Всё было не так - Лина Инарина

«Больше чем приятно»

Он почувствовал, как кровь приливает к низу. Что за ерунда? Влечения к беспомощным женщинам он прежде не испытывал. Гадость по всем понятиям, но дружок думал по-другому. Разумеется, он ничего бы не сделал, даже если бы не спешил так сильно, но сам факт. Он заставил себя любезно улыбнуться Рози и поспешил выйти вон.

**

Едва Рози оправилась от неожиданного визита самого главного, как явился душка-доктор. Она успела подготовиться — хорошо выспалась, нанесла боевую раскраску, расстегнула халатик снизу почти до самого интересного места и уселась в кресло нога на ногу как раз напротив двери, которой нет. Ноги у нее были стройные загорелые, очень хорошо смотрелись с белой медицинской униформой. Мистер Картер не заметил — вежливо кивнул и сразу к своей крале.

«Везет же некоторым»

Впрочем, на босса она даже не нацеливалась — не по зубам рыбка. А вот Альберт оценил, взгляд так и прилип, аж коленкам стало горячо. Она сладко улыбнулась.

— Ох, красавица! У меня кое-что есть для тебя!

Только сейчас она заметила, что у него в руках большой коричневый пакет.

— Это для меня?! — расцвела Рози. — Спасибочки! А что там?

Внутри оказалось ярко-желтое покрывало, теплое и гладкое, будто из настоящего шелка. Позже она убедится, пропустив покрывало сквозь кольцо, что ткань действительно натуральная. Сейчас она шумно благодарила за царский подарок.

«Можно будет продать, если придут тяжелые времена»

— Уж очень тут серо, — принялся объяснять Альберт, смущенный ее порывом. — Хотел добавить немного ярких красок.

— Это точно! — согласилась она, обводя взглядом унылые бетонные стены.

В такой дыре жить еще не приходилось, хоть бы ковер на пол постелили да обои приклеили, не слишком-то дорого. Так нет же, еще и мягкую мебель убогой мешковиной обтянули, у его крали хотя бы кресла нормальные — в бордовую шотландскую клетку, а у нее все серым-серо.

«Здорово он придумал насчет покрывала! Просто молодец!»

Док смотрел записи температуры, последний замер показал 37,9.

— Ты хорошо градусник поставила?

— Дважды перепроверила, — из кресла ответила она, дождалась, пока мужчина мечты обернется, и эффективно перекинула ноги, меняя опорную, нижняя совсем затекла. — Это ее любовь лечит!

Он не понял. Пришлось рассказать про визит мистера Картера.

— По голове погладил — она и утихла. Обычно спит беспокойно, стонет, ворочается, а дон Эрик рядом посидел — как рукой сняло.

Душка-доктор нахмурился.

— Послушай, Рози, — очень серьезно сказал он. — Никогда не рассказывай о доне. Лучше никогда о нем не думай, не запоминай, что он говорит и делает.

У нее аж челюсть отвисла.

— Мне казалось, тебе нравится мистер Картер.

— Мы все его любим. Он щедрый босс, заботится о своих людях, закупает самые лучшие препараты. Я работаю в клинике, где не спрашивают паспортов. У нас процент выздоровевших в два раза выше, чем в официальных клиниках.

Она кивнула. Слышала про такие заведения, эх, будь у них деньги, возможно, выжила бы подруга.

«Куда все уходит?»

Поначалу она неплохо зарабатывала, но все спускала на шмотки из Австралии, шелковое белье, косметику. Спохватилась, когда ее стали реже заказывать.

«Коротка молодость, а кушать хочется всегда»

Альбертик все говорил, говорил, говорил, расхваливал благотворительность босса во время эпидемии:

— Отец Мур пообещал ежедневно молиться за нашего дона, — впервые за долгий монолог док улыбнулся. — Хоть и в глаза называет его грешником, которого Всевышний терпит только по недоступному нам милосердию.

— Обалдеть! — прыснула. — А он?

— Ничего. Улыбается и говорит: «Грешен, падре, грешен». Он милейший джентльмен, но Боже сохрани встать у него на пути.

— Да что я такого сказала? — округлила глаза Рози. — Ясно же, влюбился человек. Вон как вокруг нее увивается.

— Не знаю и знать не хочу. Кстати, он строго-настрого запретил мутить с местными женщинами. Сказал: «Лично к алтарю отведу, если узнаю, что соблазнил…»

Он осекся, вспомнив, с кем разговаривает.

— Приличную, — горько закончила Рози. — Он хороший человек.

Альберт выразительно промолчал, ей бы тоже остановиться, но речь неслась как вода по асфальту во время сильного ливня.

— Приличных женщин за любовь убивают. Достаточно малейшего подозрения или злой сплетни. Блудите лучше с такими, как я. Мы для этого созданы.

— Извини. Я не хотел тебя оскорбить.

— Брось, я все понимаю.

— Не понимаешь, — он подошел к креслу и присел рядом на корточки. — Я такой же, как ты. Тоже оступился, потерял лицензию. Ни одна приличная больница меня не примет.

— Ну ты сравнил…

— Ох, красавица. Я каких только людей не повидал, поверь, вы не самые худшие.

Она горько усмехнулся.

— Знаешь, я родился здесь, но большую часть жизни провел в Австралии. Моя жена не была девственницей. И жили мы с ней прекрасно, пятерых сыновей мне родила, и у каждого родимое пятно размером с монету вот тут.

Он ткнул себя пальцем в правое предплечье.

— Обалдеть.

— Раньше и здесь так было. Пока легкомысленные идиоты не забыли, что в мире существует зло. Ладно, — оборвал он себя, — до следующего замера полчаса. Пойдем погуляем.

— Но нам нельзя выходить.

— Я нашел выход на крышу. Может быть, увидим солнце.

Рози охотно подскочила с крыши, давненько не приходилось дышать свежим воздухом, да и приятно побыть рядом с душкой-доктором наедине, без наглых рож перед каждым углом.

Картер быстро миновал коридор, прошел между завалами из разобранной мебели, внутри перед открытыми настежь воротами стоял черный джип с ребятами, заднюю дверь распахнули для него. Он посмотрел сквозь проем.

«Как всегда»

По небу бежали тяжелые свинцовые тучи. Солнце будто играло с ним в прятки, куталось в облака, как здешние леди заворачивают себя в тонны тряпок. Нет, он был в курсе, что большая часть женщин мира ходит в черных мешках, одни глаза наружу, и те по крайней необходимости, чтобы в стены не врезаться. Это все понятно, вот только приехал он в регион, где исповедовали другую древнюю религию без подобных традиций. Однако закон одинаков для всей Священной Республики. За юбку длиной выше щиколотки можно получить шесть месяцев тюрьмы, поэтому девочки из эскорта надевали длинные плащи и заказывали такси до клубов с ресторанами.

«Вот тебе и вся нравственность»