Дело Магнитского. Зачем начали новую холодную войну с Россией? - Андрей Львович Некрасов

этаж и Москва, улица Образцова, д. 19, стр. 9, по которым зарегистрированы ООО «Парфенион», ООО «Рилэнд» и ООО «Махаон»...»

Стоп. Как на Старопименовский? Как на Образцова? Это же старые, правильные адреса! Зарегистрированы ООО там были до перерегистрации, или «кражи», компаний в середине сентября. На эти старые адреса злоумышленники и их проплаченный суд ничего не должны были посылать! Иначе как же они могли бы с лета скрывать, что судятся с компаниями Браудера?! Да и Магнитский сам говорит, что до 16 октября ничего не получал. И вдруг получил! Может быть, «периодически проверяли» означает - три раза в год? Но даже и тогда за доставленные по правильному адресу заказные письма кто-то должен был расписаться. А самое главное - зачем же злоумышленники вдруг решили оповестить настоящих хозяев о том, что их компании участвуют в этой жутчайшей афере? Ведь весь смысл и вся фундаментальная логика браудеровской истории в том, что преступники украли компании, а затем от их имени, с помощью зафиксированного в судах фиктивного убытка, вернули из налоговой 230 миллионов долларов - втайне от самого Браудера, Магнитского и других.

Мне очень жаль, но вопрос на засыпку таки ведет к засыпке. Впрочем, тайники дела Магнитского на этом не исчерпаны.

И ведь тайники-то, зияющие противоречия, шокирующая неправда - не в каких-то секретных, кем-то слитых мне документах, а в открытых источниках и простом здравом смысле.

Браудер и политики, которые возвели его рассказ в ранг законов и резолюций, указывают на исключительно важный, с их точки зрения, документ: жалоба авдоката Хайретдинова в Генпрокуратуру и другие органы от 3 декабря 2007 года. У меня к этой жалобе очень много претензий, но сейчас я ее упоминаю в связи с вышеуказанными нестыковками в показаниях Магнитского.

Так вот, коллега Магнитского тоже описывает эпизод получения злосчастных исковых заявлений по почте. Представители-де «осуществили проверку почтовых ящиков». Все-таки поконкретней, чем у Магнитского. Но увы, дальше оказывается, что один из коллег, Магнитский или Хайретдинов, говорит неправду. Хайретдинов утверждает, что определений о принятии дел из судов они не получили, только исковые заявления от самого истца. Магнитский, говоря о том, какую корреспонденцию он получил 16 октября, как раз с определений и начал. Получил. И иски от истца - тоже.

В своей жалобе Хайретдинов, кстати, перечисляет (на 14-й странице) все, что необходимо было иметь для перерегистрации компаний. В отличие от Браудера его российский адвокат не говорит, что необходимы физические оригиналы уставных документов; достаточно копий. Это принципиально важно.

Идем дальше. Магнитский утверждает, что, узнав об исках, фонд Hermitage мгновенно мобилизовался для защиты своих интересов в судах. На офшорном острове Гернси была подписана доверенность на имя Хайретдинова и молниеносно выслана в Москву. Теперь уже имелась информация о судебных заседаниях (как же все-таки злоумышленники прокололись!), и следующее слушание было назначено на 22 октября 2007. Хайретдинов получил задание принять в нем участие. Это черным по белому написано в протоколе допроса Магнитского.

И что вы думаете? Хайретдинов принял в заседании участие? Нет, не принял. Это задокументировано на сайте суда. Не явился он и на следующее заседание, 26 ноября, и на следующее...

А явился лишь в новом году, в конце января. Напомню, что 230 миллионов долларов были перечислены на счета П.М.Р. 26 декабря 2007 года.

Что же в это темное время года делает наш крупнейший иностранный инвестор мистер Браудер? Он рассказал об этом вкратце еще в 2010-м, но подробней написал в своем бестселлере «Красный бюллетень».

Он много и успешно работает. По своей профессии - зарабатывает деньги на бирже. Его, как известно, лишили этой возможности на российском рынке (хотя на любой бирже можно играть, находясь где угодно; когда Браудер сетовал на то, что ему закрыли визу, он, видимо, жалел о потере своей машины по минимизации налоговых отчислений, ну и удоев дивидендов для миноритариев); однако он не унывает и осваивает другие регионы планеты. Вот он в Корее, готовится к важной деловой встрече, борется с джетлагом, как вдруг - гром среди ясного неба! - у него зазвонил телефон.

Беспокоит Вадим Клейнер из Лондона. «Нам позвонил судебный пристав из Петербурга сегодня утром». Одна из фирм П.М.Р. должна выплатить какой-то непонятной фирме 71 миллион долларов.

Не будем передавать описание реакции Билла во всех подробностях, продиктованных его богатым воображением. Вот сухой остаток. Даже если представить, что питерский судебный пристав не поскупился и набрал правильный лондонский номер Hermitage, то почему он звонил именно туда? Иск на эквивалент 71 миллиона долларов действительно был проигран в питерском суде, но проиграла его компания «Махаон», зарегистрированная по (новому!) московскому адресу, и никакой Hermitage, с точки зрения питерского пристава, к этому «Махаону» не имел ни малейшего отношения.

Далее. Почему Магнитский ничего не знал об этом звонке? Ведь Браудер рассказал мне о нем в ответ на вопрос «Как вы узнали, что ваши компании украдены и участвуют в фиктивных судах?». На тот же вопрос отвечал Магнитский следователю. Но ответил совсем не так, как Браудер.

У иска, в связи с которым якобы звонил пристав, есть номер: А56-22474/2007. По этому иску «Логос плюс» выиграл у «Махаона» 1 669 479 000 рублей. Это приблизительно 71 миллион долларов. Совпадения быть не может - суммы, отсуженные у П.М.Р. в других делах, сильно отличаются от этой.

Незадолго до этого выигрыша «Логоса» у «Махаона» другая из этих трех ОООшек, «Рилэнд», проиграла тому же «Логосу» астрономические 7,5 миллиарда рублей. И лучше бы советники и писатели Браудера называли эту сумму - около 300 миллионов долларов. И солидней звучит, и надежней... Потому что пристав совершенно точно не мог звонить по поводу 71 миллиона, о которых нам рассказывает Браудер. Дело в том, что ни пристав, ни истец вообще ничего не могут требовать от ответчика, пока суд не выдал исполнительный лист. На основании этого документа истец (называемый также «взыскателем»), то есть в нашем случае злоумышленник, пишет заявление приставу и тот возбуждает исполнительное производство. После этого пристав и мог бы теоретически позвонить проигравшей суд стороне. Исполнительный лист в деле А56-22474/2007 был выдан 23 октября 2007 года.

Задействует пристава истец. В чем же в данном случае была бы мотивация истца, злоумышленника - задействовать пристава? Ведь злоумышленник знает, что не то что миллионы, а даже сто долларов с Браудера не получит. У него другая цель - тихо забрать судебное решение об убытках. И - прямиком в налоговую. Но косяк с хронологией, по-моему, еще серьезней отсутствия мотивации.