Не называй меня Афродитой - Шантель Шоу

* * *

Афина слушала разговор Луки и Сандро, но, поскольку они говорили по-итальянски, она ничего не понимала.

Ее взгляд был прикован к мужу. Афина все еще не могла поверить, что они поженились. Впрочем, как она заметила, Лука не выглядел особенно счастливым. Уж не жалеет ли он о том, что не смог жениться на Жизель? Бедный, он, должно быть, огорчился, когда невеста разорвала помолвку. И в этом виновата она.

Лука закончил разговор с помощником и подошел к ней. Ее сердце забилось быстрее, как только она вдохнула чуть горьковатый запах пены для бритья. Мышцы живота сжались, когда она, подняв глаза, насладилась красотой его волевого подбородка и чувственных губ.

– Мы сейчас выйдем из часовни, – сказал Лука, потом помедлил. – Когда мы окажемся снаружи, мне нужно будет тебя поцеловать.

Афина моргнула:

– Вам… тебе… нужно меня поцеловать?

У нее самые необыкновенные глаза на свете.

– Сейчас нет времени объяснять. На улице стоят журналисты, и крайне важно заставить их поверить в то, что наша свадьба настоящая.

– Настоящая? – Афина понимала, что повторяет все за ним как идиотка, но никак не могла взять в толк, зачем Луке нужно ее поцеловать.

– Все, что тебе нужно сделать, – это ответить на мой поцелуй, – нетерпеливо бросил Лука. – Это не должно стать для тебя проблемой. Помнится, тебе понравилось, когда я поцеловал тебя в Зенабе.

Значит, он не забыл…

Лука открыл дверь часовни, и девушку ослепили вспышки фотоаппаратов. Лука обнял ее за талию и прижал к себе.

– Это должно выглядеть убедительно, – прошептал он и наклонился к ней.

Сердце Афины учащенно забилось, когда она поняла, что он в самом деле собирается ее поцеловать.

Время остановилось, когда она, словно в замедленной съемке, смотрела, как опускается темноволосая голова Луки. Когда он коснулся ее губ, она поняла, что волнующее ощущение в животе вызвано не опасением, но предвкушением.

Лука завладел ее губами с уверенностью мужчины, у которого было столько любовниц, что он далеко не всех помнил. Его твердые губы раздвинули ее губы, откровенно соблазняя, не позволяя сопротивляться. Лука был непревзойденным искусителем. Он знал, как заставить женщину растаять, сохраняя при этом полный контроль над собой.

Афина ощутила знакомую панику, когда он сильнее сжал ее в объятиях, лишая возможности отстраниться. Но пугающие тени вскоре отступили. Она закрыла глаза и отдалась во власть разгорающегося желания.

Язык Луки переплелся с ее языком, и Афина уступила. Ее руки взметнулись к его плечам, ища опоры. Она забыла о своих комплексы и ответила на поцелуй.

Лука не ожидал, что настолько возбудится. Его тело словно охватило пламя. Ведь Афина не ласкала его, не нашептывала эротические фантазии, к чему он привык. Однако в ее на удивление невинном и неискушенном поцелуе был истинный эротизм. У Луки возникло ощущение, что он – первый, кому удалось разбудить ее чувственность. Но это невозможно, потому что Афина была обручена.

Лука притянул Афину к себе с такой силой, что ее мягкие контуры вжались в его напряженное тело.

Голоса и вспышки фотоаппаратов исчезли – в этот момент для него существовала только Афина: нежный аромат ее духов, шелковистая мягкость волос, ласкающих его щеку. Ее пылкость покорила Луку и заставила мечтать о большем. Он жаждал освободить их обоих от одежды, чтобы остались только мужчина и женщина, желающие удовлетворить обоюдную страсть.

Лука все крепче прижимал к себе Афину, чтобы ощущать глухое неровное биение ее сердца, вторившее рваному ритму его сердца, и продолжал поцелуй, пока тот не стал верхом эротизма.

Краем сознания он уловил хриплый смех, а затем чей-то голос спросил:

– Что вы скажете в ответ на обвинение в фиктивном браке, мистер де Росси?

Кто-то громко ответил вместо него:

– С того места, где я стою, брак выглядит самым настоящим. Пусть они скорее отправляются в отель, не то взрыв произойдет прямо здесь. Вы собираетесь отправиться в свадебное путешествие со своей женой, мистер де Росси?

Лука неохотно оторвался от губ Афины и повернулся к журналистам:

– Разумеется, у нас с синьорой де Росси будет медовый месяц, но пока мы собираемся провести несколько дней в Лас-Вегасе.

– Вы сами придумали дизайн платья своей супруги?

– Конечно. Я хотел создать платье, которое выгодно оттенило бы ее красоту. – Лука спокойно улыбнулся потрясенной Афине.

– Правда ли, что вы женились на мисс Ховард только для того, чтобы соблюсти условия завещания вашей бабушки? – спросил кто-то.

– Я женился на Афине, потому что… – Лука взглянул в сапфировые глаза своей новоиспеченной жены и снова подумал, как легко можно утонуть в их глубинах. – Потому что она завладела моим сердцем, когда мы познакомились в Зенабе девять месяцев назад, – ответил он журналистам. – А теперь, надеюсь, вы нас извините…

Афина была рада, что рука Луки лежит на ее талии, когда он вел ее к лимузину в окружении папарацци. Голоса, продолжавшие выкрикивать вопросы, и вспышки фотокамер дезориентировали ее. Шофер открыл дверцу, и Афина весьма неэлегантно упала на сиденье – почти на колени Луки. С залитым краской лицом она пересела, и через несколько секунд машина отъехала от тротуара, сопровождаемая вспышками фотокамер.

– Почему вы несли чепуху насчет того, что я завладела вашим сердцем? – поинтересовалась она.

И почему ей хочется, чтобы его слова оказались правдой?

– Пресса должна поверить, что наш брак настоящий, – натянуто ответил Лука и протянул ей свой телефон. – Я загрузил онлайн-версию таблоида, который сейчас читают жители Англии.

У Афины перехватило дыхание, когда она прочитала интервью с Жизель Мерсье.

– Почему ваша невеста говорит, что вы предложили ей деньги за брак с вами?

– Потому что так оно и есть.

– Я полагала, вы собирались жениться на Жизель по любви.

– Я не был влюблен в Жизель. – Губы Луки цинично изогнулись. – Я допускаю, что некоторым людям удается обрести истинную любовь… но для большинства любовь – всего лишь романтизированное объяснение похоти. Пока я получаю удовольствие от последней, у меня нет намерения влюбляться.

Афину вывел из себя его небрежный самоуверенный тон.

– Одной из причин того, что я согласилась выйти за вас замуж… номинально… было чувство вины. Из-за меня Жизель расторгла помолвку.

– Давайте не будем забывать, что главная причина вашего согласия – миллион фунтов, – протянул Лука.

В альтруизм Афины он не верил. Судя по всему, она мало чем отличалась от Жизель. Но ей придется попотеть немного больше, чтобы получить свои деньги.

Луку окатила горячая волна гнева, а вслед за ним пришло отчаяние. Он был так близок к цели! Его не особенно беспокоила потеря поста в «Де Росси энтерпрайзес», но он должен был получить виллу. Ради Розали! Через несколько лет, возможно, болезнь отнимет ее у него навсегда. Он не допустит, чтобы оставшееся у них время было омрачено переездом в другое место.