Шесть рун сердца - Дива Фейган

кончика меча вырвался поток серебристого света и ударил в машину, окутав валики сверкающей ледяной пургой. По машине прошла дрожь, и она остановилась. Но зловещий треск из её недр подсказывал, что рано или поздно она снова придёт в движение.

Не теряя времени, Джаспер бросился к машине и принялся ощупывать что-то на корпусе прямо над одним из валиков.

– Мне нужно её открыть!

Но панель не поддавалась. А лёд уже начал таять, капая с частокола смертоносных лезвий.

Я подбежала к Джасперу:

– Отойди! – Я вскинула меч и обрушила его на корпус. Металл брызнул в разные стороны. Крышка отскочила. С валиков начали откалываться куски льда. – Быстрее! – крикнула я, увидев, что лезвия задрожали, медленно и со скрипом вновь приходя в движение.

Джаспер подскочил к открывшемуся отверстию и, сжав губы и нахмурившись, запустил руки в утробу машины.

– Если мне удастся переделать главную руну движения и отключить её, то… Ага!

Страшный трескучий гул стих. Валики напоследок вяло скрипнули, их дрожащие шипы замерли в дюйме от головы Джаспера.

И металлический исполин застыл на месте, вновь погрузившись в сон.

– Мы сделали это! – завопила я, победно взмахнув мечом и тут же охнув, когда клинок в знак победы описал мной в воздухе мёртвую петлю. У меня внутри всё перевернулось, и даже когда я уже стояла на земле, голова ещё кружилась, словно под ногами были облака. Мы сделали это! Мы остановили жуткую машину!

Я обернулась к Джасперу и увидела, что он улыбается мне, но при этом в глазах затаилось что-то печальное.

– Хорошая работа, Найтингейл.

Здравый смысл вернул меня на землю, в мир, где у меня есть долги и где я не могу и не хочу никому доверять.

Я протянула руку ладонью вверх.

– Посмотрим, насколько хорошая. – Я дёрнула головой. – Плати.

Он помрачнел и, похлопав по карманам своего фиолетового плаща, вытащил что-то оттуда и вложил мне в руку.

– Вот, – сухо сказал он.

Я уставилась на две серебряные монеты у меня на ладони:

– Два серебреника?! За то, что от меня чуть мокрого места не оставили?! Это всё?!

– Это всё, что у меня сейчас есть, – холодно отозвался Джаспер.

Я сунула монеты в карман. Это лучше, чем ничего. Теперь я смогу вернуть долг Софи. Ещё несколько заданий – и я разберусь с мисс Старвенжер. Может, мне даже удастся вернуть мамин медальон. Это важно. И пусть всякие принцы зубоскалят. Пусть Джаспер осуждает меня. Мне всё равно. Он даже в принципе не в состоянии понять, какой жизнью я живу.

– Да, и тебе стоит взять вот это. – Джаспер выудил из кармана что-то ещё и теперь вертел это в пальцах. По виду эта штука напоминала магическую табакерку, которой он размахивал вчера ночью, только на этот раз он открыл её – внутри оказались перепутанные провода и несколько сверкающих кристаллических бусин.

– С помощью этой штуки ты собирался вызвать Светлый Дивизион, – сказала я. – Ты говорил, что это… эфиркон?

– Верно. С помощью этого я смогу отправлять тебе сообщения, когда я… – Он поморщился и резко повернул один из проводов. – Вот! Так вот, когда у меня будут для тебя другие задания, этот камень спереди засветится. Я пытаюсь сделать так, чтобы он передавал голоса, но эта функция… эм… ещё не вполне рабочая. Но мне удалось добиться, чтобы он менял цвет. Зелёный – для обычных сообщений, красный – для экстренных. В любом случае, когда увидишь, что он светится, отправляйся на крышу Королевского музея, я буду там. Тебе ведь это по силам? – Он протянул мне устройство, явно довольный своей работой.

Я уставилась на механическую штуковину. Это как колокольчики, с помощью которых люди в Антрекоте зовут слуг. Так вот кем он меня считает?

Радость Джаспера поувяла.

– Я знаю, что сделано немного топорно, шов можно было сварить лучше, но он рабочий. Можешь не сомневаться.

Мне стало стыдно. Джасперу даже в голову не пришло, на какие мысли меня натолкнул эфиркон. Он просто хотел, чтобы его похвалили. Но он принц. У него наверняка целая армия прислуги, которая твердит ему, какой он замечательный. Петь ему дифирамбы – не моя обязанность.

Я взяла устройство.

– Какого рода сообщения? Ты сказал, что Найтингейл наводит порядок и защищает страну. Он кого мне её защищать? От Савентри?

Это наш злейший враг, если верить эфирбордам. Страна, во главе которой стоят лорды магов, родившиеся с какими-то тайными магическими способностями и считающие, что эфирные чары – это противная природе скверна; по этой причине они уже три раза нападали на Галлант. Королеве Джессамине, матери Джаспера, два года назад во время последней войны удалось заключить мирный договор, но многие полагали, что теперь, когда королева мертва, новый конфликт рано или поздно вспыхнет снова – это лишь вопрос времени.

– Точно не знаю, – сказал Джаспер. – Коронация Гидеона назначена на конец этой недели, когда ему исполнится восемнадцать. Он уверен, что Савентри готовит на нас нападение. И в эфирных шахтах началось что-то странное: куда-то пропадают поставки и участились несчастные случаи.

– И ты думаешь, что Савы пытаются саботировать наше эфирное производство.

– Именно это тебе и предстоит выяснить. Нам нужны эти шахты. Нужны эти фабрики. Эфирные чары – наша единственная надежда выстоять против Савентри, если они решат напасть.

– А что с рабочими? – спросила я. – Кто-нибудь пострадал?

– Только небольшие травмы. Пока что.

И я могу положить этому конец. Но это именно то, во что я после того, как не стало мамы, поклялась не ввязываться. И именно то, на что она бы подписалась, тут сомнений быть не может. Я не могла отделаться от мысли, что разочарую её, если откажусь. И ведь это работа за деньги. Трудно сказать «нет», когда тебе предлагают стабильный источник монет. К тому же я всегда могу выйти из игры, как только заработаю столько, сколько мне нужно. Я не подписываюсь на пожизненный статус Найтингейл, в конце концов.

Так и быть. Я заставила себя снисходительно усмехнуться:

– Я приду. До тех пор, пока у тебя есть деньги – я твоя Найтингейл.

Но сначала мне нужно вернуть долг.

В пансионат мисс Старвенжер я вернулась только к обеду. А это значит, что Софи должна быть в спальне, соскребать с пальцев эфирные чернила, чтобы мисс Ставенжер не урезала ей ужин за неопрятность. Но заглянув в спальню, я обнаружила там только Блайз, которая стояла у умывальника и расчёсывала свои чёрные волосы. С недавних пор она всегда делала причёску, хотя ей всего четырнадцать. Она заметила меня, и морщинка прорезала её лоб, а