Проводник - Александр Варго

Катя даже не удостоила его взглядом, но Василий уже развернулся и, испуганно озираясь, заторопился обратно.

– Ты это… Осторожней, – вполголоса произнес он.

Катя подошла к крыльцу, аккуратно обходя буйные заросли крапивы. Наклонилась, провела пальцами по рыжеватой шляпке гвоздя, вколоченному в ступеньку.

«Сейчас все повторится», – с нарастающим ужасом подумала она, немигающим взглядом рассматривая перепачканные ржавчиной пальцы.

Катя обернулась, глядя на тропу, которая привела их с Васей сюда несколько минут назад. В какой-то миг ее охватило жгучее желание развернуться и кинуться прочь. Прочь от этого гиблого места, где молодых девушек подвешивают, как освежеванные туши…

К горлу подкатил комок, и Катя встряхнулась, словно сбрасывая липкую паутину сомнений.

Дверь с первого раза не поддалась, хотя и шаталась, как гнилой зуб. Она быстро отыскала толстую палку и, используя ее как рычаг, с трудом выдавила дверь наружу.

Некоторое время Катя стояла в полной неподвижности, устремив тревожный взор в чернеющий зев дверного проема.

Войдя внутрь, она непроизвольно зажмурилась. В груди бешено колотилось сердце, выбивая по ребрам суматошную дробь. В эти секунды, длящиеся, казалось, целую вечность, она вдруг подумала, что стоит ей открыть глаза, как вокруг вновь начнет клубиться едкий дым, а на балке будут висеть безжизненные тела замученных девушек в одинаковых платьях, залитых кровью.

Она с трудом приподняла веки.

Все тихо и спокойно. Обстановка совершенно обычная – коврик для ног, чистый, но вытертый до проплешин, вешалка, колченогий стул. Никаких признаков пожара или вообще каких-либо повреждений даже при тщательном осмотре не наблюдалось. Со стороны вообще создавалось ощущение, что жилец дома всего несколько минут назад вышел по своим делам…

Катя осторожно двинулась вперед. Она ступала очень осторожно, и все равно старый пол предательски скрипел, и каждый звук рассохшихся досок отзывался впрыском свежей порции адреналина в кровь.

«Я не могла ошибиться, – мысленно твердила она, выходя из холла. – Она где-то здесь…»

Мимо мелькали древние, отслаивающиеся от времени обои с незатейливым орнаментом. Перед ней темнел широкий коридор, по правой стороне которого виднелся ряд дверей. Помедлив, Катя толкнула самую первую.

– Похоже на кабинет, – вслух пробормотала она, увидев массивный деревянный стол и высившиеся за ним полки, доверху забитые старыми книгами. В окно бестолково билась крупная муха, она недовольно жужжала, в упор не замечая открытую форточку в нескольких сантиметрах от себя.

Катя осторожно прикрыла дверь и направилась дальше. Следующей была спальня. Широкая кровать, аккуратно застеленная допотопным зеленым одеялом, одинокий стул у окна. Обстановка более чем скромная, решила она.

«Даже скорее аскетичная».

Взгляд девушки сфокусировался на чашке, стоящей на подоконнике, и она, подойдя ближе, увидела, что у той на дне сохранились остатки заварки.

Катя мельком глянула в окно.

Она с тревогой подумала, что, невзирая на заросшую тропинку к дому и запущенный внешний вид, внутри дом выглядел так, словно еще пятнадцать минут назад хозяин заправлял постель и пил чай…

«А если сейчас кто-то придет?!» – неожиданно подумала она, и колючие клешни страха вцепились ей в загривок, медленно приподнимая над полом.

Катя вышла из спальни и открыла дверь в третью комнату.

По размерам она значительно уступала предыдущим, и, кроме стоящего в середине помещения стола, тут ничего не было. Окно завешано светло-фиолетовым тюлем, на стене древняя «радиоточка», провод который был подключен к розетке.

Катя медленно шагнула вперед, провела пальцами по шершавой поверхности стола, после чего внимательно разглядела пальцы.

Никакого намека на пыль.

Катю прошиб холодный пот.

«Такого просто не может быть, – промелькнуло у нее в голове. – В огромном доме ни соринки?! Это при открытых-то форточках?!»

Оглядываясь, она обратила внимание на крошечную дверь в боковой стене. Затаив дыхание, девушка приблизилась к ней, подумав, что ей придется согнуться вдвое, чтобы пролезть через эту дверцу.

В коридоре послышался тихий шорох, и Катя вздрогнула, ее рука замерла в пяти сантиметрах от латунной ручки.

«Хозяева?!»

Неожиданно в памяти всплыла жутковатая история, рассказанная как-то Беллой. К ним в свое время примкнул призрак какого-то мальчика, и приключившаяся с ним трагедия долгое время не выходила у Кати из головы.

Парнишка с приятелями залез в чужой сад, где жила одинокая старушка. Набрали фруктов, но когда стали перелезать через забор с трофеями, пожилая хозяйка неожиданно вышла из сарая. Оказалось, все время, пока сорванцы обрывали плоды с ее деревьев, она наблюдала за ними оттуда.

Мальчуган замешкался, подбирая с земли выроненные яблоки, а когда спохватился, было уже поздно.

Старуха приволокла его в подвал, где связала и мучила несколько дней. Когда парнишка терял сознание, она окатывала его ледяной водой и совала под нос нашатырь.

К ней домой приходили родители вместе с полицией и даже провели обыск, но все было тщетно – подвал, где проходила страшная экзекуция, был надежно скрыт.

Спустя какое-то время старуха вытащила ночью полуживого мальчишку, взвалила его на тележку, накрыла тряпьем и покатила на пруд. Там она привязала к ногам несчастного камень и столкнула в воду.

Тело ребенка не нашли до сих пор.

Теперь, вспоминая эту дикую историю, Катя неожиданно почувствовала себя в роли этого бедолаги.

– Я все равно узнаю, что там, – прошептала Катя, открывая дверь.

Затхлый запах прелости неприятно защекотал ноздри, и она, засопев, принялась протискиваться внутрь.

Когда она выпрямилась, ее изумлению не было предела.

Никаких других комнат, никаких коридоров и дверей. Катя находилась на громадной, скрипевшей от дряхлости лестнице. Причем ступеньки вели как вверх, так и вниз.

– Этого не может быть, – замотала она головой, едва веря собственным глазам.

«Я видела дом снаружи… Я прошла три комнаты… Откуда здесь еще столько места для этой огромной лестницы???»

«Это что-то меняет? – заметил голос Ларисы. – Лестница ЕСТЬ. Принимай это как факт, не то обязательно окажешься в психушке, ломая голову над каждой загадкой. Законы логики тут не работают».

Поспорить с этим, учитывая столь ясное и отчетливое видение с подвешенными девушками, было трудно.

Да и не желала она спорить сама с собой.

Нога Кати осторожно опустилась на ступеньку. Послышался едва уловимый хруст, но доска выдержала. Осмелев, Катя переступила еще на одну ступеньку. Снова легкий хруст.