Загадка ледяного пламени - Томас Ханшеу

— А где мой «денщик»? — раздраженно спросил Мерритон. Он не любил Боркинса, и тот знал об этом.

— Нигде не могу найти его, сэр, — смело ответил Боркинс. — Не видел со вчерашнего вечера.

— Со вчерашнего вечера? — Мерритон так и застыл, сидя на кровати и вытянувшись в струнку, словно кол проглотил. — Что, черт побери, вы имеете в виду?

— Коллинз вышел вчера вечером, чтобы принести ваши газеты со станции. По крайней мере, так он сказал мне, — терпеливо объяснил Боркинс. — И, насколько мне известно, так и не вернулся. Я уж не знаю, может, он отправился на станцию короткой дорогой через болото? По крайней мере, мне он об этом не сообщил. Но он до сих пор не вернулся, сэр!

Мерритон беспокойно огляделся. Коллинз очень нравился ему. И, естественно, он не хотел, чтобы что-то случилось с его «денщиком».

— Вы хотите сказать, что вчера вечером Коллинс вышел, чтобы принести мои газеты, — резко проговорил он. — И что этот дурак, скорее всего, отправился напрямую, через болота…

— Я предупредил его, — искренне признался Боркинс. — Но он сказал, что скорее всего пойдет коротким путем. Он сказал, что «не боится никакого ледяного пламени». Но у меня нет никаких сомнений, что он пошел через болото.

— Тогда почему, черт побери, вы не сказали мне об этом вчера вечером? — сердито воскликнул Мерритон, вскочив с кровати. — Вы же отлично знали о том, при каких обстоятельствах исчез Дакр Уинн, и тем не менее позволили моему «денщику» отправиться той же дорогой, — и тем самым обрекли его на смерть! Если с Джеймсом Коллинзом и в самом деле что-то случилось, я сверну вашу проклятую шею, Боркинс! Понимаете вы это?

Дворецкий побледнел, как лист бумаги, и отступил на пару шагов.

— Сэр Мерритон, сэр… я…

— Когда ушел Коллинз?

— Тогда уже пробило восемь, сэр… — голос Боркинса дрожал. — И поверьте мне, сэр, я всеми силами старался убедить его, пытался объяснить, что это опасно. Я просил его не делать ничего такого, о чем потом придется жалеть; но Коллинз, этот твердолобый кретин — извините за выражение, — так спешил доставить вам почту… Клянусь, сэр, я ничего не мог с этим поделать. Когда я лег спать, он еще не вернулся. Я решил, что он вернется позже. Но утром я заглянул в его спальню — постель так и осталась нетронутой.

Мерритон неожиданно крутанулся на пятках и внимательно посмотрел на дворецкого.

— Мне нравился Коллинз, — резко объявил он. — Мы долгое время знали друг друга. Я бы не хотел, чтобы что-нибудь случилось с парнем, который находится у меня на службе. А теперь ступайте и поинтересуйтесь, не появлялся ли он на станции. Потом отправляйтесь в деревню, проверьте все трактиры. Если вы не найдете никакого следа этого человека… — тут Найджел замолчал и какое-то время стоял, крепко сжав губы. — Я сам отправлюсь в полицию. Я найду самого лучшего детектива — например, знаменитого Клика, — и пусть он распутывает этот клубок. У меня больше нет сил все это терпеть!

Он властно махнул Боркинсу и стал одеваться. Сердце его напряженно ныло. Что, если и Коллинза постигла судьба Дакра? Было что-то неправильное во всем этом. Люди вот так без следов не исчезают! Конечно, должен найтись кто-то, кто смог бы разрешить эту тайну…

— Если Коллинз не появится до полудня, я отправлюсь в Лондон на двенадцатичасовом поезде, — продолжал сэр Найджел, обращаясь к самому себе. — Прямо в Скотланд-Ярд. Но я найду его, черт побери, я найду Джеймса Коллинза.

