Странники Гора - Джон Норман

Катайтачак и Камчак, к моему великому удовольствию, искренне старались вникнуть в слова девушки, удерживались от высказывания своих соображений по поводу услышанного и не спешили объявить девушку сумасшедшей. Их поведение ободряло меня: я боялся, что они, потеряв наконец терпение выслушивать то, что не могло не казаться им совершеннейшим абсурдом, в гневе прикажут наказать Элизабет Кардуэл плетьми, а то и вовсе решат подвергнуть её пытке.

В то время я ещё не знал, что у Катайтачака и Камчака имелись некоторые причины считать, что все, о чем говорит им девушка, вполне может быть правдой. Однако на наиболее интересующие их – как и меня – вопросы о том, каким образом и зачем оказалась эта девушка в тарианских степях, землях народов фургонов, ответа они так и не получили.

Как ни странно, мы все были, кажется, удовлетворены тем, что и сама девушка, похоже, этого не знала.

Катайтачак с Камчаком наконец окончили свои расспросы и, устраиваясь поудобнее, откинулись назад, не спуская глаз с девушки.

– Не шевелись, – приказал я ей.

Она повиновалась. Она была очень хороша собой.

Камчак жестом дал мне знак.

– Можешь опустить голову, – сказал я девушке.

Бросив на меня жалобный взгляд, девушка под перезвон цепей подалась плечами вперед и уронила голову так низко, что лоб её упал на шкуру огненного ларла, на которой она все так же стояла на коленях.

Все её тело сотрясала нервная дрожь.

Мисс Кардуэл мало чем отличалась от тысяч хорошеньких женщин крупных городов Земли. Возможно, она была несколько умнее других или выглядела чуть симпатичнее большинства своих подруг, но в основном она была такой же, как те, что работали в учреждениях, магазинах или мастерских, пытаясь обеспечить себе существование в одном из пленяющих воображение городов, прельщающих своих жителей обилием соблазнов и удовольствий, от которых так тяжело отказаться. То, что произошло с ней, как я полагаю, могло в равной степени произойти с любой из её подруг.

Она помнила, как проснулась в тот день, умылась, оделась и, позавтракав на скорую руку, выбежала из дома, как спустилась в метро, добралась до своего офиса (одного из многочисленных рекламных агентств на Мэдисон-авеню) и принялась за свои обычные, успевшие порядком наскучить обязанности секретарши. Она помнила свое волнение, когда её вызвали ассистировать шефу отдела на встрече с кем-то, чью фамилию она, конечно, сразу же забыла; помнила, как, мазнув по губам помадой, с ручкой и блокнотом в руке она вошла в кабинет начальника.

Здесь уже находился высокий незнакомый мужчина, широкоплечий, с огромными руками, землистого цвета лицом и неестественно яркими зелеными глазами. В его присутствии она тотчас почувствовала необъяснимый страх. На мужчине был дорогой, хорошо сидящий костюм, однако ей почему-то показалось, что он не привык к подобному одеянию. Именно он первым заговорил с ней – он, а не начальник её отдела, человек, которого она знала довольно хорошо.

Мужчина не позволил ей занять место за секретарским столом. Вместо этого он приказал ей стать посредине кабинета и выпрямиться. Он, казалось, внимательно изучал её фигуру. Чувствуя нарастающее раздражение, она, тем не менее сама не зная почему, выполнила его приказание и застыла перед ним так, как он потребовал. Глаза незнакомца пробежали по её лодыжкам, неторопливо прошлись по бедрам, заставляя её залиться краской, поднялись выше, медленно, словно проникая в каждую складку её одежды, прогулялись по животу, груди, заглянули в каждый потаенный уголок её тела.

– Поднимите голову, – потребовал незнакомец.

Невольно повинуясь ему, она, сдерживая недовольство, высоко запрокинула голову, демонстрируя ему свою грациозную аристократическую шею.

Бросив на девушку последний оценивающий взгляд, незнакомец отвернулся.

Она посмотрела на него пылающими от негодования глазами.

– Помолчите, – приказал мужчина.

Она до хруста в пальцах сжала руки в кулаки.

Незнакомец кивком указал ей на дальний конец кабинета.

– Пройдите туда и вернитесь назад, – потребовал он.

– Не пойду! – отказалась она.

– Скорее! – скомандовал мужчина.

Элизабет со слезами на глазах взглянула на начальника своего отдела, но тот совершенно неожиданно впервые показался ей нерешительным, мягким, неуклюжим и страшно испуганным. Он поспешно кивнул и отвел глаза:

– Пожалуйста, мисс Кардуэл, сделайте все, о чем вас попросили.

Элизабет перевела взгляд на незнакомца. Зажатая у неё в руке ручка с хрустом переломилась пополам.

– Ну? – потребовал мужчина.

Глядя ему в глаза, она внезапно ощутила (это было странное ощущение), что этому человеку при определенных непонятных ей обстоятельствах и для не менее загадочных целей не раз уже приходилось подобным образом оценивать женщин.

Это чувство вызвало у неё раздражение.

Это показалось ей вызовом, который она непременно примет. Она покажет ему, что такое настоящая женщина – пусть в эту минуту и обуреваемая яростью, она примет его вызов, и пусть её походка будет ему ответом!

Элизабет Кардуэл гордо вскинула голову.

– Ах так! – бросила она.

И с высоко поднятой головой она со всей возможной грацией прошагала в дальний конец кабинета, круто развернулась и с улыбкой победительницы на губах – снова подошла к внимательно наблюдающему за ней мужчине. Где-то у себя за спиной она услышала сдавленное восклицание и шумное дыхание своего шефа, но она не сводила глаз со странного незнакомца.

– Вы удовлетворены? – язвительно поинтересовалась она.

– Да, – ответил тот.

После этого она помнила только, как, развернувшись к двери, чтобы оставить кабинет, почувствовала такой странный, всепроникающий запах, который моментально заполнил её легкие и затуманил сознание.

Очнулась она уже на бескрайней равнине на Горе.

Она была в том же платье, в котором вышла утром на работу, с той только разницей, что теперь на её шее болтался широкий, прочно сшитый по краям кожаный ошейник. Она долго кричала, бродила из стороны в сторону и наконец после нескольких часов бесцельных скитаний по высокой, по пояс, бурой траве, измученная и голодная, заметила неподалеку двух всадников, перемещавшихся на странного вида животных. Она окликнула их, и те осторожно, словно проверяя внимательным глазом, не прячется ли где-нибудь подле неё коварный враг, подъехали поближе.

– Я – Элизабет Кардуэл! – воскликнула девушка. – Мой дом в Нью-Йорке! А это что за место? Где мы находимся? – И она снова обвела диким затравленным взглядом лица присутствующих и расплакалась.

– В позу! – приказал Камчак.

– Стань, как стояла раньше! – резко бросил я девушке.