». Если бы Форсайту не пришло в голову нас убрать, мы бы до сих пор служили Управлению «Р». Ты ведь об этом спрашивал?

– Наверное, – пожал плечами Джим и лег на кровать. – Я сейчас подремлю, а ты меня не трогай.

– Хорошо. Я тогда тоже подремлю.

Тони закинул ноги на кровать и вздохнул. До семи часов вечера ему предстояло определиться, нравится ли ему Делия как женщина или его к ней «просто тянет».

Под присмотром истребителей «шадоу» и судов артиллерийского прикрытия скайдеры высоких чинов дифтских спецслужб прибывали к одной из штабных станций.

Минные сети то и дело размыкались, пропуская очередное судно, а затем вновь кристаллизовались, делая охраняемое пространства непроницаемым для кораблей противника, его торпед и ракет.

Прибыл к штабной станции и дирфакт Куггер. Он проделал немалый путь без особых приключений, лишь пару раз радар выхватывал отметки вражеских кораблей, но двигатели скайдера позволяли ему держать противника на расстоянии.

Едва Куггер оставил уютный салон скайдера и вышел на приемную палубу, прозвучал сигнал тревоги. Гости заметались по палубе и, направляемые служителями палубы – гамма-блоками, стали быстро спускаться в убежище.

– Безобразие какое, пора преподать канкуртам урок, они уже в синей зоне не дают нам расслабиться! – пожаловался офицер из политической разведки Згаппо, полный, как и все згапповцы.

– И не говорите, коллега, – согласился с ним сотрудник внешней разведки. Холодноватые отблески на его лице выдавали в нем форматированного ботуцина – жителя газоразреженной области пылевого скопления Гонг.

«Тебе-то какое дело?» – мысленно усмехнулся Куггер, пряча свою усмешку в подсознании низкого уровня.

– Просто отреагировал. Пытаюсь быть отзывчивым, – ответил ботуцин.

– Извините, коллега. Просто я перенервничал из-за этого налета, – виноватым тоном произнес Куггер. Он совсем забыл, что ботуцинам доступно слышать эмоции на самых низких уровнях.

Завибрировали стены, затарахтели шрапнельные установки, стараясь перекрыть пространство перед минными сетями.

– Дальние бомбардировщики, – сказал офицер из службы безопасности флота. Как и все флотские, он был пижоном, носил темно-синий мундир с золотой отделкой. Офицеры Згаппо по сравнению с ним выглядели в своих мундирах словно бедные родственники.

– Самое неприятное, что к моменту, когда их бомбы прибывают к нам, сами корабли уже благополучно движутся к своим базам.

– Ну и какой в этом толк? Все бомбы будут уничтожены, – возразил офицер-ботуцин.

– Это, конечно, так, но на тысячу полубаллистических болванок мы истратим уйму дорогостоящих средств перехвата. Таким образом, они выиграют как минимум один к полутора.

– Война есть война, господа, – вмешался немолодой дирфакт в мундире контрразведчика. – Сейчас они нас обошли, а в прошлый раз мы разделали их тыловой конвой. Кстати, спасибо военной разведке, это они выложили рейдерам точную информацию.

Куггер картинно поклонился.

Снаружи еще раз ухнуло, и шрапнельные установки стали смолкать. Налет прекратился. Сигнальные огни на стенных панелях сменили цвет с красного на голубой, это означало, что можно выходить.

Когда все гости поднялись на приемную палубу, выяснилось, что неприятности еще не закончились. Скайдеры двух гостей оказались уничтожены, а один серьезно поврежден.