Пробуждение мёртвых богов - Александр Сороковик

Со всей пронзительной ясностью я осознал, что это не сон, не бред сумасшедших реконструкторов, не компьютерная игра. Это Римская империя, это мир прошлого, чуждый и жестокий, в котором мне предстоит теперь жить. Я застонал, обхватив голову руками, выпрямился, хотел подойти к месту побоища, чтобы посмотреть, не осталось ли кого-нибудь живого. Но какой-то инстинктивный, животный ужас заставил меня развернуться и побежать в другую сторону, не разбирая дороги, не определяя направление, давя рвущийся наружу крик.

Пока на моём пути не возникла стена, к подножию которой я упал, потеряв сознание…

Вечерний свет с трудом пробивался сквозь плотные ставни в келью, где я находился. Очевидно, когда я потерял сознание, мне помогли христианские монахи, которые перенесли меня к себе, дали воды и позаботились о моём самочувствии. Что же, наверное теперь мне следует относиться к ним, как к единственным друзьям в этом мире, мало ли, каким ветром меня занесло сюда. Возможно, придётся закончить свою жизнь таким же монахом в… в каком веке я вообще нахожусь, собственно? Явно ведь, не в первом, как рассчитывал Романов!

Судя по всему, Рим ещё не пал, однако христианство, как я понял, уже плотно распространилось в империи. Вот тут меня и подводит знание истории. Точнее почти полное её незнание. Римская империя вроде пала в пятом веке, и причин этому было множество, в первую очередь – внутренние проблемы. Варвары не уничтожили сильнейшую империю, они лишь ускорили её смерть и растащили останки. Однако, когда христианство утвердилось?

Дерьмо, какая теперь разница вообще? Всё это означает лишь одно – мне конец, я застрял тут! Какого лешего меня понесло за всей этой гоп-компанией? Теперь вместе с моей глупостью и безбашенностью, я сдохну в древнем мире один, нищий, либо от голода, либо от какой-то болезни. Или, как предполагалось ранее, меня просто сделают рабом, или убьют.

Наверное, и правда лучше мне спрятаться в этом храме, каким угодно образом уговорить его обитателей оставить меня тут, тогда я не знаю, приму постриг, или как это называется, буду жить здесь, молиться, трудиться, что там ещё? Недаром же я так удачно побежал, сломя голову, именно сюда, на каком-то зверином инстинкте, что ли…

Я не выдержал и разрыдался. По-настоящему, как в детстве. Было всё равно, нормальный ли это поступок для меня, но я больше не мог сдерживаться. Мне страшно хотелось, чтобы меня сейчас пожалел кто-то, успокоил, сказал что-то вроде, мол, ну да, дурак ты, наделал делов, будешь знать. А потом вернул обратно, строго предупредив больше так не делать. Может даже наказал, лишь бы вернул всё как было!

Чтобы оказаться в двадцать первом привычном веке, в том самом скандинавском пабе, снова потягивать пенное пиво, болтать с Максимом, поглядывать на Лену, и строить планы, как опять очутиться в её постели. Чтобы стереть из памяти мёртвые тела на дороге в рассветной полумгле, и свой глухой, сдавленный крик, инстинктивно негромкий, трусливый, чтоб ТЕ не вернулись посмотреть, кто это там кричит, и походя не проткнули его коротким обоюдоострым мечом.

В этот момент я услышал шаги за дверью и быстро вытерев слёзы, сделал несколько глубоких вдохов. Судя по всему, сейчас мне станет стыдно за это проявление слабости. В келью зашёл кто-то из монахов, или, что вряд ли, священников. Я никогда не был силён в церковной иерархии, да и она сильно отличалась, скорее всего, в этом времени. Хотя в каком таком "в этом"? Нет, надо положить конец этим мучениям и разобраться с главным вопросом. Если известное мне времяисчисление начинается с рождения Христа, то есть самый очевидный способ узнать какой сейчас год.

– Святой отец, – голос у меня оказался хриплым и слабым, монах, однако же, никак не отреагировал.

– Батюшка, – попробовал я более привычное для себя обращение, однако и это не произвело нужного эффекта. Да как же к нему обращаться? Может он вообще какой-то обет молчания дал?

Монах, тем временем, поставил на стол кувшин с водой, зажёг лампадки, перекрестился непривычно – одним пальцем и собрался уже было выходить, но в этот момент я попытался подняться, зацепил стоящую рядом свечу и всё же привлёк его внимание.

– Ты не должен вставать, брат – твёрдо проговорил он, подходя ближе.

Вот оно что, «брат»! И верно, скорее всего, это простые монахи, не священники, они и сами братья, и все окружающие – тоже.

– Иисус…, – прошептал я, – Иисус же умер за наши грехи?

При этом поймал себя на том, что я не только понимаю чужой язык, но и свободно говорю на нём.

– Да, да, верно, – несколько оживился монах, очевидно не ожидавший от меня подобного.

– Как давно? – увидев недоумение на его лице, я переспросил. – Сколько лет прошло с тех пор?

Молодое лицо монаха окончательно расплылось от удивления. Парень явно не ожидал такого вопроса. На вид ему было не более тридцати, скорее всего даже меньше, возможно мой ровесник, возможно чуть старше, но лицо выдавало в нём взрослого ребёнка, никогда не покидавшего стен своей обители.

– Как давно умер Иисус?

– Иисус, наш Спаситель, он принял смерть за наши грехи, но он воскрес, а затем вознёсся на небеса! Как написано в…

– Постой, постой, – перебил я его, – сколько лет назад он умер?

Молодой монах на несколько секунд задумался, после чего посмотрел на меня.

– Давно, – полушёпотом ответил он.

– А точнее? – подался я вперёд.

– Очень давно, – кивнул монах.

Я вздохнул и поблагодарил его за помощь. Вряд ли парень способен был ответить, сколько лет ему самому. Он вышел, а я встал с койки и принялся расхаживать по келье. Нервное возбуждение разогнало кровь по телу, и слабость отступила.

Что же мне теперь делать? Вернуться назад, судя по всему, у меня уже не выйдет. Даже если я и смогу достучаться до кого-то из древних богов, про которых говорили мои погибшие друзья, это ни на что не повлияет. Их власть пала, силы их крайне ограничены, и я им здесь вообще никто, собственно. Осваиваться в этом новом старом мире? Но как? И тут я вспомнил о тайнике, про который говорил Максим. Как там? Небольшой храм, посвящённый Меркурию, на опушке леса возле какой-то там деревни…

Да, это ведь мысль! Возможно, я и не смогу вернуться назад, но не обязательно подыхать тут в какой-нибудь яме! Золота в тайнике должно хватить на то, чтобы окружить себя такой роскошью, о которой я и не мечтал в двадцать первом веке. Лучшие особняки, стайки молоденьких девиц, целый штат прислуги… это будет неплохая компенсация! С этой мыслью я принялся собираться, но через мгновение остановился.

Допустим, я доберусь до места, оглянусь вокруг, поковыряю землю и выясню, что ничего там нет. Учитывая то, что Старший, или кто там ещё, ошибся на пару веков, забросив нас в период расцвета христианства вместо его зарождения, кто даст гарантию, что он не ошибся и с тайником на несколько километров, или как у них здесь, стадий? Или что за эти годы кто-нибудь не нашёл тайник и не воспользовался им по своему усмотрению?