Глаза дракона - Стивен Кинг

«Ладно, — сказал он, — но никаких летучих мышей».

Флегг обнял его за плечи.

«Никаких, Томми. И еще — ты не только увидишь отца, ноувидишь его глазами его самого большого трофея».

Глаза Томаса вспыхнули интересом. Рыбка попалась на крючок.

Флегг повел его по лабиринту коридоров, в которых вы, да ия, тут же заблудились бы, но Томас находил дорогу так же легко, как вы в своейспальне — во всяком случае, пока его вел Флегг.

Они почти дошли до покоев короля, когда Флегг вдруг открылкакую-то дверцу, которой Томас никогда не видел. Конечно, она всегда былаздесь, но в таких больших и древних замках двери и целые крылья частостановятся тусклыми.

Проход был очень узким. Служанка со стопкой простыней такиспугалась, встретив в этом каменном горле королевского чародея, что прижаласьк стене и с радостью просочилась бы сквозь камень, если бы могла. Томас чуть нерассмеялся — иногда с Флеггом он чувствовал себя более уверенно. Больше имникто не встретился.

Откуда-то снизу донесся лай собак, что позволило Томасудогадаться, где они находятся. Во дворце жили только охотничьи собаки отца,такие же старые, как он. Роланд хорошо знал, как ноют от холода старые кости, ираспорядился устроить конуры собак прямо в замке, ярдах в тридцати от своихпокоев. Теперь они лаяли, напоминая, что их пора кормить.

Флегг остановился так внезапно, что Томас едва не налетел нанего. Чародей оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что они одни.

«Четвертый камень от пола, — сказал он. — Надави на него.Скорее!»

Конечно, это была тайна, а тайны Томас любил. Он быстроотсчитал четыре камня и нажал. Он ожидал какого-нибудь фокуса, но не того, чтослучилось.

Камень легко углубился дюйма на три, раздался щелчок, икусок стены отъехал, открыв вертикальный темный проем. Это была вовсе не стена,а огромная потайная дверь. Челюсть Томаса так и отвисла.

«Быстрее, идиот! — рявкнул Флегг, рванув его за рукав. Онуже не пытался произвести впечатление на Томаса, как обычно — он был действительновстревожен. — Давай же!»

Томас взглянул в темное отверстие, снова вспомнив о летучихмышах. Но один лишь взгляд на Флегга показал ему, что сейчас не время обсуждатьэтот вопрос.

Он открыл дверь пошире и шагнул в темноту. Флегг последовалза ним, не забыв закрыть за собой вход. Темнота стала полной, но прежде чемТомас успел что-либо сказать из указательного пальца Флегга снова брызнуластруя голубоватого света.

Томас невольно съежился и вскинул руки. «Никаких мышей, —Флегг усмехнулся. — Разве я не обещал?»

Верно, потолок было очень низким, и без всяких летучихмышей. При свете, идущем из пальца Флегга, Томас видел весь потайной ход футовдвадцать пять длиной, обшитый досками.

Собаки по-прежнему глухо лаяли невдалеке. «Когда я говорю„быстрее“, слушайся, — Флегг нагнулся к Томасу, в полумраке сам похожий налетучую мышь. От чародея исходил неприятный запах каких-то лекарств и сушеныхтрав. — Ты теперь знаешь про этот ход и можешь им пользоваться, но, если тебяпоймают, скажешь, что нашел его сам, случайно».

Тень пододвинулась ближе, заставляя Томаса сделать еще шаг.

«Если ты скажешь, что это я тебе его показал, Томми, тыпожалеешь».

«Не скажу», — прошептал Томас дрожащим голосом.

«Вот и хорошо. Но лучше, чтобы никто тебя не заметил.Шпионить за королем — серьезное дело. А теперь иди за мной и не шуми».

Дальняя стена хода тоже была обшита досками, но, подойдяближе, Томас заметил в ней две маленьких панели. Флегг погасил свет.

«Никогда не открывай их при свете, — прошептал он в полнойтемноте. — Он может заметить. Он стар, но еще хорошо видит».

«А что…»

«Тссс! Слышит он тоже неплохо».

Томас замолчал, слыша, как сердце колотится в его груди. Ончувствовал непонятное возбуждение. Потом ему казалось, что он каким-то образомзнал, что должно произойти.

В темноте что-то скрипнуло, и внезапно показался тусклый лучсвета. Еще скрип — и второй луч прорезал пространство. Флегг наклонился котверстиям, на миг закрыв свет, потом отступил и поманил Томаса.

«Взгляни», — прошептал он.

Еще более взволнованный, Томас осторожно приблизил глаза котверстиям. Он видел все четко, хоть и через странную зеленовато-желтую дымку.Перед ним были покои отца, и сам Роланд сидел у огня в своем любимом кресле свысокой спинкой.

Покои, которые король часто называл «берлогой», быливеличиной с обычный дом. По стенам горели факелы, а между ними были укрепленыголовы зверей: медведей, оленей, лосей, антилоп. Была здесь даже головалегендарного Фойна, которого у нас называют птицей Феникс. Томас не виделголовы Нинера, дракона, убитого отцом задолго до его, рождения, но сначала онэтого не заметил.

Отец зябко кутался в плед. Перед ним стояла кружка чая.

Вот и все, что происходило в этой огромной комнате,способной вместить (а иногда и вмещавшей) две сотни человек: старый король пилсвой одинокий чай. Но Томас глядел на это, не в силах оторваться. Сердце егоготово было выскочить из груди. Кровь тяжело стучала в голове. Руки сжались таккрепко, что потом он обнаружил на ладонях красные отметины от ногтей.

Вы спросите: неужели его так возбудил просто вид старика,пьющего чай? Ну, во-первых, это был не обычный старик, а его отец и к тому жекороль. И потом, наблюдать за человеком, который тебя не видит, оченьинтересно, даже если он не делает ничего особенного.

Но это и очень стыдно — подглядывать, что делают люди, когдадумают, что их никто не видит, — и Томас чувствовал, что ведет себя плохо, ноне мог оторваться от представшего перед ним зрелища, пока Флегг не прошептал:

«Знаешь, где ты, Томми?»

«Я… не знаю», — хотел он сказать, но, конечно, он знал. Хотьон и плохо разбирался в геометрии, но ориентироваться в пространстве мог.Внезапно он понял, что имел в виду Флегг, когда говорил, что он, Томас, увидитотца глазами его самого большого трофея. Он глядел на отца из середины западнойстены… А именно в этом месте висела голова Нинера, дракона, убитого отцом.

Томас зажал рот ладонью, чтобы не рассмеяться.

Флегг, тоже улыбаясь, снова закрыл панели.

«Нет! — запротестовал Томас. — Я хочу еще!»

«Не сегодня. На этот раз хватит. Ты сможешь прийти, когдазахочешь… хотя, если ты будешь бегать сюда слишком часто, тебя навернякапоймают. А теперь пошли».