Тело для попаданцев - Клара Эсла

Эя обиделась:

— Док и папа работали вместе.

— Извини, не хотела преуменьшать заслуги твоего отца, — лучше мне все же молчать, паучиха ведет разговор деликатнее.

— Продолжай, дорогая, — подбодрила девушку Баба Шу. — Кто же покинул вас первым?

— Док. Он считал, что настоящий ученый должен брать риск на себя, проверяя свои гипотезы.

— Нравится мне этот Элиас! — уважительно отозвалась Баба Шу.

— Да, он не мог не нравиться, — вздохнула Эя. — Хотя… Думаю, дядюшка его все равно опасался.

— Как прошел эксперимент? — меня так захватила история неизвестного Дока, что хотелось поторопить рассказчицу. — Элиас стал кристаллом?

— Нет, его сознание напрямую перенесли в импанзе. Это зверек, довольно разумный.

— У него тоже четыре коленки? — мне представился местный вариант обезьянки.

— Нет, восемь, — удивилась вопросу Эя. — Но это неважно, речевой аппарат импанзе близок к нашему. Во всяком случае, спустя несколько дней стало возможно различать многие слова, которые произносил Док. Но у него лучше получалось писать, так что вся лаборатория оказалась завалена свитками.

— Ух ты… — выдохнула я потрясенно. Вот и альтернативное будущее: можно оказаться в теле мартышки. И играть на рояле… в кустах…

— Без Дока в голове сразу стало так пусто, — голос Эи грустнел. — А потом ушел Ярр. Мне казалось, что с ним поступили жестоко: переместили в тело домашней птицы, которая не способна летать, да еще заперли в клетку…

— Дядюшкина идея? — даже не сомневаюсь, что угадала.

— Папа сказал, это временно. Чтобы проверить, как поведет себя иномирная магия, когда Ярр обретет перья.

— Магия проявилась? — Баба Шу на секунду потеряла контроль над эмоциями.

— Не сразу. Но через неделю начали проскакивать первые искорки. Только Ярр оказался слишком прожорливым, ел все подряд, будто его не кормили. И однажды проглотил скорпи бона, заползшего в клетку…

— Ярр погиб?!

Эя всхлипнула:

— Мы с Зуром так плакали… Он ведь был нашим другом.

Паучиха мрачно молчала. Я нарушила паузу:

— А в кого превратился Зур?

— Он еще долго оставался со мной. Мне было как-то… страшно вдруг оказаться одной в голове. Мы ведь не знали, кто явится следующим.

Глава 12. Рассвет

Луна подбиралась все ближе к черте горизонта, медленно двигаясь по небосклону. А ведь притворялась стоящей на месте… Наверно, так же двигалась Баба Шу во время диверсионно-освободительных миссий в тылу врага. Чем ниже спускался серебряный диск луны, тем темнее казалось небо. Снежно-белое море листвы зарябило тенями, то пуская неяркие блики в трепете ветерка, то вдруг проявляя детали отдельных объектов внезапно застывшими контурами.

Рассвет приближался…

— Устала, малышка? — ласково произнесла паучиха.

— Я не малышка, — слабо запротестовала Эя. — И я не устала. Ну, если только немножко…

Мне очень хотелось спросить, что же случилось дальше, но паучиха молчала, и Эя молчала, и было как-то неловко нарушать тишину в голове.

Эя заговорила сама:

— Папа мечтал создавать тела, похожие на родные тела попаданцев. Но было неясно, из чего же их делать: миры так отличаются друг от друга… Не каждое сознание можно было перенести, например, в тело животного, как Элиаса и Ярра: двое следующих добровольцев погибли. Док считал, что в моем теле чужие сознания защищает от нарушений функционирования притянувшая их магия. Раз она смогла их притянуть, значит, и «нейронная связь» уже установилась. А с телами животных большинству иномирян эту связь не наладить, очень уж они разные. Тогда и возникла идея кристаллов. С ними устанавливать связи не требовалось.

— А почему вы не изготовили роботов? — удивилась я.

— Роботы? Что это?

— Ммм…

Вот опять не хватает знаний по физике. У нас на Земле уже и клонирование, и искусственный интеллект, и пылесосы самостоятельно по дому бегают, а я тут сижу в чужой голове и мечтаю о том, чтобы превратиться в мартышку. Подбирая слова, принялась описывать механизмы с мозгами, но тут Эя меня перебила:

— А, понимаю! Папа сделал для Зура тело из гибкого пластика. Туда поместили его кристалл. Только… это уже был не совсем Зур. Он перестал смеяться. И магия его не работала, хотя он по-прежнему любил возиться на кухне. Начнет резать овощи — и режет, режет… — Эя стала совсем несчастной. — Зря мы послушали Трандерскунцию, не стоило его отпускать из моей головы.

— Трандер… это еще кто такая?!

— Третья из попаданцев, которые появились в тот год. Очень умная. Обитательница планеты из жидкого радия, маг-иллюзионист. Так давила на мозг, у меня голова раскалывалась! Папа ее поскорей перекинул в кристалл, и ей очень понравилось. У нее получалось общаться при помощи голограмм, даже из тела кристалла. Представляете, как-то дядя вошел в кабинет, а там, в кресле, его двойник. Поднимает голову и кричит: вон отсюда, ничтожество, не мешай работать! Дядя так растерялся. Было очень смешно.

«Да только не дяде», — хотела я покачать головой, но тело сейчас подчинялось Эе.

— Трандерскунция говорила, что я уже взрослая девочка. Мне исполнялось пятнадцать, понимаете? Мол, неловко делить свое тело с мужчиной… Ну, в смысле… — Эя совсем смутилась.

— Мы понимаем, — успокоила девушку Баба Шу.

— Вот Зур и решился пойти в тело из пластика. Папа считал, что это научный прорыв, но я была с ним не согласна. Просила вернуть Зура ко мне, но все были против, особенно мама, она говорила: «Пора становиться хозяйкой в своей голове!» И все мечтала отыскать способ заблокировать мою магию. Но тут даже дядюшка ее не поддерживал. Они не понимали…

— Ты почувствовала себя одиноко?

— Меня будто лишили половинки души! — Эя дернулась так отчаянно. — Зур… он… я…

— Ты его полюбила.

— Он просто резал, и резал овощи…

Ох… Похоже, я понимаю, почему Эя решилась с нами бежать. Бедная девочка.

Лунный закат разлился над лесом бесформенной полосой серебра, которая лишь подчеркивала темноту неба. Где-то в этом серебристом сиянии растворила свои очертания луна. Спряталась. Крадется за горизонт под покровом наведенной иллюзии. Мне уже не хотелось, чтобы Эя продолжала рассказ, слушать ее было больно. Но девушка снова заговорила:

— В тот день все казалось обычным. Папа измерил потенциал моей магии и сказал, что до следующего прорыва остается недели две. Они с