Весна в Севилье - Вера Армстронг

Подъехав к ферме, она увидела «лендровер», припаркованный в вымощенном булыжником дворике. Чтобы открыть ворота, ведущие на территорию фермы, Кристи пришлось выйти из машины.

Хотя всю неделю стояла сухая погода, подъездная аллея была похожа на грязное болото, но девушка предусмотрела и это. Переобувшись в кроссовки, она вышла, открыла ворота, въехала во двор и поставила свою машину позади «лендровера», а потом снова надела туфли и вытерла тряпицей запачканные руки.

Сердце у Кристи бешено колотилось, щеки пылали. Никогда еще не чувствовала она себя такой запуганной и одинокой. Но девушка собрала все свое мужество, высоко подняла голову, поднялась на крыльцо и решительно позвонила.

Казалось, прошло немало времени, прежде чем Айвор открыл ей. По его виду она поняла, что он, вероятно, работал в саду, — брюки были запачканы землей, рубашка расстегнута, так что виднелась волосатая грудь…

— А-а, это вы… — Айвор поморщился. — Ну да, я ведь узнал вашу машину.

Да он, оказывается, превосходный актер! — подумала Кристи. Делает вид, что не ожидал моего приезда, хотя на самом-то деле отлично знает, что это письмо приведет меня сюда.

Итак, ни в коем случае не теряй чувства собственного достоинства, напомнила себе девушка. Даже обращаясь с просьбой, можно оставаться гордой… Ему не увидеть моих слез!

— Полагаю, нам необходимо кое-что обсудить, — произнесла Кристи холодно.

— Кому это нам? — спросил Холдейн, явно недоумевая.

Нет, какой бы смиренной овцой ты не притворялся, тебе не обмануть меня, мысленно убеждала себя Кристи.

— Простите, если помешала, — отрывисто проговорила она, — но я вынуждена была приехать именно сейчас. Дело в том, что сегодня я получила письмо.

— Письмо? Что за письмо? Да не стойте же на пороге, проходите в дом. — Холдейн посторонился, давая ей возможность пройти.

Кристи неохотно повиновалась. Коридор был узким, и ей пришлось прижаться к стене, чтобы не задеть Айвора.

В полутьме лицо его было почти не различимо, и Кристи вдруг поняла, что не могла бы описать внешность этого человека или набросать его портрет.

В свое время она успешно занималась рисунком и научилась с первого взгляда запоминать лица, но сейчас поймала себя на том, что ничего не может сказать об Айворе. Какие у него волосы? А глаза?

Ей легче было представить себе второстепенные детали: любит работать в саду… испарина на лбу… волосатая грудь…

И вдруг Кристи поняла, что беспокоится не только по поводу лежавшего на дне ее сумочки письма.

Коридор показался ей холодным и мрачным.

Как и во многих старых зданиях, воздух здесь был пропитан запахами лаванды, ваксы и мореного дерева, пробуждая приятные мысли о домашнем уюте, о расторопной и добросердечной хозяйке, успевающей и заниматься детьми, и следить за порядком в доме…

Это было слабое место Кристи — отдаваться грезам о счастливой семейной жизни.

Она заставила себя очнуться и попыталась успокоить расшатавшиеся нервы.

— Сюда! — пригласил ее Айвор.

Он прошел вперед, а Кристи последовала за ним, интуитивно держась поодаль, ибо, не принимая его на уровне сознания, она чувствовала, что какой-то глубоко запрятанной, первобытной частью души уже соприкасается, сближается, сливается с ним…

Конечно, он был бы доволен, этот самовлюбленный тип, если бы угадал, какие мысли сейчас бродят у меня в голове, с горечью думала Кристи. Так же, как торжествовал, наградив меня своим отвратительным поцелуем…

Она подождала, пока Холдейн распахнет двери настежь и пропустит ее в комнату. Из-за прикрытых ставен лились полосы яркого света, в которых роем кружились пылинки. Комната была огромной, и ее окна выходили на две стороны, так что сквозь щели можно было различить большой, запущенный сад.

Мебель здесь стояла явно наспех подобранная, но по-своему привлекательная, хотя, конечно, Дорин, предпочитавшей яркие атласные чехлы с лентами и бантами, вряд ли пришлась по вкусу выцветшая парча.

Кристи поймала себя на том, что ей хочется потрогать эту мягкую поношенную обивку, притронуться к фигуркам из стекла и фарфора, стоявшим на старинном бюро… Осязание было развито у нее сильнее других чувств, и она всегда испытывала потребность в буквальном смысле слова соприкоснуться с жизнью другого человека.

Внезапно девушка ощутила холодок беспокойства, и, хотя она могла поклясться, что быстро совладала со своими чувствами, Айвор, видимо, все же успел что-то заметить.

— Вам холодно? — поинтересовался он.

Она покачала головой. Пальцы ее действительно были ледяными, но вовсе не от холода, а оттого, что она испытывала отчаяние и ужас.

— Дорин говорит, что в этом доме не хватает женской руки, — очень просто проговорил Айвор, и Кристи от неожиданности подняла голову.

Их взгляды встретились, и она вдруг поняла, что теперь может его нарисовать. Серые ласковые глаза — небольшие, но очень выразительные, рыжеватые волосы…

Холдейн тоже рассматривал ее, как художник свою модель. По его губам пробежала легкая усмешка, но смотрел он с явной теплотой. Впрочем, Кристи не собиралась верить в его искренность.

— Обустройство дома — дело очень индивидуальное, — проговорила она и тут же разозлилась на себя.

С какой стати ты подхватила эту тему? — тут же рассердилась она на себя. Ведь тебя привела сюда совершенно определенная цель.

— Да, — согласился Айвор, — и, пожалуй, не мужское. Только женщина знает, как сгладить острые углы, создать уют… Так я полагаю.

Взгляд Кристи упал на фотокарточку, стоящую на одном из столиков. Ага, вот и его подруга — Дорин описала ее очень точно. Эта женщина, или, точнее, девушка, не производила впечатления мягкой. В ее облике бросались в глаза именно острые углы.

— Гейл еще не видела этого дома, — произнес Айвор, и Кристи покраснела, поняв, что он перехватил ее взгляд на карточку. — Честно говоря, я не уверен, что ей здесь понравится. — Он сказал это таким равнодушным тоном, что она вновь почувствовала к нему неприязнь.

Как может мужчина покупать дом, не посоветовавшись с любимой женщиной, возмутилась Кристи. Впрочем, какое мне дело до них? — тут же одернула себя она. Я пришла сюда совсем по другому делу.

Девушка открыла сумочку, достала оттуда письмо и положила его на столик.

— Я хотела бы обсудить с вами вот это. — В ее интонации прозвучал вызов. — Вы должны понять, что я никак не могу уложиться в указанные здесь сроки. — Кристи услышала, как дрожит от волнения ее голос, и, с трудом проглотив слюну, замолчала. Ты не должна терять самообладание, не должна унижаться, твердила она себе. Ага, он нахмурился. Ждет, что я буду его умолять? — Я обещала справиться с работой так быстро, как только возможно, и намерена выполнить свои обязательства. А это письмо…