Целительница для князя - Мстислава Черная

Ему я, пусть и неосознанно, помогла избежать графской ловушки, днём у нас вроде бы наметилось какое-то взаимопонимание, по крайней мере Гед перестал смотреть на меня со злостью и даже свой платок вручил. Если я предупрежу о покушении, то можно надеяться, что однажды и он придёт ко мне на выручку.

Чёрт, да без всякой выгоды предупредить о готовящемся покушении – это то, что нужно сделать, просто потому что Гед живой и настоящий, и события могут развиваться совсем не так, как в книге. Вдруг его ранят сильнее, чем в оригинальной версии событий? Вдруг героиня не успеет?

А подружиться, определённо, стоит. Авось, сойдутся звёзды и попрошу в его княжестве политического убежища…

– Госпожа? Сожалею нарушать ваши размышления, но обед близится.

– Да, конечно.

Лара продолжает стоять на месте. Я догадываюсь, что она ждёт, когда я, наконец, пройду в спальню, и, вероятно, недоумевает, почему я спотыкаюсь на столь очевидных бытовых мелочах, и почему я столь резко изменилась.

Пока Лара считает, что её госпожа резко переменилась, всё в порядке. Беда будет, если она заподозрит, что я не её госпожа.

В спальне Лара распускает шнуровку, помогает снять платье. Сорочку и бельё тоже приходится менять – пролитый чай пропитал их насквозь. Лара усаживает меня за трюмо и принимается за причёску, а я снова ныряю в размышления. Гедана надо предупредить – это факт. А вот как? Уединиться нам не дадут, шептаться на глазах у многочисленных свидетелей тоже очень плохая идея. Послать Розика с запиской? Раз инициалы, вышитые явно не латиницей, я прочитала, значит, и написать смогу.

Написать и отправить – что может быть проще? Но только не тогда, когда ты дочь герцога. Бедные аристократки, как они живут? Их чуть ли не на горшок под надзором провожают. Как в таких условиях интриговать?!

Лара завершает причёску.

– Госпожа, какое платье желаете выбрать на обед?

– Не имеет значения. Позови, когда я начну опаздывать, – ничего умнее придумать не удалось.

Я накидываю халат, подхватываю Розика и выхожу в будуар.

В углу я заметила изящный секретер с писчими принадлежностями. Уверена, Лара заметит, что не хватает листа, поэтому я даже не пытаюсь таиться.

Перьевая ручка? Надеюсь, мышечной памяти хватит, чтобы справиться, потому как от руки я разве что каракулю вместо подписи ставила, ещё в институте я одна из первых «пересела» на планшет.

Подозреваю, что эпистолярный жанр – отдельное искусство, и, прежде, чем браться за сочинение записки, стоило бы освоить соответствующий раздел этикета… Ладно, без этикета Гед переживёт. А вот как начать?! «Рада сообщить, что на вас готовится покушение»? Из устоявшихся фраз больше на ум ничего не идёт, а про радость Гед может неправильно меня понять.

Напишу проще: «Сегодня ближе к вечеру на ваш экипаж будет совершено нападение. Четверо мастеров-мечников». Ни обращения, ни подписи.

– Розик, отдай это Гедану, – я обрываю лист, оставив лишь полоску с текстом, – И пусть Гед тебя увидит, но продолжает принимать за меховой аксессуар. Справишься? Я в тебя верю.

– Госпожа? – раздаётся сзади.

Лара!

Лара понятливо дала мне время, но опаздывать на обед нельзя, это, наверное, хуже, чем вовсе не прийти.

– Да.

Я возвращаюсь в спальню и, обернувшись, успеваю заметить, как Розик выпрыгивает в окно.

На вешалке меня встречает сочное персиковое платье. Лиф стиснут кружевом, юбка расходится широкими фалдами. На второй вешалке атласный палантин. Я смотрю на платье и силюсь понять, чем оно отличается от мятного. Почему одно годится на утро, а второе на обед, но ни одно из них – на ужин.

– Персиковый цвет при моей постоянно краснеющей коже?

Сам по себе румянец не плох, по крайней мере он не превращает меня в варёного рака. Но если красноты добавит платье, смотреться я буду… неэлегантно. Мне бы сочный синий пошёл.

– Госпожа, я рада, что вы изменили своё мнение.

Ловким жестом потомственной фокусницы Лара убирает персиковое платье, и на его месте появляется холодное голубое, тоже с кружевной отделкой, но на сей раз драпирующей декольте.

– Спасибо, Лара.

Я сказала что-то не то? Почему она так странно на меня покосилась?

Не важно! То есть важно, но не прямо сейчас.

Я задерживаю взгляд на своём отражении. Я неожиданно быстро свыклась с новым телом на уровне ощущений, когда я не вижу себя, напрочь забываю, что теперь я рыжая бестия, но вот воспринимать отражение своим не получается.

На обеде я, вероятно, останусь без подсказок Розика, ведь он всё ещё не вернулся.

Девушки будут спрашивать, куда я дела драгоценный помпон.

Чёрт!

Я задерживаюсь у зеркала непозволительно долго. Я не чувствую ни малейшей уверенности, что справлюсь с испытанием. До сих пор я «выезжала» на кураже, но утренний безумный настрой схлынул. Такое впечатление, что я была не совсем в себе, а теперь трезвею. Учитывая, как легко я перенесла перерождение, не удивлюсь, если Система воздействует на разум.

Хватит сомневаться и себя накручивать – я выхожу в коридор. Где лестница и холл я помню, а вот куда идти дальше… Пожалуй, надо упасть кому-нибудь на хвост.

– Леди Бернара, вам лучше? Возможно, не стоит себя заставлять? Уверена, леди Миелла поймёт.

Когда я выхожу на лестницу, по ней уже сползает главная змеючка,

– Спасибо за заботу, Катарина. Какая странная фраза. «Заставлять себя». По-моему, её мог придумать только человек, тяготящийся праздником. Вы ведь рады находиться здесь, леди Катарина?

– Безусловно.

Я иду справа от Катарины, словно так и надо, разговор не поддерживаю, а Катарина тоже не стремится продолжать. Я ловлю цепкий взгляд на своей причёске. Похоже, продолжить Катарина собирается при зрителях, и одну тему, как я и ожидала, она нашла.

Лакеи распахивают двери в столовую.

Интерьер выдержан в малахитовых тонах, и описать его можно коротко – сдержанная роскошь. Длинный стол, место хозяина в торце пустует. Миелла расположилась по левую от него руку, но уже с длинной стороны. Свободных стульев не так много осталось, значит, я явилась одной из последних. Князя ещё нет…

Я ожидала сложной рассадки, но нет, одна сторона стола отведена юным леди, противоположная – холостым лордам.

До сих пор я не замечала дуэний и возрастных компаньонок. В романе они также не упоминались. В этом мире подобное не практикуют?

Куда сесть, подсказывает именная карточка. Я оказываюсь между Миеллой и темноволосой леди, чьё имя Розик мельком называл, а я не запомнила. Катарине достаётся место ближе к центру стола, и довольной она не выглядит, но и не оспаривает свою позицию.