Джокер для паука - Василий Горъ

— Хватит ерничать!!! — Гойден привстал над столом и сжал кулаки. — Тебе что, пять зим отроду?

Однако Эйлор не испугался — отодвинув тяжелый деревянный стул, он встал, весело посмотрел на Игела и кивнул в сторону окна:

— Предлагаю пройтись до моей кельи. Прогулка тебя не разочарует, брат!

— Может, хватит ерничать? — чувствуя, что закипает, Гойден от души врезал кулаком по столу и отскочил в сторону, уходя от падающего на него содержимого перевернувшейся тарелки.

Югана проняло — сообразив, что перегнул палку, он расстроено вздохнул, сел на свой стул и буркнул:

— Я привел в монастырь Самира Коррина. Навыки Просветляющего у меня не очень, и кажется, что над мальчиком надо еще поработать…

— Что? — ошалело переспросил сотник. — Кого? Принца Самира? Сына Ольгерда?

— Угу. Именно его. Довольно занятный мальчишка…

— Ты ничего не путаешь? — вскочив на ноги, Гойден одним прыжком оказался рядом с Юганом, и, схватив его за сутану, пару раз встряхнул.

— Вряд ли… Похож на отца, как две капли воды… А, главное, двигается точно так же… Я с ним работал каждый вечер… Часа по два… Незабываемое ощущение…

— Идем… Я хочу его увидеть… — отпустив подчиненного, сотник быстрым шагом подошел к двери, и, увидев, что Юган все еще сидит, зарычал: — Что расселся? Давай бегом!!!

Технику введения в состояние так называемого Просветления Юган помнил слабо — все-таки с момента окончания им курсов десятников Черной сотни прошло уже больше десяти лет, а ломать психику пленным по-настоящему ему не приходилось ни разу. При необходимости офицеры его подразделения услугами недоучек-десятников не пользовались — чего-чего, а полноценных Просветляющих в Черной сотне было предостаточно. Поэтому, начиная процедуру подавления воли, Эйлор довольно сильно волновался.

Раскачивая перед лицом ребенка блестящий шарик и подстраивая темп своего дыхания под его, монах старался не думать о том, что будет, если ребенок не поддастся. Или ему уже поставлен блок. А монотонно бормотал вбитые в подсознание ключевые фразы.

Однако, к искреннему удивлению Эйлора, привыкший к сосредоточению мальчишка сам шел ему навстречу — видимо, в предложении научить новой технике с помощью медитации он ничего особенного не видел. Что здорово облегчало задачу Югана…

Погрузив принца в транс, монах почувствовал, что вспотел. От волнения — следующая фаза обработки должна была изменить мировосприятие жертвы так, чтобы после выхода из этого состояния парнишка забыл и своих родителей, и свое прошлое, и стал воспринимать его, Югана, своим единственным близким человеком и духовным наставником. Что с его уровнем освоения ремесла Просветляющего было задачей почти достаточно сложной.

Блокировать основные ассоциативные связи приходилось крайне осторожно — рекомендации инструкторов он помнил смутно, а получить вместо послушной марионетки человека-растение в планы Югана не входило. Поэтому, закончив первый и самый важный сеанс Просветления, монах с удивлением понял, что уже рассвело. И что он провозился с Самиром целую ночь…

Отправив мальчишку справить физиологические потребности и закрепив возможность реакции его новой личности на такие раздражители в самостоятельном режиме, Эйлор погрузил принца в сон и занялся собой — сбегал к ближайшим кустам, потом к речке умыться, и, вытащив из рюкзака кусок вяленного мяса, с наслаждением впился в него зубами…

…Следующие несколько дней пришлось двигаться по бездорожью — на то, чтобы отшлифовать базовые реакции нового адепта учения Алого Топора, должно было уйти не меньше недели, а выводить его в большой мир до этого было бы, по меньшей мере, глупым. Поэтому добираться до прибрежной деревеньки, в котором Югана дожидался корабль, пришлось в два раза дольше, чем если бы они двигались по дороге. Впрочем, в этом были и положительные моменты — во время привалов и в свободное от переходов время он корректировал внесенные в сознание мальчика изменения и строил планы на будущее: такое оружие, как сын короля Коррина, должно было быть использовано с максимальной эффективностью. И с выгодой для Ордена. Вернее, для единственной его части, не предавшей интересы Учения Алого Топора. Для Черной сотни.

К моменту, когда они, наконец, выбрались на берег моря и увидели мачты стоящего у причала корабля, Эйлор понял, что его безумный план удался. Оставив принца неподалеку от дороги, монах быстренько убедился, что за время его отсутствия в деревне ничего не изменилось, и, пообщавшись с капитаном корабля, все еще обретающимся в единственной местной таверне, вернулся за Самиром.

Шхуна снялась с якоря сразу же, как они поднялись на борт. И взяла курс на Лонмор, городок, откуда до Альдисских предгорий было всего три дня пути.

Первые сутки Юган спал — организм, вымотанный тремя неделями мотания по городам и весям, а так же нешуточным психическим напряжением последних дней, требовал отдыха. А на второй день, попробовав пообщаться с пленником, Эйлор понял, что рано радовался — Просветление принца Самира, которым он гордился еще вчера, оказалось с изъяном! Мальчишка, беспрекословно выполняющий все его приказания, напрочь отказывался вспоминать свое прошлое! Вернее, просто не мог этого сделать. А если расспросы продолжались больше часа, впадал в состояние сонливости.

Ломать поставленные им же блоки Юган не решился — вторжение в психику и так не должно было пройти для ребенка бесследно, а такое грубое вмешательство — тем более. Поэтому, сделав с десяток попыток докопаться до чего-нибудь действительно важного, он сдался. И последние сутки плавания боролся с депрессией — ведь возможность узнать что-то важное об короле Ольгерде или научиться двигаться так же быстро, как принц Самир, Ольгерд Коррин или воины его ближнего круга была так близка! И если бы не его криворукость, в ближайшее время он мог стать одним из сильнейших бойцов Черной сотни! А, значит, сделать великолепную карьеру…

Настроение начало улучшаться только тогда, когда на горизонте показались серые стены Излисского монастыря — места, где нашли приют изгнанные из Корфа воины Черной сотни.

«Все равно я сделал невозможное… — отдавая воинский салют стоящим у ворот караульным, подумал он. — Не окажись я в нужное время в нужном месте, мысль использовать принца Самира в своих целях вряд ли пришла бы в голову даже брату Игелу! А, значит, без награды я не останусь»…

…Увы, мечты о награде так и остались мечтами — следующее после возвращение в монастырь утро Юган встретил за его воротами: сотник, лично проверивший качество проведенного с мальчишкой Просветления, обнаружил блок на памяти и еще десяток не менее серьезных ошибок и вышел из себя. Настолько, что еле удержал выхваченные из ножен мечи — последнее время он даже на прогулку выходил с ними, оставляя в келье свой некогда любимый топор. Эйлор, мгновенно растеряв остатки хорошего настроения, был вынужден выслушать бесконечную тираду о недоумках, способных изуродовать все, к чему прикасаются своими кривыми до безобразия руками. А потом сотник вспомнил о посланиях, не доставленных по назначению. И приказал немедленно отправляться обратно…