Так близко к горизонту - Джессика Кох

Дэнни, кажется, не страдал от нетерпения. Ответ пришёл только спустя два часа, когда я поднималась по лестнице отдела постройки подземных инженерных сооружений.

«Я рекомендую джинсы и кроссовки. Мы будем иметь дело не с голубой кровью, а с соломой и лошадиной шерстью. Возьми свою собаку – ей там точно понравится. В 10 у тебя».

Время до субботы тянулось бесконечно. Когда мы с Лайкой пришли на парковку, он уже ждал. Стоял, облокачиваясь на начищенный до блеска «БМВ», руки как всегда скрещены. Несмотря на то, что была зима, солнце ярко светило и пригревало.

Дэнни сделал пару шагов ко мне и поцеловал в губы. Это был мимолётный поцелуй, но воздух всё равно словно завибрировал. Я снова напомнила себе, что не следует забывать о дыхании.

По мнению моей собаки, этот чужак явно переступил черту. Она громко зарычала и приготовилась защищать меня в случае опасности. Дэнни улыбнулся:

– Какое милое приветствие!

– Извини, – сказала я. – Она немного запуталась. Она была бездомной, пока не попала ко мне, и много пережила. Над ней постоянно издевались. Её били и даже стреляли в неё из обреза. Дай ей время, и когда-нибудь она тебя полюбит.

Он оценивающе посмотрел на неё, но взгляд его был мягок, даже нежен.

– Все нормально, – ответил он. – Мы поработаем над этим. В издевательствах я разбираюсь. Мы станем лучшими друзьями, вот увидишь.

Он открыл заднюю дверь.

– Усади её. Я кое-что принес ей, но оставим это на потом. Не стоит на неё пока давить.

Оставить мою собаку в покое было лучшим способом завоевать её доверие. Многие люди сразу пытались утолить свою потребность в близости и начинали её гладить. Этим они с самого начала всё портили.

– Она может так залезть? Ты не положишь одеяло? – уточнила я.

– Да, конечно, – растерянно ответил он. Увидев, что я медлю, он добавил: – Не знаю, как было заведено у твоего Александра, но для меня машина не святыня, а средство передвижения. Оно перемещает людей – и собак – из пункта А в пункт Б. Так что усаживай её.

– Если потом она пробежится по мокрой траве, то замарает всю машину на обратном пути, – выдала я информацию для размышления.

Он пожал плечами и отшутился:

– Всё равно. Когда эта станет слишком грязной, я куплю новую.

Я отцепила поводок, дала Лайке знак запрыгивать и спрятала довольную улыбку. То, что другие приняли бы за надменность, мне в нём нравилось. Ему удавалось совмещать надменность и обаяние.

Мы выехали на шоссе. На дороге было на удивление оживлённо. Возможно, все поехали за покупками.

– У нас, вообще-то, не так много времени, – сказал Дэнни. – Вечером у меня ещё бой.

– Бой? Кикбоксинг?

– Да. Ничего особенного. Просто маленькое состязание в Фейербахе.

У меня всё никак не получалось соединить Дэнни и боевые искусства в одном образе. Мне он всё же казался слишком милым и дружелюбным для этого.

– Я могу поехать с тобой?

Он удивился:

– Как угодно. Если хочешь.

Я радостно кивнула.

– Тогда так и поступим. В следующую субботу я всё равно смогу забрать тебя только вечером. Весь день буду занят.

– Чем это?

– По утрам я бегаю, днём у меня фотосессия, но она не будет слишком долгой.

– А ещё я могу пойти с тобой на пробежку, – предложила я.

Он расхохотался:

– Думаю, ничего не получится.

– Эй, что это значит? Вообще-то я тоже могу бегать! – обиженно ответила я.

– Хорошо. Если ты настаиваешь… Тогда я заеду за тобой в субботу в восемь утра, и мы будем бегать вместе. Потом можешь подождать у меня. Тина тоже будет, так что ты не соскучишься.

Про себя я ликовала. Я снова настояла на своём.

– А одно другому не мешает? – вдруг решила спросить я. – Совмещение единоборств и фотографии?

– Почему они должны мешать друг другу?

– Ну, ты же понимаешь. Синяк под глазом, выбитые зубы…

Он снова захохотал, и я поняла, что люблю, когда он смеётся. Я уже не могла представить себе более прекрасный смех.

– Макияж и правильное освещение скрывают всё. Кроме того, речь ведь не о жизни или смерти, а о технике. В боях с полным контактом я редко участвую.

– Почему? – я была уверена, что на дипломе мирового чемпионата был указан полный контакт.

– Личные причины. Полный контакт безусловно может стать кровавым делом. В лёгком контакте борьба идёт за баллы, не за то, чтобы отправить противника в нокаут. Есть ещё ограниченный контакт, но, на мой взгляд, это уже не спортивное единоборство. Лучше тогда сразу в кружок лепки идти.

– Так кровь не брызжет? Никаких опасных для жизни травм?

Он пожал плечами:

– Брызжущая кровь не обязательна. Травмы, конечно, есть. Но они и на тренировках случаются.

Дэнни свернул на одну из просёлочных дорог.

– У тебя ещё не было серьёзных травм от кикбоксинга?

– Да нет, были. Несколько рваных ран, которые пришлось зашивать, сломанная рука, сломанное ребро, повреждения сухожилий и сломанная три раза одна и та же лодыжка. Но я сам виноват. Если ты такой идиот, что не можешь выполнить определённую комбинацию шагов, то лучше бросить её, чем всё время пытаться.

– Боже мой. Да конный спорт после этого безопасен.

– Я начал в одиннадцать лет и тренировался каждый день по три-четыре часа. Так что конечный счёт всё же неплохой, – заметил он.

Мы ехали мимо старой мельницы с большим водяным колесом. На лугу около неё лежали несколько жалких пятен снега и спорили с солнцем. Дэнни припарковался на лугу у выгона для лошадей.

– Как ты вообще додумался заниматься единоборствами?

Дэнни потянул ручной тормоз и с вызовом посмотрел на меня:

– Я внезапно почувствовал, что нужно защищать себя.

– Почему?

– Вот мы и приехали, – сказал он и начал что-то искать в сумке.

– Если сегодня на тебя нападут вооружённые парни, ты с ними справишься?

– Сколько парней нападет на меня?

– Хм, ну, скажем, пятеро.

– Да, с этим я справлюсь. Если только у них не будет автомата.

Он вытащил мешок с кусочками сыра. Потом вышел и открыл заднюю дверь для Лайки.

– Теперь я по-настоящему поздороваюсь с твоей собакой, а потом представлю тебя Майе.

Я тоже вышла и наблюдала за Дэнни и Лайкой. Дэнни сел на корточки и протянул моей собаке раскрытую ладонь с сыром. При этом он не отрывал взгляд от земли.