Однако никаких следов «денщика» так и не нашли. Он бесследно исчез. Никто ничего не видел; никто, кроме Боркинса, не слышал, что Коллинз собирался пойти запоздно через болота. А дворецкий никому не сказал, что Джеймс выбрал смертельно опасную дорогу.

Теперь же он просто исчез, точно так же, как Дакр Уинн, Вилл Маерс и многие другие. «Денщик» Мерритона пополнил список исчезнувших. Его унесло «ледяное пламя»… И это в Англии, в начале двадцатого века! Но факт остается фактом: Уинн исчез, а теперь по его стопам пошел Коллинз.

Мерритон упаковал саквояж, попрощался и уехал. Антуанетте он сообщил, что собирается провести день в столице, но не сказал, зачем едет. Он сел на двенадцатичасовой поезд до Лондона, а с вокзала на такси отправился прямиком в Скотланд-Ярд.

Вот такая цепочка невероятных событий привела в тот день Найджела в кабинет суперинтенданта Маверика Нэкома, когда там сидел Гамильтон Клик, которого представили гостю как господина Хэдленда. Сидя у окна, тот слушал историю, как говорится, «из первых рук».

Мерритон закончил фразой:

— И никаких следов тела так и не нашли. Неожиданно Клик вскочил и возбужденно произнес:

— В целом все это — необычайный вздор! — И, встретившись взглядом с удивленным Найджелом, добавил: — Пламя, конечно, — какое-то светящееся растение. Это само собой разумеется. Вот только откуда оно взялось, что за этим скрывается… Надо открыть хотя бы часть правды, и тогда все остальное станет ясно само собой. А каково ваше мнение, господин Нэком? Да, я возьмусь распутать этот случай, сэр Мерритон. Настоящее мое имя — Гамильтон Клик. Так что можете считать, что я в вашем распоряжении. А теперь давайте снова послушаем всю историю. К тому же у меня есть два вопроса.

* * *

Найджел оставил Скотланд-Ярд через час, чувствуя облегчение. С момента исчезновения Дакра на сердце у него лежал камень. Конечно, хозяин «Башен Мерритонов» не стал рассказывать Гамильтону Клику все, что думал о случившемся, хотя детектив всячески пытался расположить к себе Найджела, и тот решил, что фактически нашел в инспекторе полиции не только сыщика, но и друга. Мерритон был очень удивлен тем, что детектив сначала назвался чужим именем, но он много слышал о необычных методах господина Клика; кроме того, детектив показался ему исполненным сочувствия.

Клик сразу понял суть дружбы Мерритона и Уинна. Детектив обладал удивительной интуицией, и специфическое влияние Дакра на Найджела — скорее, благодаря взглядам и жестам последнего, чем вопросам, которые задавал Клик, — скоро стали для него яснее ясного. Кроме того, инспектор сделал собственные выводы. Он узнал о предложении, которое сделал Найджел Антуанетте Брелнер, и о том, как Дакр отнесся к этому. Он узнал много личного о хозяине «Башен», чего тот не рассказал бы никому.

Но именно так Клик всегда и действовал. Так что можно считать, что между ними зародились отношения, которые в дальнейшем могли перерасти в настоящую дружбу. Кроме того, Клик и господин Маверик Нэком обещали, что не позднее чем через пару дней сами заглянут в Фетчфорд и изучат все на месте. Они решили, что будут изображать друзей Найджела, так как Клик решил: не стоит сообщать всем и вся, что они из полиции. Так, по мнению инспектора, им удастся узнать много больше.

Но только об одном, случившемся после того званого обеда, Мерритон умолчал — это касалось дурацкого выстрела из револьвера. Только он и доктор Бартоломью, всегда очень сдержанный на язык, были в курсе выходки молодого человека. Сам же Найджел стыдился того, что сделал, и расскажи он об этом, стало бы очевидно, что в тот день он перепил; но он не хотел, чтобы кто-то разделил его секрет. К делу это не имело никакого отношения. А вот если о выстреле узнает Антуанетта… В общем, он свалял дурака и не хотел об этом распространяться.