Моя понимать - Константин Костинов

– Огнеметы… Это такие, как были у Поджигателей?

– Насколько сильна взрывчатка?

– Из чего делались летающие машины?

– Какие еще виды кораблей вы помните?

– Огромные летающие стрелы… Как они наводятся на цель?

Димка чувствовал себя дохлым львом, которого терзают стервятники. Пусть даже такие очаровательные, как Кэтти.

Дирижировал адским хором господин Шарль. В конце дня, в течение которого было выкурено с десяток сигар и почти забыто о еде, он осмотрел разбросанные по столу рисунки чуть ли не всех видов оружия, созданного на Земле и даже иногда вымышленного, и безошибочно ткнул карандашом в изображение баллистической ракеты:

– Как это действует?

«В месте взрыва остается воронка, – вспомнился старый анекдот. Одна воронка. Больше ничего».

– Это быть внутрь земля, большая дырка. Дать знак, это лететь. Лететь, лететь, лететь, далеко-далеко-далеко… Потом подать – и бум!

Мастера вздрогнули.

– Дальность полета и мощность взрыва?

– Далеко – много-много далеко.

– Миля?

– Далеко.

– Десять миль?

– Далеко?

– Сто? Тысяча? Десять тысяч?

– Да.

– Десять тысяч миль.

Мастер Арман охнул.

– Хотите, – прищурился господин Шарль, – я угадаю, как вы используете это оружие?

Кто бы сомневался…

– Твоя знать.

– Моя думать. Нет никакого смысла запускать эту башню в воздух только для того, чтобы уничтожить одного человека или даже группу людей. Даже уничтожение целой крепости не требует такой дальности полета. Значит, это оружие безнаказанного шантажа и используется только для того, чтобы пугать им противника. А что может быть страшнее, чем уничтожение города? Я угадал мощность?

– Да.

– Интересный у вас мир, господин Хыгр… Вот! – Господин Шарль указал на ракету. – Вот такое оружие помогло бы нам. Угроза уничтожения столицы – и Та страна навсегда откажется от планов агрессии. Ну пока у них не заведется такое же. Я прав, господин Хыгр? Сначала такое оружие появилось только у одной страны, которая начала угрожать всем, а потом и у соседей, после чего образовалось некое равновесие? Все угрожают друг другу и боятся друг друга? Так?

– Да.

– Такое оружие нам бы помогло… Да, потом ситуация бы усложнилась до предела, но нам сейчас не до гуманизма. Страна горит…

«Вы опасный человек, господин Шарль…»

– …хотя тушить пожар маслом не самая лучшая идея… Но можно было бы рискнуть… Если бы господин Хыгр знал, как это сделать. А он не знает, а и знал бы – сказать не может…

Димка, которому вовсе не хотелось начинать в мире Свет гонку вооружений, облегченно вздохнул. Следом вздохнул мастер Арман, а затем одновременно зевнули мышанка и собакоголовый.

– Итак, – господин Шарль посмотрел на свои карманные часы, – уже поздно. Предлагаю всем пойти спать, а завтра со свежими головами начать размышление о том, что из яггайских изобретений можно применить в наших условиях. Нам нужно нечто простое и мощное. Спокойной ночи, господа мастера. До утра.

Димка, у которого, кажется, началась чесотка от бумажной пыли, попытался было тихим мышонком проскользнуть в дверь вслед за всеми… Господин Шарль поймал беглеца на выходе:

– Господин Хыгр… Как нам стало известно, вы из другого мира.

– Да.

– Вы больше ничего не хотите мне рассказать?

Димка зарычал. Он и так рассказал, показал на пальцах и нарисовал столько, что художник Иванов с «Явлением Христа народу» – просто миниатюрист!

– Нет!

Господин Шарль приблизился и взглянул в яггайские глаза:

– Точно?

– Да.

– Ваше право. До завтрашнего утра, господин Хыгр.

На что он намекал? Бог, то есть богиня его знает, сегодня Димка в очередной раз осознал, что понять ход мыслей господина Шарля невозможно.

Он попытался было подумать о том, какое оружие предложить, но само слово «оружие» вызывало аллергию. Вот так нужно делать из милитаристов пацифистов – посадить в комнату и заставить целый день рисовать оружие.

Димка закрыл глаза и вполголоса начал пытаться заставить непослушный яггайский язык произнести одно очень важное слово.

Кажется, начало получаться…

Скрипнула дверь.

Димка повернулся…

На пороге стояла Флоранс. Замотанная в черное покрывало, она, как никогда, напоминала зомби в саване нехарактерного цвета.

– Привет, – прошептала девушка.

– Привет. – Димка поднялся с матраса…

Флоранс скинула покрывало.

Димка сел. Ноги подкосились.

На зомбяшке остались только черные чулки, узкие черные трусики, черный лифчик и прозрачная узорчатая рубашка на тонких бретельках, еле прикрывшая животик… Пояс с подвязками… И длинные черные перчатки выше локтей.

«А здесь знают толк в сексуальном белье… Так вот зачем она спрашивала про мой любимый цвет…»

Флоранс была самой соблазнительной зомбяшкой из всех, что видел Димка. И самой соблазнительной девушкой…

– Я покажу тебе, что я лучше какой-то крысы!

Димке захотелось малодушно завопить: «Я устал!», но тут же понял, что если он и устал, то не весь.

Флоранс танцующей походкой – отчего грудь соблазнительно колыхалась – подошла к кровати.

– Эта ночь, – промурлыкала она, – будет нашей…

Димка на мгновение прикрыл глаза. Ну же!

– Моя… любить твоя…

Получилось! Димка не успел обрадоваться: зомбяшка упала ему на грудь и расплакалась.

– Ты… ты… а я… а ты… на крысу… – рыдала она.

Димка гладил ее по волосам и понимал, что сегодня уснуть ему не удастся.

– Я думала… я хотела…

Если из речи Флоранс вычеркнуть всхлипы и рыдания, то получалось следующее: она решила, что Димке надоело возиться с глупой девчонкой, и он обратил свое внимание на мышанку. Тем более что та разбиралась в машинах, а она, Флоранс, даже готовить как следует не умеет! Разве что блины!

Зомбяшка решила бороться за свою любовь исконно женским способом: набралась храбрости, подготовилась теоретически…

– Что твоя делать? – ошалел в этом месте путаного рассказа Димка.

Флоранс нашла пожилую служанку, и та подробно ей рассказала, чем именно занимаются мужчина и женщина, когда остаются наедине и без одежды. Общие представления об этом зомбяшка имела, но ей хотелось знать точно. Димка подумал, что любая нормальная девушка, узнав, что с ней проделают, убежала бы за тридевять земель и навсегда стала бы монахиней.